Когда мы отведали все по очереди, миссис Смит-Бэнг спросила:
– Так с чего мне начать?
– Начните немного раньше начала.
Она отрывисто рассмеялась.
– Сказано достаточно понятно. Итак, "Скади" был одним из моих судов; сухогруз водоизмещением около двух с половиной тысяч тонн – такой же, как этот. В сентябре прошлого года он шел из Финского залива в Тилбери с рулонами газетной бумаги в трюме и с грузом леса на палубе. И ему попался "Прометей" – танкер для перевозки сжиженного газа – водоизмещением примерно двенадцать тысяч тонн, из самых первых судов этого типа; он вез метан из Алжира в Стокгольм. Танкер шел под английским флагом и принадлежал компании "Сахара лайн". Неужели вы ничего не слышали?
Я начал вспоминать.
– Они, кажется, столкнулись?
– Да еще как столкнулись, черт бы их побрал! Представьте себе, как газ неожиданно разливается и вспыхивает – вместе с грузом леса.
Я стал вспоминать сообщения в газетах и по телевидению, и вдруг отчетливо увидел кадры съемки с самолета – на переднем плане кромка крыла, а далеко внизу – лежащее на боку судно, из которого валят клубы дыма. Тогда это не показалось какой-то крупной катастрофой – для меня, впрочем, все катастрофы похожи одна на другую.
– Напомните, где это случилось?
– В проливе Скагеррак и, конечно, во время тумана.
– Конечно?
Она фыркнула, выплюнув зернышко перца.
– Нынешние мореходы не только не умеют разговаривать по-человечески, но еще и врезаются друг в друга потому, что ни черта не видят.
– При столкновении были жертвы?
– Еще бы. Мы потеряли четырех из пяти человек командного состава и восемь из одиннадцати матросов. "Прометею" удалось спустить шлюпку, но все равно у них погибла большая часть команды.
– После столкновения оба судна пошли ко дну?
– "Прометей" затонул сразу. Ведь газовозы состоят из одних танков – стоит только загореться одному, как соседние тут же раскаляются и происходит взрыв... Это что получить в борт пару торпед. "Скади" пострадал меньше; его сначала накрыло волной огня – именно тогда погибла основная часть команды – а затем, прежде чем "Прометей" взорвался, отнесло в сторону. Пожар тушить было некому – в живых оставалось лишь четверо, к тому же двое сильно обожжены. Так что они покинули "Скади", а судно выбросило на небольшой островок у побережья. В страховании это называется "полная материальная утрата".
– Вот как?
– Да, на списание. Владельцу полагается страховая премия. Вы еще хотите есть?
Я покачал головой. Миссис Смит-Бэнг издала звук, напоминавший корабельную сирену, и появившийся стюард привел стол в порядок.
Она лукаво покосилась на меня и спросила:
– Не знаю, слышали ли вы, что в обед норвежцы едят только бутерброды?
– Да, читал в путеводителе.
– Прекрасно. Вот вам бутерброд.
Думаю, кусочки хлеба сверху и снизу только помогали держать в руках огромный кусок мяса размером с настольную Библию.
При взгляде на него лицо стюарда приобрело то печальное выражение, которое бывает у людей, вынужденных вечно отдавать все лучшее другим – разве что удается иногда предварительно на них плюнуть.
– Вы смогли съесть в Норвегии хоть кусочек мяса? – спросила миссис Смит-Бэнг.
– Нет, – ответил я, впервые над этим задумавшись.
– И не сможете, пока не придете ко мне в гости. Норвежские коровы – это почти горные козлы, от того, что они пасутся на крутизне, ноги с одной стороны у них короче, чем с другой. Это мясо доставили из Шотландии. Надеюсь, вы любите с кровью.
К счастью, я так действительно любил. Миссис Смит-Бэнг азартно откусила от своего, и на тарелку и стол обильно выплеснулся красный сок.
Прожевав, я спросил:
– У "АПД-лайн" много судов?
– Нет. Вот это – самое крупное. Следующим по тоннажу был "Скади". И еще два судна поменьше по пятьсот тонн. Мы из немногих норвежских судоходных компаний, базирующихся в Норвегии.
– Скажите, вы ведь из семьи американских судовладельцев?
– Совершенно верно. Суда Смитов ходят из Нью-Бедфорда с тех пор, как появились консервы из Моби Дика.
Она прожевала мясо, и мне хорошо было видно, как проглоченный кусок движется по ее длинной тонкой шее. Она вдруг подняла глаза и перехватила мой взгляд.
– Хотите что-нибудь еще узнать о "Скади"? Или не нравится мясо?
