Юбер улыбнулся, черты его лица расслабились.
— Почему ты ничего не сказала мне об этом? — мягко спросил он.
— Мне и в голову не приходило, что случится… Кроме того, я боюсь Анжелу, вернее, ее приятелей.
— Ты их знаешь? Девушка пожала плечами.
— Видела мельком двоих… Они заходят время от времени в бар «Бико Дурадо», чтобы пропустить стаканчик. Но я не знаю, как их зовут.
Слушая Мари-Хосе, Юбер думал о том, что таким же образом Анжела заманила и Гарри Лесли с той лишь разницей, что согласилась отправиться к нему домой. Затаившиеся убийцы подстерегли там американского агента…
— О чем ты думаешь? — спросила Мари-Хосе. Юбер горько улыбнулся:
— О визите, который я нанесу завтра твоей подруге Анжеле.
Мари-Хосе неожиданно обхватила Юбера за шею и снова разрыдалась.
— Не бойся, — сказал Юбер, — с тобой ничего не случится. Никому не рассказывай о том, что произошло сегодня ночью, веди себя завтра как ни в чем не бывало.
— А если меня будут допрашивать полицейские? — спросила она.
— Я все улажу, тебя не станут беспокоить. Мари-Хосе отстранилась от Юбера и пристально взглянула на него своими большими золотистыми глазами:
— Теперь я начинаю бояться тебя. Кто ты на самом деле?
— Ты сама догадалась об этом, ты ведь только что сказала, что я дьявол…
Мари-Хосе с девичьим порывом бросилась в его объятия, крепко прижавшись к нему. Юбер нежно погладил ее по голове. Неожиданно она вскочила на ноги, щеки ее пылали, а голос немного охрип:
— Я поняла, ты не дьявол, ты — лев, поэтому я так дрожу…
Она начала расстегивать сорочку Юбера, и через несколько секунд их переплетенные обнаженные тела лежали на кровати.
Мари-Хосе была наверху блаженства. Она не часто встречала мужчин, так хорошо знающих тайные желания женщины.
На следующее утро около семи часов Юбер вышел из пансиона св. Франциска. На лестнице он никого не встретил. Улица, залитая солнцем, уже была полна автомобилей. Вокруг «опеля» столпилось несколько зевак. Юбер бросил рассеянный взгляд на толпу и быстро удалился. Он тут же остановил такси и вернулся в отель. Поднявшись в свою комнату, он разделся, принял душ и побрился. Надев бежевый костюм, он позвонил и попросил принести ему завтрак в номер. В половине девятого, плотно позавтракав, он чувствовал себя в прекрасной форме.
Таинственное и запутанное дело, ради которого он приехал в Лиссабон, начало медленно проясняться. Теперь у Юбера был след — Анжела Олейра. Юбер отдавал себе отчет, что только благодаря Мари-Хосе он сумел соединить приятное с полезным… Телефонный звонок прервал его размышления.
— Комиссар Альмейра внизу, сеньор Левис. Он хотел бы увидеться с вами.
— Пусть поднимается, я жду его…
Минуту спустя в дверь постучали, и Юбер открыл. Комиссар пришел один, без своего заместителя.
— Входите, комиссар. Вы весьма кстати, я как раз собирался заехать к вам…
Мужчины обменялись рукопожатиями.
— У вас есть какие-нибудь новости? — взволнованно спросил Альмейра.
— Да. Вчера вечером меня снова пытались убить, но на этот раз при помощи тяжелой артиллерии…
Юбер в нескольких словах сообщил об инциденте и как он чудом уцелел…
Воспользовавшись произведенным эффектом, он добавил:
— Согласно нашему уговору, я прошу вас, комиссар, незаметно убрать «опель» и по возможности затянуть расследование… Все убытки будут оплачены. Кроме того, прошу не беспокоить танцовщицу Мари-Хосе Сардоаль.
— Можете на меня рассчитывать, — торжественно заявил Альфонсо Альмейра. — Все необходимое будет сделано… Но скажите мне, Левис, вы хоть на шаг продвинулись? Вы знаете, кто эти люди?
— Нет, — ответил Юбер, — но скоро я буду это знать. Пока я вам больше ничего не могу сказать.
— Вы обещаете держать меня в курсе?
— Комиссар, мы же договорились, я дал слово… Альмейра успокоился и, ослабив узел галстука, рассмеялся:
— У меня тоже есть новости, господин Левис. И мне понадобится ваш совет…
В свою очередь Альфонсо Альмейра подробно рассказал Юберу о том, что обнаружила полиция в отношении Луи Транелли, повара Джонса и генерала Педро Ловареса…
Юбер некоторое время оставался задумчивым.
— Вы правильно сделали, что не поставили в известность генерала Ловареса, — наконец сказал он. — Это бы только усложнило дело, нам это ни к чему.
