и воли. Но завтра его отправят в отставку коронованные бездельники, и он даже слова не сможет сказать в свою защиту. А кто, простите, отправит в отставку монарха? Никто и никогда. Прежде этим занимался народ, но народ выродился. Нынче он ест гамбургеры, пялится в смартфоны и ровным счетом ни о чем не думает. Ждать от него революций смешно и странно, его все устраивает…
Тут вдруг телефон министра пикнул. Ему на почту пришло письмо. Премьер зашел в почту и удивился. К анонимному письму с надписью «Сроки» была прикреплена ссылка. Пройти по ней, или лучше воздержаться? Скорее всего, какой-нибудь хакерский спам. Ну, а если что-то важное? Ладно, в крайнем случае, всегда можно будет обратиться к министерским айтишникам, они решат проблему. А пока… Пока любопытство пересиливало осторожность.
Он решительно ткнул пальцем в ссылку. Открылся браузер, в котором сияло электронное табло. Табло вело обратный отсчет и показывало часы, минуты и секунды. Сначала он не понял, что это значит, но потом холодок прошел по его спине. Табло показывало, сколько осталось времени до истечения ультиматума, который выдвинул ему Джорджоне. Оставалось не так много: 47 часов 46 минут 28 секунд. Точнее, уже 27 секунд. А теперь 26…
Табло равнодушно меняло цифры, и премьер чувствовал, как будто из него по каплям вытекала кровь. Каждая секунда была каплей, и чем меньше их оставалось, тем меньше ему оставалось жить. Во всяком случае, в ранге главы правительства.
Он почувствовал приступ ярости. Хорошо генералу советовать! Сам же премьер отлично знает, что если завтра он пойдет во дворец с предложением уступить Джорджоне, то, скорее всего, выйдет оттуда уже в статусе рядового гражданина. Если же вообще не идти никуда и предоставить всё естественному ходу событий… Нет, это еще хуже. Рано или поздно разразится скандал, премьера отправят в отставку. При этом он вызовет еще и законный гнев правящего семейства, и злорадство оппозиции, и обиду коллег по правительству, потому что его, правительство, тоже расформируют. Да и товарищи по партии будут недовольны. Словом, карьере его настанет окончательный и бесповоротный конец, останется только сесть за мемуары. Как, интересно, будут они называться? «Воспоминания неудачника» или еще как-нибудь в том же роде?
Он вздохнул. Да есть ли вообще выход из этого положения? Может быть, заплатить самому? Впрочем, это невозможно. Он человек небедный, но таких денег у него все равно нет. Да если бы и были… А вдруг завтра проштрафится другой представитель королевской фамилии – он что, так и будет за всех платить? Нет, это решительно невозможно.
Премьер вдруг понял, что давно уже не лежит в постели, а ходит по комнате из конца в конец, как был, то есть совершенно голый. Впрочем, его это мало волновало. Даже если тут и встроены видеокамеры, скрывать от народа ему нечего, в особенности же от женской его части. Пусть снимают, выкладывают – это только прибавит ему популярности.
Однако шутки шутками, но что же делать? Он с тоской подумал, как все было просто в старые времена – ну, хотя бы в девятнадцатом веке. Приказ начальнику дворцовой полиции – и спустя несколько часов представляющий угрозу человек уже лежит на рельсах, перерезанный поездом. Или валяется на тротуаре, прибитый упавшим с неба кирпичом. Или что-нибудь еще в том же роде, такое же незамысловатое, но эффективное.
Нынешние же никогда на такое не решатся. Никогда! Настоящих башибузуков в секретных службах не найдешь уже днем с огнем. Все эти лысые Джеймсы Бонды, которые на каждом шагу нарушают закон в интересах короны, остались только в голливудских боевиках. На самом же деле все они бюрократы, единственная забота которых – спокойно дожить до пенсии.
Он остановился посреди комнаты, сквозняк обдувал ему голые ноги, слабый свет ночника тревожил глаза. В конце концов, господа, если секретные службы не хотят совершать преступлений, то, может быть, этой работой займутся преступники? А что, неплохая идея – столкнуть одного бандита с другим. Нет, сам он, разумеется, с такими людьми не якшается, но есть у него один финансист, у которого есть родственник, у которого имеется знакомый, который, кажется, может выйти на связь с нужными людьми. В конце концов, попробовать-то можно, все равно ничего другого не остается…
Он вздохнул и разочарованно покачал головой: нет, не годится. Прибегнуть к помощи преступников значит избавиться от одной проблемы, чтобы на тебя тут же навалилась другая. Тут нужно что-то иное, что-то искусное, замысловатое, то, в чем он всегда был силен. Тут нужна хитрая интрига, которая заведет врага в ловушку. Сколько там потребовал господин Джорджоне, чтобы утрясти вопрос?
Глава десятая
Три маленьких тела
Дальний свет фар рассекал ночную тьму, выхватывая из темноты асфальтовую ленту шоссе и смутный серо-черный горизонт. Внезапно машина подскочила на выбоине, сидевшего на заднем сиденье непристегнутого Пеллегрини подбросило вверх.
– Эй, эй, амазонка, не гони так, тут тебе не Франция! – заговорил он недовольно. – Или ты думаешь, ты – Жанна д'Арк, а я – епископ Кошон, и хочешь отправить меня к праотцам?
– Пристегнись, епископ, – коротко отвечала Иришка, управлявшая машиной. – Пристегнись, а то праотцы ждут не дождутся, когда ты к ним припожалуешь.
Синьор комиссарио отвечал, что настоящие мужчины любят риск и никогда не пристегиваются, вот разве что дорожная полиция появится на горизонте. Но сейчас ночь, полиция вряд ли появится, так что пристегиваться он не будет. Тем более, ремень стесняет его свободу, а для итальянца свобода дороже пиццы…
Впрочем, госпожа французский ажан уже не слушала его.
– Хорошая идея – обратиться в органы опеки, – сказала она Волину, сидевшему рядом. – Так бы мы черт знает сколько времени еще рыскали в поисках детей.
После перепалки с Серджио она не перешла на русский, так что синьор совринтенденте все понял и недовольно засопел. Между прочим, его собственная идея с телефонами ничуть не хуже.
– Отличная идея, – согласился Волин. – Вот только никакого отношения к действительности не имеет.
Но Серджио стоял на своем: если бы Тоцци был поумнее, он поступил бы именно так, как думал он, Пеллегрини, и тогда бы они легко отыскали детей по сигналу смартфонов.
– Хватит ругаться, парни, – примирительно сказала Иришка, – главное – результат.
– Далеко еще до места? – обиженно осведомился совринтенденте.
– Судя по навигатору, будем минут через десять.
Так оно и вышло.
Частный светло-зеленого цвета, скрывавшийся за резной железной оградой, в темноте походил на небольшую осажденную крепость. Вот только, похоже, защитники эту крепость покинули или просто спали беспробудным сном.
