— Еще нет, — голос был совершенно спокойный. — Ты не должен бегать, дорогой, это тебе вредно. Отдохни немного.
— О чем ты говоришь! Как я могу отдыхать! Сначала нужно найти его.
— Успокойся, прошу тебя. Один твой друг, пришел навестить нас. Зайди на кухню, он там.
Джонсон вошел в кухню поддерживаемый женой. Лоб его был покрыт испариной, седые волосы растрепаны, он казался постаревшим на' десять лет с той поры, когда я видел его последний раз. На нем не было ни шляпы, ни пальто, а его подбородок покрывала суточная щетина.
Увидев Энн и меня, он выпрямился и резко отстранил жену.
— Кросс? Что вы тут делаете? Сверхурочная работа?
Его наигранная ирония звучала жалко.
— Миссис Майнер час назад пришла к нам… — и я объяснил ему причину моего присутствия в его доме.
Пока я говорил, в кухне появился еще один человек. Это был Ларри Зейфель — высокий, молодой и широкоплечий, отлично одетый, в общем, полная противоположность Джонсону. Зейфель остановился на пороге, и я заметил, что он обменялся взглядами с Энн, которая по-прежнему выглядела весьма сконфуженной. Миссис Майнер старалась в этом обществе быть как можно менее заметной.
Прежде чем я успел кончить, Джонсон повернулся к ней.
— Вы что, с ума сошли? — злобно проговорил он. — Вы хотите, чтобы Джемми убили?
— Я только хотела отыскать Фреда, — с трудом выговорила несчастная. — Я думала…
— Отыскать Фреда! — фыркнул Джонсон. — Никто не просил вас думать. Я приказал всем держаться подальше от полиции.
Он тяжело дышал, кровь прилила у него к голове, Жена положила ему на плечо руку.
— Абель, прошу тебя! Она не хотела ничего плохого. Не нервничай так, дорогой.
— Как я могу не нервничать? Ты слишком добра ко всем. Почему ты разрешила ей ехать?
— Я ничего не знала об этом. Но поверь, ничего плохого не произошло. Мистер Кросс вовсе не из полиции. Но ему уже почти удалось убедить меня в необходимости обратиться в ФБР.
— Я тоже придерживаюсь этого мнения, Абель, — вмешался Зейфель. — Одним нам не справиться с этими бандитами.
— Я категорически запрещаю!
Джонсон сделал несколько неровных шагов, потом оперся о край стола.
— Я не допущу ни малейшего риска для жизни малыша. Вам придется сперва перешагнуть через мой труп.
Он задыхался, миссис Джонсон подошла к нему.
— Не беспокойся, дорогой, — сказала она. — Мы не пойдем против твоего желания.
Зейфель подошел ко мне и прошептал на ухо:
— Спросите его, — сколько. времени он собирается ждать. Я думаю, ситуация очень серьезная.
— А почему вы сами не спросите его об этом?
— Он не хочет слушать меня, я уже пробовал. Если же я буду настаивать, он придет в ярость.
— Сколько времени вы собираетесь ждать, мистер Джонсон? — громко спросил я, но, сдавшись под умоляющим взглядом его жены, тут же добавил. — Я уверен, что вы совершаете ошибку, но против вашего желания ничего делать не буду.
— Только бы вы посмели! — он с трудом поднял голову. — В письме похитители обещали вернуть малыша сегодня. Я сделал все, что они хотели. Теперь их черед выполнять свои обещания. Я дам им время до полуночи… — он бросил злобный взгляд в сторону миссис Майнер. — Вы слышите?
— Да, — тихо ответила она. — Обещаю вам не уходить отсюда. Только ведь Фред…
— Что Фред?
— Он тоже исчез.
— Я знаю это, миссис Майнер. Если бы я думал, что он замешан в это, я бы…
Он задохнулся от возмущения.
— Дорогой, тебе нужно немного полежать, — вмешалась его жена, взяв его под руку. Увлекая его к двери, она продолжала: — У тебя был такой тяжелый день! Тебе просто необходим отдых.
— Я не хочу ложиться, — протестовал он. — Я все равно не в состоянии сейчас отдыхать…
Однако он последовал за женой.
Зейфель смотрел им вслед. Когда они скрылись, он тяжело вздохнул.
— Ну и ну, старина! — сказал он мне. — Что за дела! Абель может в любой момент окачуриться. Эмоции ему категорически противопоказаны, а тут похищение сына… Мне пришлось чуть ли не на руках выносить его из поезда, в Сапфир Бич.
Он вынул носовой платок и вытер лоб.
— Не вызвать ли его врача? — спросил я.
— Эллен сделает это, если будет нужно. Она весьма опытная сиделка. Ведь это она выходила его после тромбоза. По-моему, она замечательная женщина.
Его последнее замечание мне не понравилось, но я промолчал.
