— Не стреляйте, мы свои! — упав на камни, крикнул Виктор.
— Вы кто? — спросил голос из вертолёта.
— Я майор спецназа.
— Назови свою фамилию.
— Не имею право.
— А я не имею права подпускать тебя и твоих людей к охраняемому объекту. А если сунетесь, разнесу здесь всё, к чёртовой маме — у меня граната.
— Зря ты так, парень. Ведь мы пришли вас спасти и вывезти отсюда.
— Значит, не договорились.
— Хорошо, — после некоторых раздумий и затянувшейся паузы, сказал Виктор. — Моя фамилия — Крутой.
— Врёшь, — раздался голос из вертолёта. — Чем докажешь?
— Может тебе ещё побожиться? — разозлился Виктор. — Мы теряем драгоценное время. В любую минуту здесь могут появиться «духи».
— Божиться не надо. Ты из группы «Альфа»?
— Мне кажется, что ты задаёшь слишком много вопросов.
— Хорошо, подойди, но только один.
Майор встал и короткими перебежками приблизился к вертолёту. Из зияющей дыры, которая раньше была дверью, выглянуло залитое кровью, лицо.
— Серёга!? — удивился Виктор, узнав бывшего сослуживца.
— Я, товарищ майор, — через силу выдавил из себя раненый.
— А чего же ты дурака валял?
— Раненый я, плохо вижу, перед глазами всё плывёт, да к тому же вы одеты, как «духи».
— А ты хотел бы, чтобы мы надели парадную форму, — усмехнулся Виктор. — Наших в Афгане уже нету, в другой одежде мы бы и шагу по этой земле не сделали.
— Конечно, я понимаю.
— Куда ты, так неожиданно исчез из отряда, и откуда взялся в этой «вертушке»?
— Теперь это моя работа — охранять и сопровождать VIРперсон.
— Так ты теперь в «девятке»?
— Да. Все телохранители служат в девятом управлении КГБ.
— Понятно. Мы прибыли сюда за твоим подопечным и грузом. Он жив?
— Пять минут назад был ещё жив, но долго не протянет, ранен слишком тяжело, я пытался оказать ему первую помощь, но бесполезно. Связаться с кем-нибудь из своих, не получилось, рация разбита вдребезги, так что…
— Давай я посмотрю, может чем-нибудь смогу помочь, — сказал Виктор, протискиваясь в салон вертолёта. Внутри, картина разгрома была ещё более безрадостная, чем снаружи. Кресла, приборы, вещи — всё было разбито. На полу лежали трупы членов экипажа и отдельно, среди окровавленной одежды и обшивки кресел, лежал человек с пристёгнутым наручником к запястью, кейсом. Рядом лежали два небольших, металлических чемодана.
— Дипломат? — тихо спросил Виктор, кивком головы указывая на лежащего без движения, человека.
— Скорее, заложник, — помявшись, нехотя сказал сопровождающий.
— В каком смысле? — удивлённо спросил Виктор и непонимающе посмотрел на своего бывшего сослуживца.
— А ты его самого спроси, — поморщился Сергей. — Я сам не рад, что влез в это дело. Если бы я знал раньше? Он мне недавно всё рассказал, когда почувствовал, что умирает.
— Так как же я его спрошу? Ведь он же…, - начал было говорить Виктор, и осёкся, увидев устремлённый на него, затуманенный, взгляд. Через несколько секунд взгляд раненого стал осмысленным и он, чуть шевельнув рукой, попросив Виктора приблизиться, стал что-то тихо говорить на фарси. Несвязная его речь часто прерывалась стонами и долгими паузами, разобрать, и систематизировать что-то из его речи, было трудно, но основную суть разговора, хотя и с трудом, Виктор понял.
— А я узнал тебя…шурави. Прошло девять лет…Тогда ты спас мне жизнь…Спаси теперь душу…
— Кто ты? — спросил раненого майор. — Я не знаю тебя.
— Вспомни дворец Тадж-Бек…мальчика…Я, Надир, внук Аманнулы-шаха, Эмира Афганского…Хранитель сокровищ…Золото Бактрии…, захоронения…Ключ в кейсе…Один из семи…Я главный хранитель…Сейф не откроют…без главного ключа…Моя жена и дочь…Лысый генерал…обманул. Заложники…Их убьют. Моё искупление…Верни камни и остальное…Наша реликвия — «Слёзы Аллаха«…Верни-и-и, — последний раз прошептал афганец и умер.
Майор выждал несколько секунд, потом достал ключ и осторожно отстегнул наручник с остывающей уже руки Надира. Мелькнули в голове эпизоды штурма дворца Амина, Виктор вспомнил, и как наяву увидел мальчишку лет шестнадцати, склонившегося над трупом убитого афганца. Его глаза были полны ненависти и жажды мести. В одной руке он сжимал кинжал, а в другой золотую цепь с каким-то, ни то кулоном, ни то орденом. Мельком взглянув на него, Виктор, в ту пору — лейтенант, побежал дальше, огонь вёлся из всех комнат дворца — гвардия Амина защищалась отчаянно, но была обречена. Вскоре всё было кончено и лейтенант, направляясь к выходу, проходил мимо знакомой уже комнаты. Отчаянные детские и женские крики, доносившиеся из комнаты, заставили его остановиться. Потом послышалась русская речь, сдобренная отборным матом и звуки ударов. Заглянув в комнату, Виктор увидел неприглядную картину — один из бойцов парашютно-десантного батальона, выкручивая руки мальчишке, пытался отобрать у него золотую цепь. На полу лежала избитая женщина и с мольбой и криками, протягивала руки вперёд и вверх, пытаясь помочь освободиться из железной хватки озверевшего бойца, избитого и истерзанного мальчишку.
— Прекрати немедленно! — крикнул Виктор, пытаясь предотвратить расправу. — Мы с детьми не воюем.
— Пошёл ты! — злобно огрызнулся десантник и продолжал рвать из рук мальчишки цепь. Но, по всему было видно, что мальчишка скорее готов был расстаться с жизнью, чем с цепью.
— Я сказал, прекрати, — повысил голос Виктор и передёрнул затвор автомата.
— Ты кого защищаешь? — тяжело дыша спросил боец ВДВ, вырвавший, наконец, из рук мальчишки цепь и засовывая её в карман. — Он меня чуть не зарезал.
— А при чём здесь мародёрство? Сейчас же верни мальчишке то, что ты у него взял, или я тебя расстреляю, — сказал Виктор, и глаза его недобро сверкнули. — Скотина, позоришь честь десантника.
— И откуда ты взялся, такой правильный, — процедил сквозь зубы мародёр и вытащив из кармана цепь, бросил её прямо в лицо мальчишке.
Мальчишка и женщина посмотрели на Виктора, и в их глазах он увидел слёзы благодарности.
После завершения операции «Шторм–333», Виктор искал этого десантника, но не нашёл, тот, как сквозь землю провалился…
… Сейчас, в вертолёте, лежал возмужавший молодой человек, в котором, конечно, трудно было узнать того истерзанного, но не сломленного, мальчишку. Вздохнув с сожалением, Виктор закрыл умершему глаза, и обратился уже к Сергею.
— Теперь, может, ты мне хоть что-нибудь объяснишь?
— Я знаю очень мало, только то, что мне рассказал Надир.
— И, всё-таки?
— Летом семьдесят девятого года, наши учёные и археологи помогали афганцам вести раскопки — искали сокровища Александра Македонского и обнаружили несколько захоронений бывших царствующих особ Афганистана. По рассказам, работавшим там археологов, в захоронениях нашли несметные сокровища, впоследствии получившие название — «Золото Бактрии». Потом началась война, раскопки свернули и русские учёные уехали из Афганистана. То, что нашли, спрятали где-то в специальном хранилище и в специальном сейфе, который закрывается на семь разных замков. Семь ключей раздали хранителям и спрятали этих хранителей в разных странах. Надир был главным хранителем и у него находился главный ключ. Об этом, как-то узнали заинтересованные лица в России, украли жену и дочь главного хранителя и заставили его выдать тайну клада. Надир решил, чтобы спасти свою семью, отдать ключ к сейфу и согласился на этот полёт. Но ему, как и всем нам, не повезло — вертолёт сбили «духи». Что теперь будет дальше, я не знаю.
— Теперь мне всё понятно, — скрипнул зубами Виктор. — Значит, эти скоты, хотели использовать группу «Альфа» втёмную и послали нас сюда вывозить не секретные документы, а ворованное добро.
— Поверь, я этого не знал. Выходит, меня тоже подставили.
— Ах ты, сука лысая! — процедил сквозь зубы Виктор и с остервенением сплюнул. — Ну, погоди! Дай бог, вернуться нам всем живыми! Пошли наверх вбираться, скоро «вертушка» за нами прилетит. А генералу я сейчас по рации скажу пару ласковых слов.
— Может, не стоит сейчас горячиться? — неуверенно возразил Сергей. — Скажешь ему потом, по-прибытию на базу. Я слышал, что высшее руководство страны создало специальную группу зачистки из бывших спецназовцев, и назвали её — отряд «Омега».
— Интересное название. Я такого не слышал. Последняя буква греческого алфавита, наверное, означает последнюю инстанцию перед отправкой на небеса?
— Вроде того. Как бы они и нас здесь не зачистили.
— Да ну, не посмеют, — с сомнением покачал головой Виктор. — Это же военное преступление.
— Ну, смотри, ты командир группы, значит и отвечаешь за группу тоже ты.
— Ладно, поднимемся наверх, там решим…
