- Быть этого не может, товарищи, - не вставая из-за стола, возразил Геннадий Сидорчук, заместитель генерального конструктора из проектного бюро систем управления. - Бортовой компьютер не может сам переключаться на выполнение других программ. Это же не искусственный интеллект, в конце-то концов!
- Увы, Геннадий Лукич, - Рюминов развел руками. -Не может, но переключился...
- Чепуха ерундейшая! - повысив голос, твердо продолжал стоять на своем Сидорчук. - Это же вообще получается совершенно иная управленческая схема!
- Лукич, я тебе дам расшифровку телеметрии, сам убедишься, - Благинов передал по столу заранее припасенную папку с документацией. - Мы тоже долго не могли поверить, но факт есть факт. Если бы я верил в мистику, то сказал бы, что компьютером корабля стал управлять кто-то со стороны.
- Это действительно напоминало перехват управления, - подтверждая слова коллеги, закивал Рюминов. - Но никаких чужих входных сигналов, поступавших на «Союз», мы не зарегистрировали...
- Поэтому вы, Валерий Викторович, и решили, что наша техника свихнулась! - возмущенно вскинулся Сидорчук и, нацепив на нос очки в тонкой металлической оправе, углубился в чтение переданных Благиновым документов. - Бред!
- Я ничего не решил, - по-прежнему стараясь держаться спокойно, терпеливо возразил Рюминов. - Я просто анализирую ту информацию, которая есть в нашем распоряжении.
- Товарищи, давайте все-таки вести себя корректно, - пророкотал густым басом двигателист Заславский, поднимаясь с места за дальним концом стола. - Я понимаю, что многие здесь вторую ночь без сна, но есть же определенные правила приличия. Давайте сдерживать свои эмоции! И это, прежде всего, касается вас, уважаемый Геннадий Лукич.
- Извините, - буркнул Сидорчук, краснея. - Но и вы меня поймите, товарищи! Я могу голову дать на отсечение, что бортовой компьютер не может сам переключаться с одной программы на другую!
- Геннадий Лукич, давайте сначала посадим корабль на Землю, а потом уже в спокойной обстановке будем разбираться со всеми техническими проблемами, -примирительно произнес Рюминов. - И с внезапно проклюнувшимися возможностями вашего компьютера в частности.
- Ситуация на борту «Союза», - как ни в чем не бывало, продолжил Благинов после наступившей паузы, - осложнилась еще и тем, что компьютер самопроизвольно не просто стал работать по программе стыковки, но еще и параллельно запустил процесс разделения спускаемого аппарата и приборноагрегатного отсека. Как вы понимаете, если бы приборноагрегатный отсек с двигателями отделился от спускаемого аппарата, то наши космонавты были бы обречены на гибель. К счастью, Лахов среагировал очень быстро и вручную прервал процесс разделения отсеков. Мы решили на сутки отложить спуск с орбиты.
- Вот и поговорим о посадке подробнее, -Заславский повернулся к Рюминову. - Валерий Викторович, какие Центром управления полетом планируются действия, чтобы вернуть космонавтов на Землю? Нам уже сутки никто толком ничего сказать не может...
- Около восьми часов утра будем снова пытаться посадить «Союз», - сухо проинформировал присутствующих Рюминов. - Попробуем третий раз задействовать бортовой компьютер. Если снова будет программный сбой, через виток дадим Лахову разрешение вручную сориентировать корабль и произвести посадку.
- Я прошу вас, товарищи, после окончания совещания не расходиться, - сказал Благинов. -Возможно, что дежурной смене сейчас понадобятся ваши советы и консультации. Особенно это касается вас, Геннадий Лукич, и вас, Олег Петрович, - он кивнул в сторону Сидорчука и Заславского. - Вопросы могут возникнуть и по двигателю корабля, и по системе управления.
- Конечно, конечно, - поспешно согласился Сидорчук. Ему было неловко за свою излишнюю резкость несколько минут назад.
Рюминов уже собрался объявить об окончании совещания, когда входные двери широко распахнулись, и в зал заседаний стремительной походкой вошел руководитель дежурной смены Владимир Соловин:
- Валерий Викторович, вас к телефону.
Правительственная связь.
