Как это приятно — иметь банкира в Сан-Антонио, который перешлет тебе десять тысяч, когда бы они ни понадобились! И вообще, было бы приятно понимать Дэниела, хотя она сомневалась, что это когда-нибудь произойдет.
Сделав покупки и положив льняную сумку с ними в багажник, она показала несколько квартир паре из Брансона, штат Миссури, правда, им ни одна не понравилась. Вернувшись в офис, она обнаружила там сержанта Фарли, шерифа из Снейк-Ривер.
Она этого ждала. Лесли была единственным посетителем Дэниела в больнице, но все равно она испугалась, увидев мужчину в хрустящей желтовато-коричневой форме, стоящего возле ее стола. Это заставило ее волноваться, и она вдруг разуверилась в том, что сможет обмануть его.
— Что случилось, сержант, почему вы здесь? — спросила она, улыбаясь и направляясь к нему.
Потом она разыграла беспокойство, чтоб скрыть свою нервозность:
— Что-то случилось? С Дэниелом все в порядке?
— Да, кое-что случилось, — ответил он и указал на стул для посетителей. — Вы не против, если я присяду на минуту?
— Да, конечно.
Она знала, что окружающие бросали на них украдкой любопытствующие взгляды, но сейчас это волновало ее в самую последнюю очередь.
Она собиралась отвезти Дэниелю новую одежду, после того как закончится этот бестолковый рабочий день, но осмелится ли она это сделать сейчас, когда рядом — сержант Фарли?
Они повернулись друг к другу, и он сказал:
— Если кратко, то Пармитт исчез.
Она, естественно, изобразила недоумение:
— Пропал? Вы имеете в виду… А что вы, собственно, имеете в виду?
— Он ушел из больницы вчера ночью.
— Но как это возможно? Он же так слаб!
— Мы это выясняем. Кто-то ему помог. Я вот думаю, может, вы?
— Я? — удивилась Лесли и сказала себе: «Смотри не переиграй!» — Он меня никогда об этом не просил. Да и вряд ли бы я это сделала. Ему нельзя уходить из больницы, он слишком болен.
Посмотрев на Фарли, она отметила, каким холодным взглядом он наблюдает за ней, и добавила:
— Ему нельзя находиться где-либо, кроме больницы! Вы ищете его?
— Проверяем все мотели, — ответил тот, — проверили таксистов, автовокзал, не обнаружили пока угона машин. Да, вы правы, он не сам ушел, ему помогли.
— Это была не я. Все произошло прошлой ночью, не так ли?
— Чуть раньше. Между восьмью вечера и часом ночи, мы выясняем.
— Я была дома. С мамой и сестрой, мы смотрели телевизор. Я не знаю, считается ли собственная семья хорошим алиби у вас, но я была именно там.
— Хорошо, — ответил он и задумался. — Суть в том, что все, кто находится рядом с ним, попадают в беду.
— Те, кто помогают ему?
— И не только. Вчера ночью мы поймали в больнице типа, который пришел туда, чтобы убить нашего мистера Пармитта.
Это действительно поразило ее.
— О господи! Это правда?
— Правда! Он мог зайти и выйти, и никто бы не заметил его, но так получилось, что мы уже были там, расследуя исчезновение Пармитта. Поэтому теперь этот тип у нас, и скоро он скажет нам, кто его нанял. И тогда мы узнаем о Дэниеле Пармитте больше, чем нам известно сейчас. Это хорошо.
— Но дело в том, — продолжил Фарли, — что его пытались убить уже во второй раз, первая перестрелка уложила его в больницу. Прежде чем мы поймаем типа, который за это платит, кто-то может еще пострадать из-за общения с Пармиттом, особенно тот, кто близок с ним.
— Спасибо, сержант, я поняла все, что вы сказали. Если я вдруг с ним встречусь, я буду осторожна. — Она засмеялась, и смех ее был почти естественным. — Превышение скорости — самое большое преступление, на которое я способна.
— Пусть так остается и дальше, — сказал он и наконец-то встал.
Она тоже встала, и он продолжил:
— Если что-то услышите о нем, сообщите мне.
— Да, конечно, и вы тоже!
— Хорошо. — Он протянул руку. — Было приятно с вами познакомиться, миссис Маккензи.
«Я ему понравилась, — мелькнула у нее мысль, — но он ни за что не признается». Она добавила:
— Думаю, мне надо вычеркнуть Дэниела из списка достойных холостяков.
Его улыбка вышла чуть горьковатой.
— Это вы правильно решили.
Она спрятала Дэниела в квартире, в которой он впервые рассказал о трех мужчинах, задумавших ограбление сегодняшнего ювелирного аукциона. Квартиру она уже продала, но сделку еще не заключили, поэтому вселяться никто не будет в ближайшие несколько недель.
