Что же касается антиквара Вен Яна, он виновен в подстрекательстве к злобному заговору. Но он делал это так нерешительно, что его бесстыжие планы рухнули еще до того, как он осмелился привести их в исполнение. Он, вероятно, никогда не совершал какого-нибудь настоящего преступления — у него был слабый характер, и ему нужна была смелость, чтобы привести свои трусливые закулисные интриги в действие. Я приму соответствующие меры, чтобы раз и навсегда помешать Вену строить козни против вас и плохо обращаться с беззащитными девушками. Два тяжелых преступления были совершены здесь, в Красном павильоне. Однако, так как ни вы, ни ваша дочь, впрочем, и ни Вен Ян, не участвовали в них, я не буду обсуждать эти темные дела. Это все, что я хотел вам сказать.
Фенг поднялся и встал на колени перед судьей Ди, его дочь последовала его примеру. Они стали выражать ему благодарность за его снисходительность, но судья прервал их с нетерпением. Он поднял их и сказал:
— Я неодобрительно отношусь к Райскому Острову и ко всему тому, что здесь происходит. Но я понимаю, что в какой-то степени подобные э-э-э… курорты — неизбежное зло. А добропорядочный губернатор, которым являетесь вы, ручается, что, по крайней мере, это зло контролируется. Вы можете идти.
При прощании Фенг спросил немного неуверенно:
— Полагаю, было бы слишком бесцеремонно спрашивать вас, господин, о каких двух тяжких преступлениях упоминала Ваша Честь?
Судья обдумывал этот вопрос некоторое время. Затем он ответил:
— Не бесцеремонно, нет. В конце концов, вы здесь губернатор, вы имеете право знать. Это пока преждевременно, так как моя версия еще не подтверждена. Как только я добуду это доказательство, я дам вам знать.
Фенг и его дочь сделали почтительный поклон и вышли.
На следующее утро Ма Джунг пришел с докладом очень рано, когда судья Ди еще ел свой утренний рис на веранде. Легкий туман поднимался над безмолвным парком, мокрые поникшие гирлянды из разноцветного шелка ниспадали среди деревьев.
Судья кратко передал своему помощнику разговор с Фенгом и его дочерью. Он заключил:
— Сейчас мы попытаемся найти госпожу Линг. Скажи управляющему, чтобы он приготовил для нас двух лошадей. Если госпожа Линг не вернется в свою лачугу, мы должны будем сделать довольно долгую поездку вглубь, на север Острова.
Когда Ма Джунг вернулся, судья Ди только что сложил палочки для еды. Попросив Ма Джунга выложить его коричневое дорожное платье, он поднялся и вошел в дом. Помогая судье переодеться, Ма спросил:
— Я полагаю, что Киа Ю-по не впутан во все эти подозрительные дела, господин?
— Нет. А что?
— Я случайно услышал прошлой ночью, что он планирует покинуть Остров вместе с девушкой, в которую влюблен. Я сделал вывод, что его помолвка с госпожой Фенг была так или иначе навязана ему.
— Пусть едут. Он мне не нужен. Я думаю, мы тоже сможем уехать отсюда сегодня, Ма Джунг. Я надеюсь, в свободные часы ты получил все развлечения, которые хотел?
— Да, естественно! Но Райский Остров — очень дорогое место!
— Я не сомневаюсь, — сказал судья, наматывая черный пояс вокруг талии, — но у тебя были две серебряные монеты, их должно быть достаточно!
— Честно говоря, господин, их было недостаточно! Я прекрасно провел время, но я спустил все деньги.
— Я надеюсь, это стоило денег! И у тебя еще есть капитал — то золото, которое ты унаследовал от дяди.
— Оно тоже ушло, господин, — отметил Ма Джунг.
— Что?! Те два золотых слитка, которые ты собирался сохранить на будущее? Это невероятно!
Ма Джунг с грустью кивнул.
— Дело в том, Ваша Честь, что я нашел здесь слишком много привлекательных девочек, слишком много! И слишком дорогих!
— Это позорно! — воскликнул судья Ди. — Растратить целых два золотых слитка на вино и женщин!
Сердито передернувшись, он резким движением надел свою черную шапочку. Затем он вздохнул и сказал, пожав плечами:
— Ты никогда не поумнеешь, Ма Джунг.
Они молча вышли на передний двор и сели на лошадей.
Ма Джунг ехал впереди. Они поскакали с судьей по отдаленным улочкам, через пустырь. Перед началом тропинки, проложенной меж деревьев, он приостановил свою лошадь и показал судье, где именно на него и двух его друзей напали. Затем он спросил:
— Фенг знал, что стояло за этим нападением, господин?
— Он думает, что знает, но на самом деле нет. Я знаю. Это было нападение на меня.
Ма Джунг хотел спросить, что это значит, но судья уже пришпорил свою лошадь. Когда показался большой тис, Ма Джунг указал на лачугу около искривленного дерева. Судья Ди кивнул. Он спешился и отдал поводья Ма Джунгу, говоря:
— Ты останешься здесь и подождешь меня.