- Извините, товарищи, - Рюминов поднялся из-за стола и следом за Соловиным по коридору прошел в свой кабинет.
- Рюминов слушает, - он снял трубку с красного телефонного аппарата с гербом СССР на диске.
- Валерий Викторович? С вами говорит полковник контрразведки Стрельников, - пророкотал голос на другом конце провода. - Помните такого?
- Как же, как же, Вадим Алексеевич, - Рюминов улыбнулся. Со Стрельниковым они были знакомы давно и довольно близко. - Сколько лет, сколько зим! Что-то ты совсем пропал с горизонта в последнее время...
- Дела, Валерий Викторович, дела, - в голосе Стрельникова слышалась усталость. - «Союз» завтра утром сажать собираетесь?
- Попробуем. Хватит Володьке Лахову болтаться на орбите.
- Ну, тогда слушай. С минуты на минуту ты получишь официальное распоряжение и от своего руководства, и от моей службы. А пока я тебя предварительно проинформирую. По-дружески.
- Случилось что-нибудь серьезное? - у Рюминова внутри все похолодело.
- Случилось, Валерий Викторович. В систему управления «Союза», того самого, в котором сейчас загорают на орбите Лахов с афганцем, еще до старта была установлена посторонняя микросхема. Отсюда и все сбои в работе корабля...
- Что?! - у Рюминова перехватило дыхание. -Вадим Алексеевич, ты соображаешь, что говоришь?!
- Я похож на шутника, Валера? - осведомился Стрельников ледяным тоном.
- Нет, но...
- Раз «нет», так слушай и не перебивай, - смягчился контрразведчик. - Немедленно останови любые операции с бортовым компьютером. Ты понял? Любые! Это первое. Теперь второе. Лахов хорошо знаком с устройством пульта управления «Союзом»?
- Конечно, он перед полетом сдавал специальные экзамены по конструкции корабля.
- Замечательно. Необходимо будет вскрыть кожух пульта и еще до включения двигателя извлечь из контура управления постороннюю микросхему. Если Лахов знаком с устройством пульта, то он ее должен увидеть сразу. Микросхему, разумеется, нужно будет доставить на Землю. Для детального, так сказать, изучения.
- Понятно, Вадим, - Рюминов ногой пододвинул к себе кресло и сел. - Это что, диверсия?
- Возможно, Валера, - после паузы отозвался Стрельников. - Мы сейчас работаем и по этой версии. Кстати, имей в виду, что после снятия микросхемы бортовой компьютер нужно будет протестировать и перезагрузить заново. Только потом можно начинать динамические операции с использованием автоматики.
- Это понятно, - подтвердил Рюминов. - Мы как раз подготовили новую программу после вчерашних неприятностей...
- Вот и замечательно, Валерий Викторович, - в голосе Стрельникова вновь прозвучали официальные нотки. - И вот что еще... Постарайся, чтобы об этой операции с извлечением микросхемы знало как можно меньше народу. В идеале - ты, Благинов, Соловин и еще пара-тройка человек.
- Ясно, Вадим Алексеевич. Сделаем все, как ты сказал.
- Ну, все. Я отключаюсь. Удачи.
- И тебе того же!
Рюминов положил трубку и несколько секунд сидел неподвижно, переваривая услышанное.
- Вот тебе, бабушка, и Юрьев день, - пробормотал он едва слышно, рывком поднялся из кресла и шагнул к двери.
И в ту же секунду телефоны на его рабочем столе оглушительно затрезвонили. Три или четыре одновременно.
47.
6 сентября 1988 года.
Космодром Байконур, вторая площадка - Ленинск.
- Вадим Алексеевич, у меня есть предложение, -робко кашлянув, нарушил тишину Макарьев.
Он сидел на заднем сидении мчавшейся по шоссе к Ленинску черной «Волги», зажатый между сонно посапывающим майором Казинцевым и необычно молчаливым сегодня капитаном Чекмаевым.
- Какое предложение, Антон? - Стрельников полуобернулся к лейтенанту. Он тоже подремывал, расположившись в машине на правом переднем сидении.
- Можно я пойду туда первым?
- Зачем? - полковник окинул его недоумевающим взглядом и иронично прищурился. - Что, снова погеройствовать захотелось, орел?
