– Смит-Бэнг?
Дежурный улыбнулся и кивнул.
– Бэнг – довольно распространенная в Норвегии фамилия, сэр. Возможно, Бэнг женился на Смит.
– Простите, вы не могли бы мне сказать, кто она?
Дежурный на мгновение задумался. Потом взял записку, взглянул, как я полагаю, на указанный там номер телефона, и вскоре вернулся с телефонным справочником.
– Миссис Смит-Бэнг – вдова, владелица судоходной компании.
– Какой именно? – спросил я просто на всякий случай.
– "АДП-лайн", сэр.
– Спасибо, я ей позвоню.
Поднявшись в номер, я для начала разобрал "маузер" и револьвер, еще раз насухо вытер все детали туалетной бумагой и разложил на батарее. Оружие не должно пострадать из-за пребывания в воде – но как можно заранее быть в этом уверенным? На всякий случай я решил взять с собой револьвер – если ствол не разорвет при выстреле, взводить курок гораздо проще, чем передергивать затвор.
Потом я вспомнил про звонок.
Ответил мужской голос по-норвежски. Я сказал:
– Меня зовут Джеймс Корд. Миссис Смит-Бэнг просила меня позвонить.
– Да, сэр. Сейчас миссис Смит-Бэнг нет дома, но она просила передать вам приглашение на "Хринхорни".
– Куда?
– На судно "Хринхорни", сэр.
Невольно станешь осторожным, получая приглашение от незнакомой дамы и не зная ее намерений.
– А где оно стоит?
Он назвал мне номер причала.
– Это рядом с причалом компании "Берген лайн", сэр.
Ну что же, приглашение выглядело довольно серьезно.
– Ладно, но я не смогу задерживаться надолго – нужно успеть в аэропорт к половине третьего.
Договорились на двенадцать.
К тому времени я уже собрал вещи, уплатил по счету и даже выслушал довольно неискренние пожелания приезжать снова – но по глазам портье можно было понять, что он думает о гостях, которых то и дело навещают полицейские. Затем я в полном соответствии с местными традициями сам спустил вниз багаж, оставил его на хранение, сел в такси и отправился в порт.
"Хринхорни" оказался небольшим, довольно старомодным сухогрузом, у которого надстройки располагались в середине корпуса, а не в корме, как у большинства современных судов. На серо-зеленых бортах виднелись длинные ржавые потеки, а на высокой черной трубе с белой полосой красовалось изображение снежинки с красными буквами "АДП" посередине.
Когда по металлическому трапу я поднялся на палубу, там не оказалось ни души. Это нисколько меня не удивило – каждый раз, бывая на стоявших у причала грузовых судах, я вполне мог утащить винты, половину груза и даже ночную пижаму капитана, прежде чем кто-то обратил бы на меня внимание. Спасаясь от холодного ветра, я шагнул в ближайшую дверь.
Там тоже никого не было, но откуда-то сверху доносились негромкие голоса. Я поднялся по трапу, миновал коридор и шагнул в открытую дверь с тяжелой зеленой шторой – и был у цели. Можно считать, я выдержал тест на инициативу.
В каюте я увидел плотного мужчину средних лет с четырьмя нашивками на рукаве и массивной трубкой в зубах, а также, очевидно, – саму миссис Смит-Бэнг. Шагнув навстречу, она протянула худощавую смуглую руку.
– Вы Джеймс Корд, верно? Добро пожаловать. Что будете пить? Шотландский виски? Замечательно. Разрешите представить – капитан Йенсен. Садитесь, прошу вас. Как вам наша бергенская погода? Это единственное место в мире, где о погоде говорят еще больше, чем в Англии. Теперь вы сами знаете, почему.
Несколько ошеломленный, я пожал ей руку и сел в кресло с обивкой из плотной цветастой материи. Капитан отошел к стоявшему в углу ведерку со льдом и бутылками и занялся напитками.
Миссис Смит-Бэнг подняла бокал с сухим "мартини".
– За ваше здоровье. Очень мило, что вы пришли. Мне следовало принять вас дома, но пароход уходит в море в четыре, и мне нужно было убедиться, что все члены команды на борту и хотя бы отчасти трезвы. Наверно, вы гадаете про себя, кто я такая?
– Вы – хозяйка "АПД-лайн", – сказал я так, словно знал об этом всю жизнь.
Хозяйка "АПД-лайн" удовлетворенно кивнула. У дамы далеко за шестьдесят резкие черты лица напоминали обводы бостонского клипера, к тому же у нее был настоящий американский акцент. Пышная прическа из взбитых пепельно-седых волос, длинное лицо цвета выбеленного морем дерева и блестящие влажные серые камешки глаз. На ней была, шелковая блузка и пестрая юбка мягкого твида; пальто в тон юбке наброшено на плечи.