Накануне ночью она привезла его сюда вместе с Лореттой, которая вдруг странным образом стала счастливой и веселой, радуясь, что самое страшное уже позади. Они оставили ему молока, несколько плиток шоколада и пару одеял.
Теперь, когда она убедилась, что Фарли нет рядом и он не следит за ней, она отправилась в квартиру вместе с сумкой и обнаружила, что Паркер сидит на лавочке на балконе, там же, где они говорили в первый раз.
Он завернулся в одеяло.
— Я привезла тебе одежду, — сказала она, показывая на льняную сумку.
Он с трудом поднялся, но выглядел лучше, чем вчера ночью. Взяв сумку, он пошел в другую комнату, а когда вернулся, уже одетый, казался практически самим собой, только исхудавшим и медлительным.
— Неплохо бы побриться, — сказал он и опять сел на лавочку. Его голос звучал чуть громче, чем шепот, и был похож на хриплое шуршание, на звук наждачной бумаги.
Она села рядом:
— Ладно, что-нибудь еще?
— Заедешь за мной в семь тридцать?
— Дэниел, ты все еще хочешь последовать за этими людьми именно сегодня?
— Сегодня они это сделают.
— Но… думаю, я должна отговорить тебя.
— Если ты отговоришь меня, ты ничего не получишь.
— Если они тебя убьют, я точно ничего не получу.
— Может, этого и не случится.
— Может быть, — сдалась она. — Сегодня ко мне приходил сержант Фарли.
Паркер посмотрел на нее:
— Он испугал тебя?
— Немного, — призналась она, — но у него были новости.
— Какие?
Она рассказала ему о наемном убийце, которого поймал Фарли. Он нахмурился и сказал:
— Тогда на этом все и закончилось.
— Но кто эти люди, которые преследуют тебя?
— Самое смешное то, что я не знаю! Тип, который меня заказал… Совершенно зря он все это делает!
— Я не понимаю.
— От одного человека я получил новые документы.
— Документы на имя Дэниела Пармитта?
Он пожал плечами:
— Был такой человек, который этим занимался. Он сделал документы еще для какого-то клиента из Южной или Центральной Америки, как я думаю, может, для наркоторговца или генерала, неважно. Суть в том, что этот человек хочет уничтожить всех, кто может знать о его превращении. Он уже послал людей, чтобы убить того, кто сделал документы. Я был там, и он думает, что я знаю, кто он, и он убирает меня с пути. Но теперь силовики потянут ниточку от того типа, которого они скрутили, и узнают, кто заказчик, и вся его маскировка накроется медным тазом. Его явно где-то усиленно разыскивают, и скоро это выяснится. Через месяц или два ты прочтешь об этом в газетах: о типе, за которым все охотятся, и тут он вдруг всплывает.
— Но, я смотрю, тебя это совсем не заботит, — заметила она. — Он пытался тебя убить, а тебе все равно. А те, другие люди, которые, как ты говоришь, обманули тебя, — здесь ты не сдаешься!
— Просто этот второй тип очень скоро самоуничтожится. Думаю, он слишком глуп, чтобы продержаться долго. Он явно привык к власти, но мозгов у него маловато. Но эти трое — они шулеры, мы с ними обо всем договорились, а они нарушили договор. Так не поступают, это не имеет смысла.
А имело ли хоть что-либо смысл для Дэниела Пармитта?
Поднявшись, она сказала:
— Увидимся в семь тридцать, и я принесу бритву.
В семь часов въезд в дом миссис Фритц был открыт, туда заехала полицейская машина и встала на гравий, развернувшись ко входу.
Охрана разместилась слева от входа, ожидая гостей. Но никто из них не хотел приезжать неприлично вовремя, поэтому первые гости появились не раньше чем в семь двенадцать.
Каждая машина останавливалась возле охранников, и водитель передавал им приглашение, которое гость получил вчера вечером, после торгов за один из предметов аукциона.
Охранники проверяли приглашение, сверяли его с имеющимся списком, а потом вежливыми кивками пропускали гостя внутрь. У главного входа персонал открывал дверцы машин прибывших гостей, водителю выдавали парковочный талон, и лакей дальше вел машину на парковку.
За полмили к югу от этого места Меландер, Карсон и Росс как раз начинали одеваться. В столовой на столе и на полу было свалено обмундирование пожарных: прорезиненные перчатки, красные пожарные каски, черные куртки с горизонтальными желтыми полосками, отражающими свет, на спине которых заглавными буквами было написано ПДПБ («Пожарный департамент Палм-Бич»). Вдоль стены выстроились в ряд черные баллоны с воздухом, на которых виднелась та же надпись большими белыми буквами. Одевшись, они оглядели защитные очки и респираторы баллонов с воздухом: это обмундирование полностью скроет их лица.