Альмейра удовлетворенно хмыкнул.
— Перечитайте анонимное письмо, которое я вам передал вчера, — продолжал Юбер. — У человека, занимающего должность генерала Ловареса, безусловно, могли быть подобные документы. Транелли наверняка был связан с кем-либо из его окружения… Постарайтесь выяснить, с кем…
— Это как раз входило в мои намерения, — подхватил Альмейра. — Я решил, что на службу к генералу должен поступить один из моих людей, в противном случае мне придется провести расследование в отношении всех лиц, близких к семье генерала, что отнимет много времени.
— Я полагаюсь на вашу интуицию, комиссар. Кроме того, у вас хорошая репутация…
От комплимента щеки комиссара вспыхнули румянцем. Он скромно опустил глаза и посмотрел на свои наручные часы.
— Половина десятого, черт возьми! — воскликнул он. — Директор назначил мне встречу в своем кабинете в десять часов. Я оставляю вас. Ума не приложу, что я ему скажу…
— В этом я тоже полностью полагаюсь на вас, — сказал Юбер заговорщицки, провожая комиссара до двери.
В одиннадцать часов Диас набрал номер телефона Анжелы Олейра.
Она сняла трубку на третьем гудке, и азиат сразу узнал голос танцовщицы.
— Сеньора Олейра?
— Да.
— С вами говорит Диас… Вы одна?
— Да, — повторила Анжела. — Что вы хотите?
— Прежде всего узнать, как вы себя чувствуете? Анжела ехидно сказала в трубку:
— Очень любезно с вашей стороны. В следующий раз советую вам нанимать более ловких людей. В таких условиях я отказываюсь работать.
— Трудно предусмотреть все, что может произойти, — мягко сказал Диас. — Я очень сожалею…
После этого он добавил таким же ровным голосом:
— Мне необходимо с вами встретиться сегодня во второй половине дня… Я должен вам сообщить две очень важные вещи.
— Исключено… Я не могу выйти. Не забывайте, что еще вчера я находилась в больнице. Мне необходим отдых.
— Я никогда ничего не забываю, сеньора Олейра.
Диас медленно положил трубку и едва заметно улыбнулся. Если бы кто-нибудь в этот момент наблюдал за ним, он не мог бы сказать, был ли тот доволен или недоволен. Его лицо землистого цвета с раскосыми глазами оставалось непроницаемым.
Он встал и направился к обитой кожей двери, открыл ее и прошел в другую комнату, где в ивовых креслах молчаливо сидели двое мужчин. Оба были азиатского типа.
Диас с улыбкой подошел к ним.
— Мне кажется, что мы не сможем больше рассчитывать на сеньору Олейра, — сказал он фальцетом, — и это очень жаль… Она нам хорошо помогла. Похоже, что она травмирована происшедшим прошлой ночью. Йойо вынул изо рта сигару.
— Кроме того, последнее время ею очень интересуется полиция. Какое вы приняли решение?
— Сегодня она весь день будет у себя. В промежутке между двумя и тремя часами дня ее навестят Хуанито и Мигель. Вы предупредите их немедленно… По окончании свидания пусть сразу же позвонят мне.
Йойо, настоящее имя которого было Нородом Панг, церемонно поклонился.
— Все будет исполнено.
Он погасил сигару, встал и вышел из комнаты. Когда он удалился, Диас с той же улыбкой на губах обратился к другому азиату:
— Не хотите ли чаю? — предложил он. — Я с нетерпением жду вашего рассказа об этом заседании в ООН, на котором вы присутствовали…
Юбер Бониссер позвонил в больницу Сан Хосе, где ему подтвердили, что сеньора Олейра была выписана накануне вечером. Он решил незамедлительно отправиться к ней домой, чтобы заставить ее говорить.
Было начало первого, когда он вышел из отеля и взял такси, чтобы доехать до улицы Прата. Через несколько минут послышались звуки сирен. Пожарные и полицейские машины направлялись в сторону квартала Сао Себастьян, расположенного на возвышающихся над городом холмах. Оттуда шло огромное облако дыма.
Юбер узнал от шофера, что в этом квартале находится генштаб военного командования, здание которого сейчас было окутано пламенем. Шофер такси высказал предположение, что речь идет об очередном покушении подпольной организации левых экстремистских сил.
За несколько минут движение на улицах Лиссабона было перекрыто. Когда стало очевидно, что ждать придется долго, Юбер расплатился с шофером, поблагодарил его и отправился пешком на улицу Прата. В огромной пробке, образовавшейся на улице, было невозможно определить, следят за ним или нет. Войдя в дом, в котором жила Анжела Олейра, он постоял в подъезде, чтобы убедиться, что хвоста нет. Лифт был вызван наверх и остановился на последнем этаже, где жила Анжела.