– Вот именно, – подхватила она. – Я веду дела компании с тех самых пор, как мой последний муж отправился к праотцам – или куда там попадают покойные мужья. Его фамилия была Бэнг, а моя – Смит, ну и нельзя же было дать пропасть такой хорошей новоанглийской фамилии только потому, что мне приспичило выйти замуж. – Она отрывисто расхохоталась, словно заполоскал под ветром парус.
Я залпом выпил виски и осмотрелся повнимательнее. Эту каюту с простыми деревянными панелями на стенах и потертым красным ковром вполне можно было принять за мелкую городскую контору – если не обращать внимания на то, что все здесь вибрировало из-за работы каких-то мощных механизмов, да еще на ряды прочных окон с закругленными углами, через которые видны были грузовые стрелы на палубе.
Миссис Смит-Бэнг внимательно смотрела на меня.
– Так на кого же вы работаете – на Ллойда или на Луис?
Луис? Что за Луис? Ах да, же миссис Фенвик. Но я пожал плечами с непроницаемым лицом.
Она вздохнула.
– Я слышала, что вы служили в разведке. Наверное, неплохо получилась – с вашим-то лицом. Ну хорошо, буду откровенна. От Мартина Фенвика к вам попало то, что принадлежит мне. Если хотите, могу купить это у вас, но вас наверняка гораздо больше интересует, почему убили Фенвика. Я права?
– Возможно. Вы знали Фенвика?
– Мартина? Разумеется. Он присутствовал на открытии нашей судоходной линии много лет назад. Черт возьми, он обедал в моем доме чаще, чем я ложилась в постель с мужчинами – а ведь я никогда не упускала этой возможности. – И она снова раскатисто расхохоталась. Капитан Йенсен напрягся, покраснел и усиленно запыхтел своей трубкой.
Я лениво кивнул.
– Так что, по вашему, у меня есть?
– Судовой журнал "Скади".
Вот я и узнал, в чем дело. Разгадка оказалась совсем простой. Но что же я узнал? С трудом сохраняя непроницаемое лицо, я спросил:
– Вы полагаете, журнал принадлежит вам?
– Если "Скади" принадлежал мне, значит и журнал – мой. Любой судовой журнал – собственность судовладельца.
А ведь на мой вопрос о том, кому принадлежит "книга", Стэн тогда ответил: "Владельцам, разумеется". И я не смог сообразить, что он имеет в виду судовладельцев.
Капитан Йенсен, покрасневший от выпивки, сурово взглянул на меня и внушительно кивнул, подтверждая справедливость слов хозяйки.
– А почему вы думаете, что журнал у меня? – осторожно спросил я.
– Неужели вы думаете, что я не поддерживаю контакта со своими страховщиками?
Ну да, у Ллойда все действительно знали, что пакет, который вез с собой Фенвик, попал ко мне.
– А откуда вы узнали, что журнал у Фенвика?
– От него, конечно. Он сам сказал мне.
– Тогда почему он не отдал его вам?
– У кого был журнал, не имело значения, ведь мы оба были на одной стороне. Теперь Фенвика нет в живых – и слава Богу, что журнал попал к вам, а не к ним.
– А кто они?
Она склонила голову на бок и как взъерошенная птица настороженно уставилась на меня блестящими глазками. Капитан Йенсен вдруг тяжело поднялся, и его правая рука потянулась ко мне – как оказалось, он всего лишь хотел достать бутылку пива из ведерка со льдом.
– А вам известна вся история, связанная со "Скади"? – спросила миссис Смит-Бэнг.
– Вообще-то... Я не слишком разбираюсь в судовых журналах, да к тому же последнее время был очень занят...
– Короче, неизвестна, – подытожила она.
– В общем – примерно так.
– Ладно, пора вам, наконец, узнать, в чем дело. И кстати, не хотите перекусить?
Капитан Йенсен что-то буркнул в переговорное устройство на стене и удалился. Его трубка оказалась красноречивее его самого, поэтому я не слишком сожалел о потере такого собеседника.
В дверях появился классический корабельный стюард в белом кителе со стоячим воротничком; он принес большой поднос с множеством всяких тарелочек. Миссис Смит-Бэнг взмахнула рукой.
– Вы в Норвегии недавно, думаю, селедка вам еще не надоела. Угощайтесь.
Передо мной было филе селедки в кислом соусе, в томатном соусе, с перцем, с грибами, с кружочками лука, с креветками... Огромный выбор – или никакого выбора вообще – все зависело от того, как на это посмотреть. До сих пор я считал, что селедка – это нечто, сотворенное Богом, чтобы занимать собой пустое место в морских глубинах, и пусть оно так и будет. Но в этот раз я понял, что ошибался – причем допустил не одну, а по меньшей мере восемь ошибок сразу.
Когда мы отведали все по очереди, миссис Смит-Бэнг спросила:
