— Она узнала, что ее дочь избили?
Он покачал головой.
— Кому нужны неприятности? Зачем они мне? И вдруг такое дело, плохая репутация может погубить бизнес.
Он наклонился и прошептал:
— В газеты ничего не попало. У меня есть друзья в городе.
— Это всегда себя окупает.
— Надолго остановились у меня, мистер Мак Грэг?
— Пока не найду их. Неделю, две, может быть месяц. — Я засмеялся. — Мне некуда спешить, это время оплачивает клиент.
— Если у вас будут какие-нибудь затруднения, я могу замолвить за вас словечко. Я знаю здесь несколько полезных людей.
— Возможно, я обращусь к вам. Пока у меня есть кое-какие следы, которые я завтра проверю.
— Я полагаю, вы получите неплохие деньги от своего железнодорожного короля?
— Не жалуюсь.
— Так и должно быть. Я всегда говорю, что за свою работу человек должен получать то, что ему причитается. А вы мне кажетесь отличным парнем, мистер Мак Грэг. Чтобы доказать, как я отношусь к вам, я согласен плюнуть на регистрацию.
— Отлично! Спасибо. Я могу пригласить вас на стаканчик. Вы прекрасный человек, мистер Кэгмен.
Он протянул мне свою руку, и я с чувством пожал ее.
— Зовите меня Гарри. Я с удовольствием выпью с вами. Здесь есть неподалеку неплохой бар.
Когда мы проходили мимо портье, он бросил вполголоса:
— Позвоните Ирме, пусть хорошо поселит его.
Тот мгновенно ожил:
— Хорошо, сэр.
В баре я трижды заплатил за его выпивку. Когда мы уходили, он сказал, что Ирма потаскуха и что у нее есть три точно такие же подружки.
— Знаете, как это бывает, Мак Грэг. Они не проститутки, они только хотят немного подработать. Живи и давай жить другим.
— И я так думаю. Живи и давай жить другим. Это звучит прекрасно.
Я похлопал его по спине.
Я возвращался в мотель «У ручья», размышляя, правильно ли я все разыграл. Возможно, за пятьдесят долларов я мог бы вот так взглянуть одним глазом на регистрационные карточки супругов Лингл. А за полсотни Кэгмен был способен двинуть собственную мать в солнечное сплетение. Но все же я не решился бы предсказать наверняка его реакцию на просьбу посмотреть списки гостей. Где те дни, когда можно было просто раскрыть регистрационную книгу и перелистать ее. Теперь все было на карточках, а карточки строго доверительны. Кэгмену, видимо, приходится быть осторожнее, чем другим владельцам отелей из-за его бизнеса с девушками.
Я должен был найти карточку Лингла. Одной из возможностей, к этому была Ирма. Вероятно, за небольшую плату она позволит мне заглянуть в картотеку. Но опять-таки, это может обернуться полной неудачей, если она сильно зависит от Кэгмена или боится его. И кто знает, не принадлежит ли она ему полностью.
Я потратил на него час с четвертью. Вытягивать из людей информацию — занятие нелегкое. Как заставить их говорить?
Выслушаешь их, стараешься, чтобы им было приятно с тобой, говоришь им то, что от тебя ждут и льстишь им.
У меня было впечатление, что Кэгмен любит слушать постельные истории, вот я и рассказал ему такую.
От него я узнал, что машина с гангстерами была из Нью-Йорка, а один из громил был Карл Брехем.
Хоть что-то для начала.
Когда я вошел в отель, Ирма встретила меня словно важную особу.
— Пожалуйста, мистер Мак Грэг, — она подала мне ключ от домика номер девять. — Ночной портье приходит в девять тридцать. Тогда я буду свободна и мы сможем встретиться.
— Звучит многообещающе.
— Я живу с подругой, ее зовут Зена, но она, я думаю, будет наверняка занята, и она засмеялась.
— Отлично, — сказал я. — Здесь есть какой-нибудь ресторан, который вы могли бы порекомендовать?
— Через полмили к северу по шоссе находится «Угольщик Чарли». Поедете направо и скоро будете на месте. Не шикарно, но тем не менее там неплохо.
— Вы проголодались?
— Кажется, да.
— Это хорошо, еды там не жалеют. — Она оглядела меня. — Может вам подошло бы заведение получше? У вас такой вид, что Кэгмен позвонил и сказал, чтобы вам предоставили все, что вы пожелаете.
Она произнесла это медленно и очень тихо. Пытаясь выглядеть, как сама невинность, она моргала широко расставленными глазами. У нее это получилось не лучше, чем у шлюхи, которая в темном переулке шепчет: «Эй, гражданин, хочешь развлечься?».
Чтобы не обманывать ее ожидания, я разыграл простачка, который ждет не дождется встречи.
— До скорого, Ирма.
