— Поживи с мое, парень, научишься понимать настоящий юмор…
Я врезал ему так, что он стукнулся затылком в стену и отключился.
— Пошли отсюда.
— А убрать за собой? — напомнил Эдди, поднимая свой вальтер.
— Оставь.
— Ты серьезно?
— Да. Оставь.
— Ты же говорил…
— Я передумал.
— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.
— Я играю.
Когда кидаешь кости, знаешь, что какую-нибудь комбинацию они да выдадут, хотя не знаешь какую. Главное, знать, что они все-таки существуют — другие грани, а уж как сложится, так сложится.
Я не стал подходить к столу и заглядывать за него, и вспоминать, что за пленка была в магнитофоне… хотя, все равно помнил этот праздник. Но вспоминать о нем сейчас не стоило, и было слишком для этого поздно.
— Знаешь, я как-то и забыл… — проговорил Эдди.
— О чем? — спросил я.
— О том, что когда-то ты сам был охотником.
— И я тоже, — сказал Крейг, исподтишка глянув на меня.
— Может быть, поэтому они и дают нам убивать их? Чтобы ослабить и их, и заставить уцелевших ненавидеть нас сильнее. Чтобы они не стали такими, как мы.
— Наверное, и это тоже. А может, это их просто забавляет. Может, они еще и ставки делают, на то, как пойдут события.
— Редкие сволочи.
— Сволочи всегда сволочи, и они никогда не редкость.
Сверху раздался резкий звонок и гулкие удары.
— Вот черт! — воскликнул Эдди.
— В другую комнату! — сказал я.
— А дверь наверху заперта?
— Конечно. Ненадолго, но это их задержит…
Мы заспешили, перескакивая через трупы.
— Помогите мне отодвинуть шкаф.
— А зачем? — отдышавшись спросил Шейд, когда мы, немного подвинув мертвецов на полу, передвинули на три фута в сторону тяжеленный сейф. — Тут же голая стена.
— А что, кстати, в сейфе? — спросил Эдди.
— Документация.
— Так может, стоит…
— Не стоит. Там все зашифровано. Конечно, для кого-то раз плюнуть. Но они пошли по еще более легкому пути. Там нет ничего, чего не было бы у Лоренс в голове. — Или у меня.
— Но если это найдет кто-то еще?
— И пусть.
— Логично.
Я зарядил новую обойму, и выпустил очередь в стену. Ребята рефлекторно попытались спрятаться от рикошета, но рикошета не было. Штукатурка обвалилась пылящими кусками, и за нею образовалась чернеющая дыра.
— Что это? — спросил Шейд.
— Отсюда никто не должен был выйти. Никто и не выйдет. По крайней мере, так же как вошел.
Мы влезли в крошащийся провал, оказавшись в душном пыльном коридоре. Я пошарил в темноте и отодвинул от стены железную дверь. Петли заскрипели. Крейг помог мне пригнать вечно открытую створку наконец в закрытое состояние и запереть ее на три тяжелых засова. От стен веяло теплом. Рядом была котельная. Повернув раза три вместе с поворотами этой длинной узкой кишки, мы зашли в тупик, единственный дальнейший лаз откуда шел по ту сторону косой решетки, закрывавшей вентиляционное отверстие. Снять решетку проблем не составило, она была просто подвешена на крючки. За решеткой валялся мусор и высохшие трупики птиц, покрытые пыльными перьями. В другой стене этого колодца, напротив, была такая же решетка.
— И куда это мы премся? — раздраженно поинтересовался Шейд. Он никогда не любил пыль, паутину, и тем более, хрустящие под ногами пернатые скелетики.
— Дальше — линия старой подземки, и не так далеко — бывшая станция. Туда есть и другой путь, но не оттуда, откуда мы пришли.
— А что на этой станции?
— На этой станции один из наших оружейных складов. Есть шанс, что там они еще не были. Люди там бывают редко. Убивать некого, скучно…
Где-то позади что-то гулко загремело. Мы целеустремленно рванули вперед, оставив между нами и преследователями еще несколько железных дверей, открытых до нашего появления, и закрытых после.
На складе действительно никого еще не было. Мы запаслись привычным для каждого из нас или кажущимся полезным снаряжением, и оставили после себя неприятный сюрприз с таймером. Кому-то повезет.
Ряды ящиков напомнили мне взлетевшего на воздух «Красного дракона».
Другим путем, легким и коротким, мы выбрались на поверхность. Нас никто не встречал. Даже обидно.
— План действий? — спросил Крейг.
— Если уж они прикидываются, что нас не видят, может, плюнем на них и попробуем исчезнуть? Чем черт не шутит? Может, не так уж мы им и нужны?
Во дворе стоял темно-синий бьюик. Причем, мой собственный. В подземелье мы неплохо попетляли. Заглянув под днище, под капот и в багажник и не обнаружив никаких технических новшеств, я открыл дверцу.
— Придумай направление, — предложил я Крейгу, когда мы залезли внутрь.
— На юг, — сказал Крейг.
Я кивнул, дал задний ход, развернулся и, выбравшись на магистраль, покатил на север.