– Нет, мясо превосходное. – Я снова откусил и пробурчал с набитым ртом: – И кто во всем этом виноват?
– Дело еще не рассматривалось в суде. Пока все заняты тем, что предъявляют друг другу иски и встречные иски, но это обычная практика. Вам бы следовало стать юристом, Джим – вот кто гребет деньги лопатой.
– Нет – слишком высоки моральные требования.
– Вы в самом деле так считаете?
– Я имею в виду – с моей стороны. В ответ миссис Смит-Бэнг громко захохотала, и кусочки мяса из ее рта полетели в мою сторону.
– Дело вроде этого дойдет до суда не раньше, чем через год или через два. Ведь по нему должно еще проводиться расследование, верно?
– Разумеется. Расследование уже проводилось в декабре в Норвегии – к тому времени старший механик со "Скади" немного подлечился. В Англии оно начнется через месяц-другой.
– И каковы первые результаты?
– Никаких. Но в выводах вся вина возложена исключительно на нашу сторону. Если бы капитан и вахтенный не погибли, их могли отдать под суд – по норвежским законам такое вполне возможно.
– Вы считаете, расследование в Англии придет к другим выводам?
– Оно будет строиться несколько иначе. Там будут интересоваться в первую очередь тем, насколько достойно вели себя британские моряки. – Она сделала паузу, прожевывая мясо. Думаю, если бы ваши власти лишили капитана "Прометея" лицензии, все дело в суде выглядело бы совсем иначе... но они этого не сделают.
– Такое впечатление, что виновником было ваше судно. Это действительно так?
Миссис Смит-Бэнг положила свой недоеденный бутерброд на тарелку и пристально посмотрела на меня.
– Откуда, черт возьми, мне это знать? Ведь для этого нужно ознакомиться с судовым журналом.
Где-то внизу рухнул тяжелый груз, от сильного удара вздрогнуло все судно. Но она не обратила на это никакого внимания. Я тоже отложил свой бутерброд в сторону – хорошего понемножку – и очень осторожно заметил:
– Но судовой журнал не поможет узнать, как произошло столкновение. Когда ходовой мостик горит, о записях в журнале думать не приходится.
– Да, скорее всего, записи отстают на сутки. Я и не собираюсь с их помощью доказывать, что на "Скади" были одни ангелы с крылышками – упокой Господь их души. Тем более, что в любом столкновении судов виноваты оба дурака. Все дело в том, что на мостике "Скади" погибли все – капитан, вахтенный, рулевой и еще кто-то из команды, их попросту накрыло первой волной огня. Поэтому с нашей стороны свидетелей просто нет, и некому рассказывать, как маневрировал "Скади" и как – танкер.
Я начинал понимать, что она имеет в виду.
– То есть при расследовании приходилось верить тому, что говорила команда "Прометея"?
– Вот именно. И капитан, и вахтенный помощник капитана, и рулевой танкера утверждают, что "Скади" врезался в них со скоростью десять узлов – значит, шел в тумане на полной скорости. – Она допила свой бокал. – Все дело в том, что "Скади" не смог бы сделать больше пяти узлов даже в том случае, если бы вся команда нажралась гороху и выстроилась на корме. Еще за сутки до того мощность его силовой установки упала вдвое – и записи в судовом журнале должны это доказать.
Откинувшись на спинку кресла, она пристально смотрела на меня, покусывая тонкие сухие губы.
– Что еще может доказать судовой журнал? Что на мостике "Прометея" собрались отъявленные лжецы. Журнал докажет существование тайного преступного сговора. Стоит только это доказать – и все станет ясно, как Божий день.
Я прокашлялся и спросил:
– Но вам не удалось оспорить их показания во время первого расследования?
– Нет, конечно: один пожилой стармех против троих ловких пройдох – англичан – простите, Джим, я все забываю, откуда вы родом.
– Ну, родом-то я из Шотландии.
– Во всяком случае, журнал подтвердит показания нашего старшего механика.
Как-то неожиданно для себя я встал, подошел к ведерку и налил себе виски. Затем снова сел на место, чувствуя, как шишка на голове начинает мягко, но настойчиво пульсировать.
– Это означает, – сказал я, – что заинтересована в получении журнала прежде всего другая судоходная компания. Как, вы сказали, она называется – "Сахара лайн"?
– Насколько я понимаю, третьей стороны в этом деле не существует.
Если, конечно, не считать Пола Макби, который вполне способен примазаться к молодоженам на любой свадьбе. Впрочем, от мыслей о Макби меня сразу начинало мутить.
– И другая сторона предпочла бы просто похоронить судовой журнал. Вы полагаете, это они охотились за Фенвиком?
