Вернувшаяся из кухни Неста остановилась за спиной у Джона, положив руку ему на плечо. Джон накрыл ее руку своей ладонью.
— Неста, любовь моя, я думаю о том, что становлюсь, похоже, слишком старым, чтобы думать о войнах. Правая рука стала слишком слабой, и мне не поздоровится в первой же схватке.
Она любовно сжала его плечо, затем обошла вокруг стола и уселась на скамью рядом с ним. Валлийка была двенадцатью годами младше Джона; у нее были темно-рыжие волосы и, что необычно для ее возраста, идеальные зубы. Круглое лицо, высокий чистый лоб и вздернутый нос делали ее, скорее, симпатичной, чем красивой. Небольшого роста, с ладной фигурой, она была одета в простое платье с высоким воротом, которое, впрочем, не могло скрыть высокую грудь.
— Джон, ты крепкий красивый мужчина в самом расцвете сил. Ты силен, как жеребец, и я могу лично засвидетельствовать твою силу, по крайней мере в постели. Так что стряхни с себя эту «стариковскую» блажь. Я знаю, это обычное твое настроение после очередного скандала с той старой сучкой, что зовется твоей женой.
Неста протянула руку и отпила из его кружки, а он тем временам приобнял ее за талию и притянул к себе.
— Просто не знаю, что бы я делал без тебя, сладкая моя!
Неста грустно улыбнулась ему в ответ:
— А я знаю — проводил бы время с другими своими сладкими женщинами, сэр коронер. Я не строю иллюзий по поводу твоей верности и готова мириться с таким положением, потому что на большее рассчитывать не приходится. — Она допила его эль и прикрикнула на одноглазого солдата, потребовав, чтобы тот заменил пустую кружку на полную, а затем намеренно сменила тему: — Как тебе цыпленок, Джон? Понравился? — Новая кухарка то и дело предлагала безумные рецепты, в этот раз нафаршировав курицу хлебом и шалфеем.
— Еще как!
Он провел кончиком пальца по крышке стола и с удовольствием облизал жир. В «Буше» отвергали новомодные веяния, вроде того, чтобы выкладывать кушанья на тарелки; обильно сдобренная соусом еда подавалась на постоялом дворе на толстых досках для резки хлеба, прямо на выскобленном дереве.
Старый Эдвин проковылял через зал и с грохотом поставил на стол перед Джоном кувшин с квартой эля.
— Угощайтесь, капитан. Доброго вам здоровья.
Он назвал коронера старым боевым именем. Несмотря на то что старику не довелось служить под началом Джона, Эдвин испытывал глубочайшее уважение к послужному списку коронера.
— Вот еще человек, который не считает, что как воин ты себя уже изжил, — хитро заметила Неста, когда Эдвин захромал к огню, чтобы подбросить поленьев. — Угомонись, Джон, успокойся. Расскажи Несте, что у тебя на уме.
После шести пинт эля Джону пришлось напрячься, чтобы припомнить причины его уже улетучившегося мрачного расположения духа. Он привлек Несту поближе к себе, одной рукой держа кружку с элем, а второй стиснув ее грудь.
— Жена говорит, я согласился на коронерство исключительно для того, чтобы быть от нее подальше. Черт побери, она же сама настаивала на этом, ей хотелось подняться на ступеньку-другую по престижной лестнице.
Неста заерзала, не в силах спокойно выносить игру мужских пальцев с ее грудью.
— Да плюнь ты на нее хоть ненадолго, Джон. Расскажи мне, чем таким ты занимался сегодня, отчего так устал, что готов заснуть, не сходя с места, — даже в компании самой красивой девушки Девона.
Джон склонил голову ниже к копне волос Несты, и его черные пряди смешались с ее рыжими кудрями.
— Мы с самого рассвета не слезали с коней, нужно было съездить в Вайдкоум и успеть вернуться обратно…
Он поведал ей о найденном в ручье трупе и сказал, что, скорее всего, убитый — из воинов, принимавших участие в крестовом походе.
Неста в очередной раз приложилась к его кружке.
— И эль неплох, правда? Хотя мне-то не пристало его хвалить… Так что там с твоим крестоносцем? Красивый? Молодой?
Джон усмехнулся, и от неожиданной улыбки его обычно суровое лицо разом посветлело.
— Ни о чем другом вы, молодые вертихвостки, и не задумываетесь! — поддел он ее. — И слава Богу. Может, когда-то он и был писаным красавцем, но за десять дней кто хочешь превратится из красавца в урода.
Неста поморщилась и крепче прижалась к его могучему телу.
— И кто, по-твоему, убил его, сэр коронер?