Он пошел один по мокрой траве. Утреннее солнце еще не успело проникнуть сквозь плотную листву, которая нависала над крышей лачуги. В тени было холодно и влажно; от гниющей листвы исходил неприятный запах. Слабое мерцание света появилось за грязной промасленной бумагой единственного окна.
Судья Ди подошел близко к ветхой двери и прислушался. Он услышал необыкновенно красивый голос, тихо напевающий старую мелодию. Он вспомнил, что эта мелодия была популярна, когда он был еще ребенком. Он толкнул дверь и вошел. Пока он стоял у входа, дверь закрылась за ним, скрипнув на ржавых петлях.
Свет от дешевой глиняной масляной лампы освещал тусклую комнату неясным мерцающим светом. Старая женщина сидела по-турецки на бамбуковой кушетке, баюкая омерзительную голову нищего, пораженного проказой, которая лежала у нее на руках. Нищий лежал на спине на кушетке, язвы на его теле виднелись через грязные лохмотья, которые едва прикрывали его истощенное тело. Его единственный уцелевший глаз тускло светился в свете лампы.
Она подняла свою голову и повернула слепое лицо к судье.
— Кто это? — спросила она приятным теплым голосом.
— Это я, магистрат.
Синие губы прокаженного скривились в усмешке. Глядя в упор на его единственный глаз, судья сказал:
— Вы — Ли Вей-джинг, отец академика. А она — куртизанка Изумрудная Роса, которая была объявлена мертвой тридцать лет назад.
— Мы — любовники! — гордо сказала слепая женщина.
— Вы приехали на Остров, — продолжал судья Ди, обращаясь к прокаженному, — потому что вы услышали, что Королева Цветов по имени Осенняя Луна довела вашего сына до убийства, и вы хотели мести. Вы были неправы. Ваш сын убил себя, потому что он обнаружил опухоли на шее и подумал, что он также заразился этой болезнью. Правда это или нет, я не знаю; я не осматривал труп. У него не было вашего мужества, и он не мог посмотреть в лицо ужасному концу прокаженного. Но Осенняя Луна не знала этого. В своем глупом стремлении к славе она заявила, что он убил себя из-за нее. Вы слышали это из ее уст, когда, прячась в кустах перед верандой Красного павильона, вы подслушали наш разговор.
Он остановился. Слышалось только лишь тяжелое дыхание прокаженного.
— Ваш сын доверял Осенней Луне. Он передал ей письмо для вас, где он объяснял свое решение. Но она совершенно забыла про него и даже не распечатала его. Я обнаружил его, после того как вы убили ее.
Он вытащил письмо из рукава и прочитал его вслух.
— Я носила твоего сына под сердцем, дорогой, — нежно сказала женщина, — но после лечения от оспы у меня был выкидыш. Наш сын был бы красивым и смелым. Как ты!
Судья Ди бросил письмо на кушетку.
— После того, как вы приехали на Остров, вы все время наблюдали за Осенней Луной. Когда той поздней ночью вы увидели, как она шла в Красный павильон, вы пошли за ней. Стоя на веранде, вы видели ее через окно с решеткой, лежащей обнаженной на кровати. Вы позвали ее по имени. Затем вы встали около окна, прислонившись спиной к стене. Когда она подошла к окну, и, возможно, приникла лицом к железной решетке, чтобы посмотреть, кто ее зовет, вы внезапно бросились вперед. Вы просунули руки сквозь решетку и схватили ее за горло, чтобы задушить. Но ваши обезображенные руки не смогли удержать ее. По дороге к двери она позвала на помощь, у нее произошел сердечный удар, и она рухнула на пол. Вы убили ее, Ли.
Красное возбужденное веко дергалось от волнения. Старуха наклонилась над обезображенным лицом и прошептала:
— Не слушай его, дорогой! Отдыхай, мой сладкий, ты не очень хорошо себя чувствуешь.
Судья отвел взгляд. Уставившись на влажный пол из утоптанной земли, он продолжал:
— Ваш сын правильно упомянул в своем письме о вашей неукротимой силе воли, Ли. Вы были смертельно больны и ваше богатство истощилось. Но у вас был сын. Вы сделали из него великого человека, и к тому же быстро. Райский Остров, этот Остров сокровищ из золота, был расположен на границе с вашими владениями. Сначала вы послали своих разбойников, чтобы ограбить транспорт Фенга, везущий золото, но он был слишком хорошо охраняем. Затем у вас появился более хороший план. Вы сказали своему сыну, что антиквар Вен Ян ненавидит Фенга и хочет отстранить его от должности. Вы приказали своему сыну установить связь с Веном и привести в исполнение заговор, который привел бы к позорной отставке Фенга. Ваш сын назначил бы Вена губенатором Острова вместо Фенга, а через него вы бы смогли завладеть сокровищами Острова. Смерть сына нарушила все планы.
