— Брэд тут ни при чем.
Ого! Теперь следовало быть осторожнее. Майрон сделал шаг в ее сторону и заговорил со всей мягкостью, на какую только был способен:
— Это я знаю.
— Мне так страшно.
Майрон молча кивнул.
— Но Брэд ничем не может нам помочь.
— Где он?
Китти покачала головой и напряженно проговорила:
— Этого я тебе сказать не могу. Не мучай меня, пожалуйста.
— Ладно. — Он поднял руки. «Спокойно, Майрон. Не надо давить на нее». — Но в таком случае, может, ты мне позволишь помочь?
— Каким образом? — Китти настороженно посмотрела на него.
Наконец-то — окошко, хоть и узкое. Он намеревался предложить ей полечиться. Есть хорошее место невдалеке от Ливингстона. Почему бы не поместить ее туда, не попробовать избавиться от этой заразы? А пока она будет лечиться, Микки поживет с ним. Они тем временем свяжутся с Брэдом, и он приедет сюда.
Но Майрону не давали покоя собственные слова: Брэд не бросил бы их в таком положении. Стало быть, одно из двух: либо Брэд не знает, как плохо его жене, либо действительно по какой-то причине не может ничего сделать для нее с сыном.
— Китти, — медленно проговорил он, — скажи мне, Брэд в опасности? Это из-за него ты так боишься?
— Он скоро вернется. — Китти принялась чесаться так, словно на нее набросились клопы. Глаза у нее забегали.
Так-так, подумал Майрон.
— Тебе ничего не надо? — спросил он.
— Надо. В ванную. Где моя сумочка?
Все ясно.
Китти бросилась в спальню, схватила сумочку и заперлась в ванной. Майрон похлопал себя по заднему карману. Пакетик на месте. Из ванной было слышно, как Китти лихорадочно роется в сумочке.
— Китти?! — окликнул ее Майрон.
Перед входной дверью послышались шаги. Майрон вздрогнул и круто повернулся в ту сторону.
— Кто это? — донесся из ванной голос взволнованной Китти.
Майрон вытащил пистолет и наставил дуло на дверь. Повернулась ручка, и вошел Микки. Майрон поспешно опустил оружие.
— Какого дьявола… — Микки уставился на своего дядю.
— Привет, Микки. — Майрон указал на ярлык с именем. — Или мне лучше называть тебя Бобом?
— Как вы нас нашли?
Микки тоже был напуган. Это по голосу слышно. Да, обозлен, это тоже есть, но главным образом напуган.
— Где мать? — требовательно спросил он.
— В ванной.
Он подбежал к двери, подергал ручку.
— Мама?
— Все в порядке, сынок.
Микки прислонился к двери и закрыл глаза. В голосе его прозвучала неизбывная нежность:
— Мам, выйди, прошу тебя.
— С ней все будет хорошо, — заверил его Майрон.
Микки повернулся к нему и стиснул кулаки. Пятнадцать лет малому, а он хочет весь мир поставить на колени. Или по крайней мере своего дядю. У Микки были темные волосы, широкие плечи и тот мечтательный, опасный взгляд, от которого у девушек подгибаются колени. Откуда бы эта мечтательность? — подумал Майрон, но, посмотрев на дверь ванной, понял, что ответ известен.
— Как вы нас нашли? — снова спросил Микки.
— Не важно. Мне надо было кое о чем спросить твою маму.
— О чем же?
— Где твой отец?
— Ничего ему не говори! — взвизгнула Китти.
— Мама, ну выходи же. — Микки повернулся к двери.
Новые шорохи, свидетельствующие об отчаянных — и, как было прекрасно известно Майрону, бесплодных — поисках. Китти принялась ругаться. Микки снова повернулся к Майрону:
— Уходите отсюда.
— Не уйду.
— Что?
— Ты еще мальчишка, всего пятнадцать лет. А я взрослый. Повторяю: никуда я не уйду.
Китти заплакала — они оба услышали это.
— Микки?
— Да, мама?
— Как я вернулась домой вчера вечером?
— Это я тебя привел. — Микки метнул быстрый взгляд на Майрона.
— И в постель уложил?
Микки явно не хотелось продолжать разговор в присутствии Майрона. Он даже перешел на шепот, словно Майрону не было слышно.
— Да.
Майрон только головой покачал.
— А в сумочке у меня тоже ты копался? — Китти перешла едва ли не на визг.
— Нет, Китти, не он, это сделал я, — вмешался Майрон.
Микки повернулся и в упор посмотрел на дядю. Майрон потянулся к заднему карману брюк и вытащил упаковку героина. Дверь в ванную открылась. Китти тяжело шагнула в комнату и протянула руку:
— Отдай.
— Даже не мечтай.
— Слушай, какого черта…
— Ладно, с меня довольно, — оборвал ее Майрон. — Ты сидишь на игле, он еще ребенок. Вы оба идете со мной.