Ее улыбка была милой, но не очень веселой. Она наклонилась и оперлась на стойку.
— Послушайте, не надо думать ничего такого, если я приглашаю вас к себе выпить. Я просто люблю выпить в обществе. Не думайте как-то иначе.
Она уже говорила это раньше. Я принял правила ее игры. Каждый старается хотя бы выглядеть достойно. Она не заговорит о деньгах. Разве, что о небольшой сумме в долг. Скажет, ей нечем платить за квартиру. Не смог бы я одолжить ей сотню?
Я дал ей понять, что шокирован.
— Вы меня удивляете. Только святой или лжец мог бы сказать, что вы не соблазнительны и не прелестны, но я узнаю даму с первого взгляда.
— О'кей. А я узнаю хорошего парня с первого взгляда. Поезжайте сейчас ужинать, а когда вернетесь, приходите прямо ко мне. Дверь будет открыта, на случай если вы придете раньше меня.
— Превосходно, — сказал я и отправился к «Угольщику Чарли». Там было темно и накурено. Пол был посыпан опилками. Народу было много. Худая официантка с жевательной резинкой во рту бодро приняла заказ, перекинув через руку замызганную салфетку.
— Бифштекс с жареным картофелем и салат.
— Какой хотите: итальянский, французский, русский или с горгонзолой?
— А какой он с горгонзолой?
— Если любите горгонзолу — то неплохой.
Ее энтузиазм был заразителен.
— Давайте с горгонзолой, если она неплохая.
Что касается порций, Ирма была права. Они были огромные, зато безвкусные. Бифштекс был жесткий, как конина. Кофе как кофе. Больше половины мяса я оставил на тарелке.
У кассы скалился сам Чарли.
— Как ужин, мистер?
Только идиот мог задать вопрос о такой еде. Я ответил:
— Отвратительный, Чарли. Имей в виду, сегодня ты видел меня здесь в последний раз. Мне осточертели бифштексы из автопокрышек. Я терпел целый год, не теперь довольно.
Чарли с сомнением посмотрел на меня.
— Я вас здесь никогда не видел.
— Ты слишком занят кассой и не смотришь, что подают на кухне, Чарли. Значит сегодня в последний раз.
Я вышел, оставив его стоять с открытым ртом и чувствуя некоторое удовлетворение.
В мотель «У ручья» я добрался в четверть девятого. Я поставил машину возле своего домика, дошел до одиннадцатого номера и заглянул внутрь. Комнаты часто отражают характер своих обитателей: в них есть отпечаток того, что они прожили, а иногда и того, что их ожидает. Эта дышала безрадостностью. Жалкая маленькая спальня. Пол был покрыт истертым линолеумом. Потолок когда-то протек и обои с крикливыми цветами отвисали от самого пола. Из-под кровати выглядывало шесть пар обуви. Пепельницы были завалены окурками со следами губной помады.
Я стал обшаривать помещение. Вот так и зарабатываешь на жизнь. С кем поведешься, от того и наберешься, а частный шпик копается в помойке.
В ванне к умывальнику прилипли обесцвеченные волосы. Мокрый бюстгальтер и трусики висели на трубе душа. Оконце без занавесок выходило на свалку, где ржавели остовы автомобилей, жестянки из-под пива валялись разбитые бутылки, разбухшие от дождя матрацы и ржавые кроватные сетки.
Обыск ванной не дал ничего интересного. В комнате мне повезло больше. Возле двери стоял металлический шкаф, который кто-то попытался украсть, оклеенный теми же обоями, что и стены. В нем висели платья Ирмы и еще платья на какую-то крупную женщину. Я догадался, что они принадлежат Зене.
Я копался в шкафу, чтобы убить четверть часа до прихода Ирмы. Сам не знаю, что я искал.
Я прошелся по верхней полке за шляпными коробками. Рука наткнулась на какое-то препятствие. Я снял коробку и продолжил работу. Это было довольно хитрое устройство. Требовалось одновременно нажать вверху и потянуть вперед, чтобы стена отодвинулась на петлях.
Там была шкатулка, в каких хранят драгоценности. Я открыл ее. Все стало ясно. Ирма или ее подруга по комнате были наркоманки. Погнутая ложечка с дном, почерневшим от копоти, шприц и длинная резиновая трубка, которой обматывают руку, чтобы выступили вены. Там был еще пакет ваты и пузырек со спиртом для стерилизации и против возникновения безобразных синяков на руках и бедрах. В маленьком белом пакете содержалось достаточно белого порошка героина, чтобы выдать билет в рай принявшему его.
Я начал соображать. Похоже, Ирма берет деньги у Кэгмена, чтобы оплачивать свое пристрастие. Я сунул шкатулку под кровать, закрыл дверь в туалет и стал ждать.
