Что в этом случае я могу предпринять? Попросить Андрюху Мельникова навести справки об Ольховской? Исключено, он точно что-то заподозрит. Что остается? Вездесущий Интернет. Если девица здравствует, я наверняка найду ее в социальных сетях. А не ее, так кого-то из родственников. Вот этим и займусь.
Мне повезло. На поиски следов Лили Ольховской ушло не больше получаса. Когда я без сожаления отбросила претенденток, не подходящих по возрасту, оказалось, что Лилия Ольховская осталась только одна, причем не где-нибудь, а в Тарасове. Правда, на своей страничке она не показывалась уже почти год. Зато в друзьях у нее имелась двоюродная сестра, тоже жительница Тарасова. Что ж, все складывается как нельзя лучше. Остается выяснить, где живет сестра, и можно смело ехать в гости. Адрес нашелся в адресной книге. Надежда Ольховская проживала в пяти остановках от моего дома на улице Уральской. Я поехала туда.
Дом, в котором жила Надежда, оказался добротным старым строением. Три этажа, кованый забор, скамейка при входе. И всего один подъезд. Я высчитала, на каком этаже должна быть шестая квартира, поднялась и нажала кнопку звонка. Дверь открылась почти сразу. Сердитая женщина в черном платье в пол взглянула на меня с неприязнью.
– Опаздываете, – принялась она отчитывать меня. – Свое время не бережете, так хоть чужое бы уважали. Имейте в виду, за простой я с вас дополнительную плату возьму.
Я поняла, что она принимает меня за кого-то другого, но исправлять ошибку не спешила. Главное – внутрь попасть, там разберемся.
– Входите, чего застыли, – все так же сердито проговорила она.
– Надежда Ольховская? – Я задала вопрос на всякий случай, чтобы самой не попасть впросак.
Возраст сердитой хозяйки определить было сложно. Может, тридцать, а может, и все пятьдесят. Словом, предосторожность здесь явно не лишняя.
– А вы кого хотели увидеть? – буркнула она, и я поняла, что не ошиблась.
Задернутые шторы создавали в квартире полумрак. На столе в центре комнаты стоял большой стеклянный шар, подсвеченный двумя свечами. Длинная скатерть свисала до самого пола. Один из стульев у стола заняла Надежда, на второй было велено садиться мне. Понятно, чем она на жизнь зарабатывает, – черной магией.
– Деньги вперед, – предупредила Надежда.
– Сколько? – поинтересовалась я, вытаскивая кошелек.
– Десять баксов, – она алчно сверкнула глазами и, заметив мои колебания, добавила: – Это с учетом того, что вы опоздали.
– А результат гарантируете? – вживаясь в роль, спросила я.
– Гарантии у продавцов супермаркетов, а у меня штучный товар, – Надежда продолжала набивать себе цену. – Выкладывайте денежки или уходите. У меня очередь на месяц вперед расписана.
– Хорошо-хорошо. Не нужно так нервничать, – изобразила я испуг и выложила деньги на скатерть.
Надежда проворно сгребла купюры, спрятала их в потайной карман широченной юбки и, положив руки на шар, закрыла глаза. Минут пять она сидела так молча. Потом открыла глаза и объявила:
– Аура нехорошая. Придется чистить. С вас еще пять долларов.
– Многовато за ауру, – засомневалась я.
– На лекарства потом больше потратите, когда отсюда без ног уйдете. Мои сеансы с плохой аурой еще никто не переживал.
«Здорово. Еще и болячками пугает», – фыркнула я про себя, но деньги отдала. Похоже, моя покладистость ей понравилась. Получив дополнительные пять баксов, колдунья повеселела. Она достала ароматические палочки, подожгла и несколько минут водила ими над моей головой, после чего заявила:
– Все, аура чистая. Можете задавать вопросы. С кем беседовать будем?
– А с кем можно? – растерялась я.
– С кем угодно, – благодушно разрешила Надежда. – Хотите с писателем, хотите с актером. Вам выбирать.
– А он должен быть живой или обязательно мертвый? – уточнила я.
– Не имеет значения.
– А если я не знаю, жив человек или уже умер?
– Вот и узнаете.
– Тогда я буду разговаривать с подругой, – решительно сказала я.
– Имя? – поинтересовалась Надежда.
– Лилия.
– Давно не виделись? – продолжала она свои расспросы.
– Год.
– Год – это много, – объявила На-дежда, и я уже готовилась услышать, что необходимо доплатить за сложность, но на этот раз колдунья сдержалась. – Попробуем достучаться. Как выглядит ваша подруга?
– Блондинка. Молодая, всего лет девятнадцать-двадцать. – Я принялась описывать Лилю Ольховскую. – Глаза зеленые. Высокая. Стройная.
