– Мне скрывать нечего, – сказал Святой и ощутил фальшь в собственных словах, едва открыв рот. – Вы знаете не меньше, чем я, если не больше.
– Продолжай, сынок.
Святой потянулся за сигаретой, мысленно выстраивая факты в логическую цепь. Если нет насущной необходимости сочинять ложь, почему бы не сказать истинную правду?
– Вы знаете, почему я здесь, в Майами. Меня позвал Джил-бек. Я показывал вам письмо его дочери. Я знаю только то, что написано в письме, – что она беспокоилась об отце. Теперь, когда Джилбеки исчезли, я, естественно, подозреваю, что здесь что-то неладно. И, естественно, хочу найти их. Но не знаю, с чего начать.
– Тем не менее ты начал хорошо.
– Но кто-то еще тоже приступил к поискам – тот, кто знает, что я их ищу. В меня стрелял Дженнет. Мы поймали и раскололи его; может быть, мы нарушили какие-то правила, но я рассказал вам обо всем как на духу. Дженнет сказал, что выполнял приказ Роджерса, с которым он познакомился на барке Галлиполиса и о котором он ровным счетом ничего не знал. Поэтому я пошел туда, и там состоялась вторая наша с вами встреча. Об этом я вам уже говорил. От Галлиполиса я узнал, что Роджерс работает здесь. Вот я и наведался сюда.
– Значит, вы и Галлиполис кое-что скрыли от меня. – В голосе шерифа прозвучал упрек. – Так...
– У Галлиполиса есть предубеждение против представителей закона, – с улыбкой объяснил Святой. – Лично я не придаю этому никакого значения. Я предпочитаю заботиться сам о себе. Кроме того, представители власти очень часто неправильно истолковывают мои поступки.
– Может быть, и так.
– Смотрите, – продолжал Саймон, – как долго вы не хотели мне верить, когда нашли мою записку на «Мираже». Столько же времени, сколько потребовалось для того, чтобы отыскать меня в доме Джилбека и начать осыпать меня всякой руганью...
– Минуточку, сынок. – Хаскинс вытянул шею на целых два дюйма. – Кто сказал тебе, где я нашел эту записку?
Святой выпустил целое облако дыма.
– Вероятно, – сказал он не моргнув глазом, – тот самый человек, который подсказал вам, что «Мираж» находится в Уайлдкэт-Ки.
На сей раз Саймон попал в самую точку. Шериф слегка прищурился и снова принялся жевать табак.
– Сынок, – заметил он, – я не против того, чтобы рассказать тебе о том, как я устал подбегать к телефону и получать информацию от человека, называющего себя «другом». Сначала мне рассказали о потонувшем матросе на яхте «Марч хэер». Затем – о «Мираже» в Уайлдкэт-Ки. Затем – чтобы я проследил, что ты делаешь на барке Галлиполиса с этим беглым уголовником. А вот сегодня вечером – с Джессом Роджерсом.
– Вы хотите сказать, что он позвонил вам? – Саймон удивленно посмотрел на лежащего на диване Роджерса.
– Так точно, сынок, – неожиданно ответил Хаскинс. – Но сначала «друг» позвонил ему. «Друг» предупредил его, что что-то замышляется сегодня против него, и тогда он позвонил мне. Это было не более часа назад. И вот я здесь. Я мечусь по городу и подставляю свою спину, памятуя о том, что не должен навредить тебе. Мы с Джессом идем рука об руку. Так что когда он пришел, я спрятался.
Брови Святого поползли вверх.
– Спрятались от кого?
– Вот от этих двоих – от Ганса и Фрица. – Хаскинс перекатил за щекой табак с одной стороны на другую. – Кажется, твоя неугомонность тебя подвела. Если бы я не появился здесь вовремя и не отобрал у них эти стальные игрушки, ты и Джесс или то, что от вас осталось бы, лежали бы на полу, ожидая священника.
Саймон снова посмотрел на два пистолета на столике, на Твидлдума и Твидлди, затем снова на Джесса Роджерса и испытал чувство, подобное тому, как если бы он находился на краю ломающейся над пропастью льдины.
– Ну, продолжайте, – сказал Саймон. – Давайте дальше.
– Да, неплохо, что «друг» предупредил Джесса, – продолжил Хаскинс вдохновенно. – А когда Джесс закончил свое выступление, ему передали, что ты хочешь с ним встретиться...
– Подождите, – прервал его Саймон. – Я не заходил так далеко. Он сказал неправду. Это мне сообщили, что он хочет меня видеть.
Хаскинс едва заметно подвигал своими косматыми бровями.
