— Нет, что вы! — успокоил ее Джонни. — Никакой разницы. Новую пластинку можно купить за доллар… Который час? Вообще-то у меня есть часы, но сейчас они в ломбарде в городе Денвере. Это в штате Колорадо.
Она посмотрела на свои наручные часы:
— Без десяти двенадцать.
— Сбавь скорость, приятель! — сказал Джонни водителю. — Нам надо быть на месте после двенадцати. — Он подмигнул Дайане. — Ему придется ждать до часу. Только тогда он обнаружит, что часы не говорят. Впрочем, он раньше их слышал.
В две минуты первого они вошли в кабинет Николаса Боса.
— Я вернулся, — радостно сообщил Джонни девице в приемной. — Принес греку кое-что в виде дара.
— Существует высказывание, — сурово отозвалась девица, — что надо бояться греков, «дары приносящих». Минутку, проверю, не занят ли мистер Бос.
Он оказался не занят. При виде свертка его глаза просияли.
— Что у вас здесь? — Он был само нетерпение.
Джонни установил сверток на стол, взял ножницы и не спеша перерезал шпагат. Затем снял оберточную бумагу.
— Любуйтесь! — воскликнул он. — «Говорящие часы». Они ваши, мистер Николас Бос! Жемчужина любой коллекции — и всего за семьдесят пять тысяч долларов плюс десять тысяч.
Бос вздрогнул:
— Что вы иметь в виду? Семьдесят пять тысяча плюс… сколько?
— Плюс десять тысяч. Гонорар в виде премии, что вы мне обещали, если я найду часы. Так и быть, три сотни на расходы сбрасываю!
— Вы сумасшедший! — задыхаясь от гнева, выкрикнул Бос. — Вы не находить часы. Она не потерялась…
Джонни растянул рот в улыбке, но глаза у него метали молнии.
— Отказываетесь от своего слова, да? Очень хорошо… — Он принялся упаковывать часы в бумагу. Не торопясь, чтобы в любую секунду остановиться. Бос наблюдал за его действиями абсолютно спокойно. Джонни связал вместе два куска веревки. — Извините, что потревожили, — сказал он, — но мы пришли к вам первому, хотя у нас есть еще два предложения…
Николас Бос тихо рассмеялся:
— Сколько вы хотеть? Три тысяча доллар? Пять?
— Ха-ха! Все, должно быть, шутите… За эти старинные часы я выручу восемьдесят тысяч. В любой день, в любое время.
— В такой случай, мой друг, я не мешать! — усмехнулся Бос.
Джонни медленно обвязывал сверток веревкой. И тогда Дайана Раск не выдержала:
— Ваша цена, мистер Бос?
Джонни вздохнул. Кто ее просил? Ломает всю игру. Бос мечтает заполучить часы и заплатит за них. Обязательно!
— Я дать вам двадцать пять тысяча доллар, — сказал Бос.
— Да в них одного золота тысяч на тридцать, — ехидно заметил Джонни.
— Вы шутить, — буркнул Бос. — Все часы не весить десять фунтов. Золото не стоить пятьсот доллар за фунт. Даю тридцать тысяча.
— Недавно вы давали семьдесят пять тысяч.
— Конечно. Но тогда мы только… говорить, а сейчас платить деньги…
— Пятьдесят тысяч! — выпалил Джонни.
— Тридцать пять.
Дайана Раск раскрыла было рот, но Джонни гаркнул:
— Сорок тысяч, и ни центом меньше!
Бос выдвинул ящик письменного стола и достал чековую книжку. Джонни перегнулся через стол.
— Проставьте сумму, дайте мисс Раск подписать чек и заверьте ее подпись.
— Разумеется. — Бос кисло улыбнулся. — А еще я звонить в банк? Вы думать, у меня нет деньги?
— Сорок тысяч — это вам не губки. Обставим все чинно-благородно. Я, как положено, оформляю купчую: «Часы, известные как „Говорящие часы“ Квизенберри. Антикварные. Сорок тысяч долларов». Подпишите здесь, мисс Раск.
Покончив с формальностями, Джонни вручил Дайане чек:
— Почему бы вам не зайти в банк, мисс Раск? Нам с мистером Босом надо обсудить еще один вопрос.
— Конечно. И спасибо вам, большое спасибо!
Она вышла. Николас Бос насмешливо качал головой:
— Вы спешить, мистер Флетчер. Не взять комиссионные… И вы неумно блефовать. Разве не знаете, я бы не позволить вам выйти отсюда с часами?
— Я-то знал, а вот она — нет! — сказал Джонни. — А теперь о премии…
Грек нажал какую-то кнопку под столешницей, отворилась боковая дверь, и в кабинет вошел Кармелла Дженуальди.
Бос кивнул на Джонни:
— Кармелла, этот человек настучать полиции…
— Ты умник, да? — Кармелла посмотрел в упор на Джонни и вынул из кармана пистолет. — А у меня тоже возникла идея…
Бос покачал головой:
— Собираетесь убедить всех, вы самый лучший, мистер Флетчер?
— Никак нет, — ответил Джонни. — Я собираюсь уходить, как только вы позвоните в банк.
— Уже звоню! — Бос поднял трубку. — Мисс Димитриос, дайте банк!
Джонни выслушал разговор Боса с управляющим банком и поднялся. Пора делать ноги, и как можно скорее! Бос может перевести стрелки, дабы послушать, что говорят часы.
В отеле возле лифта Джонни столкнулся с Вивьен Далтон. Она только что вышла из парикмахерской и выглядела как картинка.
— Привет, Джонни Флетчер! Как раз собиралась навестить вас и вашего приятеля.
— Вивьен, наша дверь всегда для вас открыта. Как ваш папаша?
— Джим? Превосходно. Как всегда. Они с Бонитой опять не разговаривают. Как всегда. Так что все прекрасно!
Они поднялись на восьмой этаж, и Джонни открыл перед ней дверь. Сэм Крэгг проворно соскочил с кровати.
— Вивьен! Только что вас вспоминал, — расплылся он в улыбке от уха до уха.
— Надеюсь, Сэм, мысли были приятные.
— Прошу прощения, — сказал Джонни с сарказмом в тоне. — Вивьен, почему вы не скорбите о том, что примирение ваших родителей оказалось недолговечным?
— Примирение, черта с два! — воскликнула Вивьен. — Мать забросила удочку, а рыбка сорвалась с крючка. Она, знаете, авантюристка. Обычно папа справлялся с ней, но она отбилась от рук, а когда она такая, он ничего не может с ней поделать. По мне — нормальная ситуация.
Джонни подивился черствости и безразличию мисс Далтон.
— А что нового вообще?
— Ну, сейчас время обеда, вот я и подумала, а не позволить ли вам, моим поклонникам, заказать его для меня.
— Мы недавно позавтракали, но посидите минуту.
Она села на кровать, достала из сумочки портсигар, украшенный драгоценными камнями, достала сигарету и прикурила от дорогой зажигалки «Ронсон». Выпустив дым, она спросила:
— Кстати, почему вы интересуетесь этим делом?
— Потому же, почему и ваш папаша. Денежки…
— Флетчер, давайте начистоту. Вас двоих деньги интересуют не больше, чем меня хлопчатобумажные чулки. Джим влез в это дело из-за денег. Но вы двое… Вы живете весело и без денег!
— Только не я, — возразил Сэм.
— Не вы? А появись у вас большая сумма, что бы вы сделали? Купили несколько хитроумных приспособлений? Или просадили бы на скачках?
Сэм оживился:
— Знаете, я тренировался с сигаретой…
— Как-нибудь потом, Сэм, — прервал его Джонни, — когда купишь новый носовой платок. Хорошо, Вивьен. Я отвечу, если хотите. Зачем вы вчера завлекали нас, иными словами — для какой надобности работали «приманкой»?
— Мне нравится слово «приманка». — Она рассмеялась. — Как по-вашему, сколько комиссионных мне платят в клубе с каждой бутылки пива?
— Скорее всего, нисколько. Прекрасно знаете, что я не это имел в виду. Вы хотели, чтобы мы пришли в клуб. То есть вы хотели убедиться, что мы не поедем в Хиллкрест.
Она обернулась и щелчком выбросила окурок в открытое окно.
— Папаша сказал, он пытался вас обломать, но сам обломал о вас зубы. Но он все еще не прочь поиграть с вами.
— Со вчерашнего вечера?
— Угу. Бонита не могла ему помочь, потому что ничего не знала.
Джонни укоризненно посмотрел на нее:
— Вы ведь не стали бы покрывать свою мать, правда?
Вивьен Далтон подмигнула ему:
— Стала… если бы захотела. Но если честно, они с отцом снова в контрах.
Она встала.
— Ладно, раз не приглашаете меня на обед, обойдусь без вас.
— Как-нибудь в другой раз. Сегодня нам нужно экономить.
Она кивнула.
— Значит, не желаете войти в долю с Джимом? Он считает, можно неплохо заработать.
— Подумаем. Он что, ждет внизу?
— Нет. Копы обложили его со всех сторон. Надумаете, звоните в «Детективное агентство Партриджа». Телефон есть в справочнике.
Она ушла. Джонни растянулся на кровати. Сэм принялся шагать взад-вперед по комнате, сжимая и разжимая кулаки. Через секунду Джонни сказал:
— Хватит думать о ней! Знаю, что она запала тебе в сердце, но у нее в жилах вместо крови талая водичка.
— А я как раз обожаю талую водичку! — огрызнулся Сэм. — Надо было пойти с ней пообедать!
— Сказать, что я сделаю? — Джонни вздохнул. — Я доведу это дьявольское дело до конца, сорву с кого-то жирный куш, а потом можешь как следует приударить за Вивьен, если это сделает тебя счастливым. А после того, как она вытрясет из тебя все денежки, куплю тебе крепкую веревку для хорошо известного старого фокуса.