– А какие-то особые приметы есть? – Надежда закрыла глаза и стала водить руками вокруг шара.
– Да, у нее родинки возле левого глаза треугольничком.
Надежда открыла глаза и сердито уставилась на меня. Я невинно поморгала, делая вид, что не понимаю причину ее замешательства. Тогда Надежда убрала руки с шара и зло спросила:
– Кто вы? Что вам нужно?
– Информация, – ответила я. – Разве не это вы обещаете клиентам? Думаю, я уже достаточно заплатила, чтобы получить исчерпывающий ответ. Разве нет?
– Кто вы? – повторила она.
– Заинтересованное лицо. Так вы будете продолжать сеанс или вернете деньги?
– Какой еще сеанс? – рассердилась Надежда. – Зачем вам Лиля? Ее уже год как нет. Не стыдно горе человеческое на посмешище выставлять?
– А вам не стыдно на горе человеческом наживаться? – парировала я.
– Я ни на чьем горе не наживаюсь. Я даю людям надежду, – пошла на попятный мошенница.
– Вот и мне дайте, – не сдавалась я. – Тем более в моем деле вы уж точно компетентны.
Надежда встала из-за стола, подошла к окну и отдернула занавески. Весеннее солнце залило комнату.
– Кто вас послал?
– Не важно. Меня интересуют события годичной давности, касающиеся вашей сестры. Могу я рассчитывать на откровенность? Или добавить пару баксов?
– Спрашивайте, – сдалась Надежда.
– Расскажите, что произошло с Лилей.
– Сбежала ваша Лиля, – с вызовом заявила Надежда. – Спуталась с мужиком, а потом сбежала.
– А поподробнее?
– Да вы и сами наверняка все знаете, раз сюда явились.
– Я знаю только то, что год назад Лиля работала на фабрике «Серебряная нить», а потом исчезла. Так?
– Работала. Сначала у меня жила, потом потеплее местечко нашла. Как в «Серебряную нить» устроилась, стала денежки транжирить, по кабакам шляться. Знаете, есть у нас такой – «Одинокий путник» называется. Только там одиноких днем с огнем не сыщешь. Была я там раз. Знаете, сколько там коктейль стоит? Мне за неделю не наскрести. А Лилька там каждый вечер ошивалась. А потом исчезла. Это все. – Надежда смахнула прядь с лица. – Куда пропала – понятия не имею. Уже год не появляется. Наверное, хорошо устроилась, вот и не хочет бедной родственнице помогать. Когда нужда в Наденьке была, так и жилплощадью моей без зазрения совести пользовалась, и харчеваться не стыдилась. А как сама богато зажила, так и думать забыла.
– Почему вы решили, что Лиля разбогатела?
– А как иначе-то? Она сама хвасталась, что заарканила владельца фабрики. Когда в последний раз приходила, так и сказала. Мне теперь, говорит, бедность не страшна. Я скоро сама владелицей заводов и пароходов стану. И мне обещала помочь, только слово не сдержала. Сбежала, видать, с денежками. – В голосе Надежды снова послышалась злость.
– Вы пытались ее найти?
– Зачем мне это? Хотела бы, так сама поделилась. А так что время впустую тратить. Смылась Лилька, точно говорю, – уверенно закончила Надежда.
– Вам не приходило в голову, что с сестрой могла случиться какая-то беда? В полицию не обращались?
– Какая беда с такими-то деньжищами? – искренне удивилась она.
– Вы уверены, что она получила деньги? От кого? От владельца фабрики?
– Может, от него. А может, еще кого нашла. Только не стала бы она исчезать, если бы хороший куш не загребла. Это точно, – стояла на своем Надежда.
Поняв, что больше здесь я ничего не добьюсь, я поблагодарила хозяйку и ушла. Провожать меня она не стала, видно, боялась, как бы я деньги назад не потребовала. Спускаясь по лестнице, я думала, как легко единственная родственница отказалась от своей сестры – просто списала ее со счетов, и все. Даже заявление в полицию не отнесла. Даже на фабрике не поинтересовалась. Да, порой сестринская любовь бывает ой как коротка.
Единственное, чем визит к Надежде Ольховской мог помочь в расследовании этого дела, – название бара, где часто бывала Лиля. Я решила проверить одну версию и набрала Валентину. Галина тетка моему звонку явно была рада. Не успела я и слова сказать, как она засыпала меня вопросами.
– Узнали что-то? Галочка нашлась? Она здорова? Домой приедет?
– Пока не нашлась, – я вынуждена была ее остановить. – Слишком мало информации. Собственно, поэтому я и звоню. Скажите, Галина когда-нибудь упоминала о баре «Одинокий путник»?
– «Одинокий путник»? Вряд ли. Галочка о своих развлечениях мало что рассказывала, – сразу сникла Валентина.