Прежде чем ответить, Джон влил в себя остатки эля из кружки, и Неста подала сигнал Эдвину, чтобы тот принес новую порцию из лучшей бочки.
— Не знаю. Определить причину большинства смертей в деревне — да и в городе, если на то пошло — обычно не составляет труда. Пьяные ссоры, грабежи, изнасилования, избитые жены… Часто все отлично знают, кто виноват, и для поимки преступника вовсе не обязательно устраивать погоню. Но тут… — он умолк, дожидаясь, пока Эдвин поставит на стол новую порцию эля.
Увлекшись повествованием, Джон перестал ласкать Несту, и она с притворным негодованием вернула его руку туда, где ей и положено было быть, — себе на грудь.
Ты говоришь, он из знатного сословия? — спросила она.
Во всяком случае, не похоже, чтобы он был из простых солдат. Хорошая одежда, добротные сапоги, пояс и ножны — в основном левантийские. Без сомнения, он недавно вернулся из дальних стран. — Неста неотрывно смотрела на профиль коронера, венчаемый мощной челюстью, розовеющей в отблесках пламени камина.
— А как он оказался на окраине Дартмура? Насколько я слышала, Вайдкоум — это где-то далеко, у черта на куличках.
Как и для большинства жителей, не выходящих за пределы городских стен, любая деревня представлялась Несте отдаленным и страшным местом. За пять лет, которые она провела в Эксетере, переселившись из западного Уэльса, она едва ли хоть раз выезжала из города. Ее покойный муж, уэльский лучник по имени Мередидд, вернулся с войны в Турене неожиданно разбогатевшим, привез с собой изрядную добычу. Он остановился в Эксмауте. Место пришлось ему по нраву, он купил «Буш Инн» и отправился домой в Гент за женой. Не прошло и года, как он умер от желтухи, и Несте пришлось самой управляться с постоялым двором, — что она и делала с необычным для женщины успехом.
Джон задумался над ее вопросом.
На сапогах были следы от шпор, но даже их украли, не говоря уже обо всем остальном. Один кинжал только и остался. Похоже, это было ограбление, причем нападавших, судя по ранам, которые получил убитый, было по меньшей мере двое.
Значит, всего-навсего ограбление. Но скажи, с какой стати воин, принимавший участие в Крестовом походе, оказался вдруг на окраине Дартмура? — не унималась Неста, отчасти, чтобы подчеркнуть свою заинтересованность в делах Джона, отчасти — для того, чтобы отвлечь его от мыслей о размолвке с женой.
Смотря куда он направлялся — иногда люди выбирают путь через болота, чтобы добраться до Тейвистока или Плимута, вместо того, чтобы отправиться более длинной дорогой по низовьям. Может быть, он ехал в какое-то поместье поблизости от Оукгемптона, может, еще дальше, в северный Корнуолл. И мы не знаем, был ли он один. Возможно, он путешествовал с компаньоном или слугой, — труп которого валяется сейчас где-нибудь в лесу.
Терпение Несты подходило к концу, однако она чувствовала, что ее мужчине нужно выговориться и тем самым избавиться от мрачного настроения.
— Думаешь, его убили разбойники?
— Скорее всего, что так. В лесах и болотах полно беглых преступников и разбойников. Двое церковных старост пытались свалить вину друг на друга, но, по-моему, виноваты они лишь в том, что пытались убрать тело со своей земли, а никак не в убийстве, — Джон на минутку задумался, и его кустистые брови соединились над переносицей. — Да, был там еще один человек по имени Небба. Родом не из деревни, наверняка бывший солдат. У него не хватает двух пальцев.
Последняя реплика вызывала у стройной хозяйки постоялого двора определенные ассоциации:
— Лучник! Как мой несчастный Мередидд! Что за варварский обычай — отрезать человеку пальцы ножом?
— Да ладно, не так уж и плохо по сравнению с другими частями тела, — усмехнулся Джон, опустив руку ей на бедро.
После короткого молчания его подбородок опустился на грудь, он вздрогнул и резко поднял голову, напугав свою рыжеволосую любовницу.
— Ну, сэр коронер, вижу, вам пора в постель, пока вы не уснули прямо здесь, за столом. — Неста высвободилась из его сонных объятий и поднялась. — Сегодня ты остаешься здесь, Джон, в моей постели — хотя, судя по всему, единственное, на что ты способен сейчас, — это громкий храп. Идем.
Она помогла коронеру подняться по деревянной лестнице в дальней части зала, под ироничные и сочувствующие взгляды горожан и хор голосов, желавших сэру Джону спокойной ночи.
С трудом переставлявший ноги со ступеньки на ступеньку, Джон ощущал смутное беспокойство:
— Неста, я ведь раньше не проводил с тобой целую ночь