— Только не надо нами командовать! — возмутился Микки.
— Еще как надо. Я твой дядя, и, нравится это тебе или нет, не позволю тебе оставаться с матерью-наркоманкой, которой не терпится вколоть дозу прямо на глазах у собственного сына.
Микки стал между матерью и Майроном.
— У нас все в порядке.
— Ничего подобного. Работаешь ты, я уверен, незаконно, под чужим именем. Ты забираешь ее в полицейском участке, или она сама приволакивается домой, и ты укладываешь ее в постель. Это ты приводишь жилище в человеческий вид. И это благодаря тебе в холодильнике появляется еда, пока она валяется в кровати и колется.
— Вы не можете ничего этого доказать.
— Еще как могу, но не в том дело. Теперь слушай, как все будет дальше, и если тебе это не нравится, тем хуже для тебя. Китти я помещаю в клинику. В хорошую клинику. Не знаю уж, помогут ли ей там — и вообще можно ли еще помочь, — но попробовать стоит. А ты, Микки, отправляешься со мной.
— Черта с два.
— Говорю тебе, ты едешь со мной. Жить, если не хочешь, чтобы я был рядом, можешь в Ливингстоне, с бабушкой и дедушкой. А твою маму тем временем подлечат. С отцом мы свяжемся: пусть знает, что здесь происходит.
— Вы не можете заставить нас идти с вами. — Микки, как щитом, защищался от Майрона телом матери, хотя она едва держалась на ногах.
— Могу, могу.
— Думаете, я вас боюсь? Если бы дедушка не вмешался…
— На сей раз, — оборвал его Майрон, — тебе не подстеречь меня в темноте.
— Да я и на свету… — попытался возразить Микки.
— Не пори ерунды, Микки. Да, ты сильный, ты храбрый, но против меня у тебя ни единого шанса. К тому же это не имеет значения — либо ты поступаешь как я велю, либо я вызываю полицию. И самое меньшее, что могут предъявить твоей матери, — так это угроза благополучию ребенка. А то и за решетку может угодить.
— Нет! — выкрикнула Китти.
— Все, с меня довольно. Где Брэд?
Китти отступила в сторону, попыталась выпрямиться, и на мгновение перед Майроном возникла спортсменка, которую он узнал много лет назад.
— Мам? — вопросительно сказал Микки.
— Он прав, — проговорила она.
— Но…
— Одним нам не справиться. Нам нужна поддержка.
— Ничего, как-нибудь сами о себе позаботимся.
— Все будет хорошо. — Китти обхватила ладонями лицо сына. — Он прав. Мне надо полечиться. А ты будешь в безопасности.
— А что ему угрожает? — требовательно спросил Майрон. — Повторяю, мне это надоело. Где мой брат?
— Нам тоже хотелось бы это знать, — сказала Китти.
— Мам? — повторил Микки.
— Как это понять? — Майрон сделал шаг вперед.
— Брэд исчез три месяца назад, — сказала Китти. — И с тех пор мы в бегах. И не можем чувствовать себя в безопасности.
Пока они паковали свои скудные пожитки, Майрон позвонил Эсперансе и попросил ее устроить Китти в реабилитационный центр «Каддингтон». Затем он набрал номер отца.
— Не против, если Микки какое-то время поживет с вами?
— Только рады будем, — откликнулся отец. — А что, случилось что-нибудь?
— Много чего.
Отец не перебивал его. Майрон рассказал ему все: о наркотической зависимости Китти, о том, что она осталась одна с Микки, что Брэд исчез неизвестно куда. Дослушав, отец сказал:
— Твой брат никогда бы не бросил семью без веской причины.
— Я знаю. — Майрон и сам сразу же подумал об этом.
— Значит, он в беде, — продолжал отец. — Мне известно, что у вас с ним какие-то нелады, но…
Он не договорил, такая уж у него была привычка. В юные годы Майрона отцу каким-то образом удавалось заставлять сына добиваться своего, не прилагая к тому особенных усилий. Он давал понять, что гордится достижениями сына, но при этом никому даже в голову не приходило, что гордость за него была неким предварительным условием их взаимоотношений. Вот и сейчас отец ни о чем не попросил, но в том и нужды не было.
— Я отыщу его, — пообещал Майрон.
В машине Майрон принялся выспрашивать подробности.
Китти сидела рядом с ним впереди, Микки, устроившийся на заднем сиденье, не обращал на них никакого внимания. Он глядел в окно и, засунув в уши белые наушники, играл роль капризного подростка, каковым, по мнению Майрона, и являлся.
К тому времени, когда они подъехали к реабилитационному центру, Майрону удалось выяснить следующее. Восемь месяцев назад, как это следовало из отметки в паспорте, Брэд, Китти и Микки Болитар переехали в Лос-Анджелес. А через пять месяцев после этого Брэд отбыл со «срочным секретным заданием» (по словам Китти) в Перу, наказав жене и сыну никому ни о чем не говорить.