– Так сообщил ему официант, и у меня нет оснований не верить ему, сынок. Может быть, официанту кто-то дал такое поручение. Мне все равно. Так или иначе, ты здесь. И когда ты сюда должен был войти, Ганс и Фриц уже задержали Роджерса. Ганс должен был застрелить тебя одним пистолетом, а Фриц Джесса – другим, британским, затем они должны были оставить оружие возле каждого из вас и выскочить через окно. Когда все сбежались бы сюда, дело выглядело бы так, что вы убили друг друга, поскольку по крайней мере четыре человека могли подтвердить, что ты весь день гонялся за Джессом, чтобы отомстить ему за то, что с помощью Лейфа Дженнета он хотел убить тебя. Мне подобная версия показалась бы вполне правдоподобной. – Шериф почесал носком ботинка ногу. – Если учесть все эти обстоятельства, сынок, то напрашивается вывод: кто-то желает избавиться от вас обоих.
Саймон Темплер словно набрал в легкие дыма и забыл его выпустить. Он весь напрягся и замер.
Но в эти, казалось, длящиеся вечно секунды его мозг поглощал всю информацию, вплоть до мелочей, анализировал ее, проводил дедукцию так же интенсивно, как легкие поглощали сигаретный дым. Постепенно вырисовывалась некая картина, в которой даже самый крошечный фрагмент имел определенный смысл. Несомненно, он потратил астрономическое количество времени, энергии и умственного труда, чтобы узнать, куда летит дикая утка, но разве это было напрасно? Дикая утка – только педант может возражать против такой метафоры, как нельзя лучше подходящей к данному случаю, – вернулась домой, чтобы высиживать яйца. Оставалось совсем не много неясных мест.
– В этом есть смысл, шериф. – Естественное звучание собственного голоса удивило его. – Я потратил около двенадцати часов, чтобы дать заманить себя в умело расставленные сети. Но как же насчет Джесса? Он действительно приказал Дженнету стрелять в меня?
И тут впервые заговорил Роджерс, ровным, бесцветным голосом:
– Да, я приказал выстрелить в вас, но ни в коем случае не попадать. Я решил посмотреть, что из этого выйдет.
– Вот видишь, сынок, – объяснил Хаскинс, – ты дал возможность втянуть себя в мощный заговор. Сегодня я узнал, что Джесс работает здесь, как бы ты сказал, «негласно» на министерство юстиции. Но меня это тоже не удивило. Мне уже давно известно, что этот ресторан является прибежищем американских нацистов.
* * *
– Конечно, – произнес Святой с живостью в голосе, которая была почти неуловима. – Конечно...
И он почувствовал прилив свежих мыслей, ясности и легкости ума. Теперь все встало на свои места – обрело четкие очертания. Единственное, что его удивляло, так это то, что он сам недодумал все до конца. Последние слова Хаскинса замкнули цепочку.
Штаб американских нацистов[13]. И эти все весельчаки. Карина пыталась объяснить это ему, что называется, положила информацию ему в рот, а он не удосужился ее проглотить. Вот ловушка, в которую он чуть было не попал. Эта мрачная, замысловатая тевтонская тщательность. Можно было почти воочию увидеть руку самого Гиммлера. Но между Гиммлером и его жертвами здесь, в Майами, как и в любом другом уголке мира, окутанном паутиной интриг и саботажа, в этом тайном обществе, которое не мог осмелиться достаточно убедительно описать ни один писатель-фантаст, были еще и посредники – выученики Гиммлера. Кто же здесь выступал этим посредником? Местный лейтенант такого гангстеризма, о котором цезари гражданского преступного мира и не могли мечтать? Нет, не лейтенант. А капитан. Капитан Фрэд. Человек, в котором Саймон сразу разгадал главаря, хотя внешне все выглядело так, будто приказы отдает Марч. Это был Фрэд, вне всякого сомнения. Иногда Саймон сомневался, но чаще у него возникала уверенность, рожденная вдохновением. Конечно же, посредником должен быть Фрэд. Именно от него тянулись нити к Марчу, Джилбеку, Международному инвестиционному фонду, торпедированному танкеру и даже к утонувшему матросу со спасательным жилетом с маркировкой британской подводной лодки. Все, все нанизывалось на один крючок... Оставались неясными несколько мелких деталей, но их выяснение не составит труда. Разгадка найдена, все факты четко выстраивались в логически завершенную линию...
– Конечно, – произнес Святой, как будто прошла целая вечность. – Джесс не мог долго находиться под прикрытием, как он рассчитывал. Он навлек на себя чье-то подозрение, и этого было достаточно, чтобы избавиться сразу от нас обоих.
– Я тоже так думаю. – Наконец Роджерс встал, и Саймон подивился тому, какие проницательные у него глаза. – Я все время наблюдал за вами и понял, что вы говорите правду. Но Хаскинс не спросил, почему они хотели избавиться от вас.
Саймон закурил очередную сигарету. Так как ему были известны некоторые факты, о которых не знали Роджерс и Хаскинс, то он мог нарисовать более полную картину происходящих событий. И тут его обуяло свойственное ему безрассудство, которое сплошь и рядом было чревато смертельной опасностью, но в то же время приносило удовлетворение. У него в руках был ключ к жизни, и ему хотелось им воспользоваться.