Миссис Майнер принесла в гостиную, куда мы перебрались, кофе. Веки у нее были, красные и опухшие, взгляд устремлен в пустоту. Энн обошла стол с тарелкой сандвичей в руках и сунула ее буквально под нос адвокату.
— Не хотите ли закусить, мистер Зейфель? — спросила она. — По-моему, вы голодны;
Краска смущения уже сошла с ее лица, оставив на щеках два красных пятнышка.
— Спасибо, Энн, — он взял сандвич и посмотрел на его содержимое. — О, отлично! Моя любимая рыба. Но что вы делаете здесь, дитя мое? Вас пригласили на должность кухарки?
— Эти сандвичи готовила миссис Майнер, — возразила она смущенно. — А что касается меня, то я помощница мистера Кросса, если вы это забыли.
Он снисходительно похлопал Энн по плечу, надкусывая сандвич прекрасными белыми зубами.
— Что нового произошло после нашей последней встречи, Энни? — спросил он, проглотив первый кусок.
— Не называйте меня Энни, — возмутилась она. — Я ненавижу это имя!
— Ну, мисс Дэвон, если вам это больше нравится… Вы, кажется, не на шутку рассердились? Я вас обидел?
— Вы прекрасно знаете, на что я сержусь.
— Знаю?
— Вы солгали мне вчера вечером. Вы сказали, что встречаетесь со своим клиентом, а на самом деле обедали с миссис Джонсон.
— С миссис и мистером Джонсон, — уточнил он. — Они действительно мои клиенты.
— Ненавижу адвокатов! — заявила Энн. — Послушать их, так они всегда правы.
Я заметил, как по ее щеке скатилась слеза и упала на сандвич.
— Если вы намерены продолжать выяснение отношений, то я могу подождать в машине, пока вы кончите, — предложил я.
Зейфель самодовольно посмотрел на меня.
— Мне очень жаль, старина. Не обращайте внимания, мы с мисс Дэвон постоянно ссоримся. С самого начала нашего знакомства.
— Могли бы найти для этого более удачные обстоятельства.
Он сделал безразличную мину, а Энн, не говоря ни слова, вышла на кухню. Зейфель пожал плечами.
— Женщины! — сказал он. — Они все одинаковы.
— Энн Дэвон — одна из самых очаровательных женщин, каких я знаю.
— Я вполне разделяю ваше мнение, но она, так же, как и другие, не умеет владеть собой. Вам не кажется?
— Давайте переменим тему.
— Как вам угодно, мой дорогой… — он перестал улыбаться и деловым тоном продолжал: — Что вы намерены делать, мистер Кросс?
— Ждать.
Но до полуночи еще слишком много времени. Благоразумно ли это?
— Мы не можем поступить иначе. Джонсон может просто не выдержать приступа. К тому же малыш уже ничем не рискует. Если они собирались его убить, то уже сделали это.
— Вы что, серьезно?
— Я опасаюсь этого. Ребенок очень живой и развитый. Он несомненно способен многое заметить, и они рискуют, что он опознает их. Джемми был бы прекрасным свидетелем обвинения.
Ужас Зейфеля был очевиден, но хладнокровия он все-таки не потерял.
— Надеюсь, что Фред Майнер не связан с ними, — неожиданно сказал он. — Как вам, наверное, известно, я был по просьбе Джонсона его защитником.
— Я тоже на это надеюсь и полагаю, что не только мы с вами на это надеемся. Кстати, мне хотелось бы узнать о некоторых деталях этого дела. Никакого сомнения в его виновности не было?
— Ни малейшего. Он даже не отрицал своей вины.
— И вы совершенно уверены, что это был несчастный случай?
— Я никогда и ни в чем не бываю абсолютно уверен, ответил он, глядя на меня исподлобья. — Я довольствуюсь тем, что принято называть разумными доводами. А в этом несчастном деле есть все основания полагать, что виновник — Фред.
— Жертву так и не опознали?
— Насколько мне известно, нет. Правда, я в последнее время не видел Дрессена… Сэм Дрессен, помощник шерифа, должен был заняться опознанием. Но он просто старый неудачник. Он умудрился так снять отпечатки пальцев с трупа, что их вернули из Вашингтона как непригодные для идентификации. Тело было погребено и унесло свою тайну в могилу. Когда я в последний раз видел Дрессена, он продолжал свои поиски. На одежде погибшего была метка из химчистки, и Сэм обещал известить меня, если что-нибудь выяснит.
— И никаких известий?
— Пока ничего. В этом отношении Фреду повезло: если бы личность погибшего была установлена, ему так легко не отделаться бы. Родственники погибшего обычно оказывают очень большое давление на суд.
— Странно, что никто не опознал тело. Неужели у него совсем ничего при себе не было? Ни портфеля, ни бумажника? Или водительских прав?