— Как насчет устроить пикничок? — поинтересовался я. Крейг хмыкнул. Эдди пожал плечами. Шейд махнул рукой.
— Отличный денек для октября, — сказал я. — Вон какое солнце. Carpe diem.
Сказано, сделано. Мы захватили по дороге кое-какие продукты и выехали за город. В конце концов, уик-энд это или нет?
Мы мирно ехали по какой-то проселочной дороге, когда Эдди, глядевший все время в зеркальце заднего вида, заметил:
— За нами едут две машины, уже давно, и не думают отвязываться.
— Ну, наконец-то… Ты уверен, что это не случайные невинные обыватели?
— Уверен. Я давно за ними наблюдаю.
— Отлично. Ты ведь, кажется, захватил с собой безоткатное орудие? Заряжай.
Мы заложили еще одну петлю. Автомобили ехали следом. Свернув за бугорок, я резко затормозил. Эдди распахнул дверцу и выскочил из машины.
Едва из-за поворота высунулся нос преследующего нас внедорожника, он дал залп. И не промахнулся. К небу рванулся столб пламени. Мимо пролетело пылающее колесо.
— Пикник удался, — пробормотал Крейг, заряжая вторую базуку и оглядываясь.
Вторая группа преследователей должна была смекнуть, что не стоит, по крайней мере, подъезжать тем же путем, что и первая. И она смекнула.
— Куда они подевались? — вопросил Шейд.
— Понятия не имею, — сказал я. Мы подождали еще немного. Никто не появлялся. Да и шума мотора слышно не было.
— Не исключено, что они нас где-то поджидают, — сказал Эдди. — Посмотрю-ка я с холма.
Он принялся взбираться на бугорок. И кто знает, как ему удалось проявить неосторожность, это уже совершенно не имеет значения. Выстрел, кажется, был один-единственный, но Эдди рухнул как подкошенный. А вот и снайперы.
— Ранен или притворяется? — предположил Шейд.
— Сейчас поглядим.
Я прихватил пару гранат из-под сиденья, мы все покинули бьюик, и снова упорно полезли на тот же бугор. Вот только прежде чем высовываться, я выдернул из гранаты чеку и швырнул ее через гребень. А спустя две секунды, бросил вторую, немного в сторону от первой. Даже если взрывы никого не заденут, целиться как следует сквозь летящие комья земли будет кое для кого затруднительно.
По крайней мере, затруднительно для того, чтобы первым же выстрелом уложить любого, кто покажется над гребнем. Да и показаться мы должны были теперь в трех разных точках.
Ага, вот и второй автомобиль. Цель крупная и, по причине выключенного мотора, малоподвижная, хорошо видимая даже через завесу пыли. Крейг ударил по ней прицельно. Рванул третий взрыв, более мощный, чем предыдущие. Потом завязалась перестрелка через оседающий мусор и дым. Сзади, запыхавшись, подобрался Шейд.
— Эдди мертв.
— Ясно.
— Осторожней, — добавил Крейг. — Эти ребята стреляют метко.
Я заметил… — откликнулся Шейд, пытаясь всадить в кого-то чуть не весь магазин.
Через какое-то время все затихло.
Медленно оседала пыль. По ту сторону холма признаки жизни угасли. Только догорали с треском остатки автомобиля.
— Все живы? — спросил я не оглядываясь, мысленно прибавив: «кроме Эдди».
— Некоторые, — отозвался Крейг с горечью. Шейд промолчал. Я вздохнул и оглянулся.
— Наповал, одним выстрелом, — сказал Крейг. — Эти ребята действительно метко стреляли.
— Но не так как мы с тобой, а?
— Мы с тобой уже были охотниками, когда они только учились читать.
— Хреновая штука — жизнь.
— Зато короткая. Потерпи немножко.
Мы слезли с холма с ощущением, будто с тех пор, как мы покинули машину, прошло лет десять.
— Я поведу, — сказал Крейг.
— Спасибо.
Он сел за руль, а я плюхнулся на соседнее сиденье, и тупо уставился на небо над дорогой, на белые облака самых причудливых и изменчивых форм, плывущие грациозно и неторопливо. Машина плавно тронулась, и двинулась вперед, в никуда. Я опустил стекло, впуская в кабину ветер.
За тех, кто пал до нас в бою неравном,
За тех, кто не сдавался до конца,
И пил до дна свинцовый резкий ветер,
Кто мог дерзать над звездам взнестись —
Сорвав преграды ветхого пространства,
И знача без оглядки то, что есть,
Быть больше божества, и больше тайны,
И выше всех законов прописных,
И места отведенного природой.
За тех, кто жил без страха повторить
Путь пройденный, проигранный, ведь всем
В итоге доведется проиграть.
За тех, кто пал, мы пьем свинцовый ветер,
Не отвергая горечь наших чаш,
До дна, и до последней капли жизни.
Ведь это — жизнь, которой мы хотели.
Я замолк. Крейг помолчал немного, а затем кивнул. Какое-то время мы просто ехали. Я извлек из кармана портсигар и зажигалку Эдди, вытащил сигарету и закурил. Крейг покосился на меня, но ничего пока не сказал. Затянувшись пару раз, я выбросил сигарету в окно.
