Алена очнулась в полной темноте. Это удивило ее, ведь напротив постели было окно, а в нем лунный свет или звезды… Но уже через мгновение она поняла: нет, она не в постели, а на жестком полу. И вспомнила: дверь в бельевую, что-то падает сверху!
Девушка вскочила на ноги. Сориентировалась сразу – вот высокое узкое окно, значит, напротив должна быть дверь. Вот и она, но – заперта! Где-то на полу лежит свеча, которую она держала и выронила при падении. Но искать ее нет смысла, все равно зажечь нечем. Хватит и того тусклого света, что льется из окна.
Ни на минуту Алена не поверила в случайность того, что произошло. Слишком много было случайностей за последние дни. И вот – новая ловушка! А Лодя остался один! Как же она по-глупому попалась!
Алена стиснула зубы. У нее нет времени на упреки самой себе. Потом, после она все проанализирует. Теперь же главное – выбраться отсюда, неизвестно ведь, сколько она пролежала без памяти. А Коробова наверняка времени зря не теряла…
Девушка схватила лежащий на полу тюк с бельем – тот самый, который оглушил ее, потянула к окну. Но этого мало, окно, больше похожее на бойницу, расположено высоко. Она стала сбрасывать с полок сложенные в кипы простыни, скатерти, полотенца, складывать их друг на друга у стены, потом взобралась на эту баррикаду и дотянулась до окна. Двойная рама, тяжелые запоры… Но страх за маленького брата утраивал ее силы. И вот створка окна поддалась и со стуком распахнулась. Худенькая Алена с трудом, боком протиснулась и стала на внешний карниз. И только тут, ощутив под собой пустоту, вспомнила: это второй этаж!
Но ни испугаться, ни задуматься девушка не успела. Блеснула молния, и она увидела, как далеко впереди по саду пробираются две фигуры: высокая, светлая и неясная, а рядом – маленькая. Эта картинка открылась ей на мгновение, и вновь стало темно. Но Алена уже поняла: маленькая фигурка – это Лодя! И его ведут к рыцарской башне… Ветер хлестнул в лицо какой-то веткой. Алена провела рукой рядом по стене и вспомнила: именно здесь стену обвивал плющ. Совсем недавно погибший Степан рассказывал ей, что этот плющ сажал когда-то его дядя, он был завезен из Японии и когда-то очень красиво цвел, а теперь почти выродился, одичал… Не раздумывая, девушка повисла на тонких древовидных стеблях и стала сползать вниз, перебирая руками и ногами. Гибкий плющ качался и с треском отрывался от стены. И все же она почти спустилась, до земли оставалось метра два, когда плющ полностью отошел от стены и рухнул на землю… Ни ушибов, ни боли Алена не ощутила, когда вскочила и побежала в сад, к главной тропе. Конечно, она помнила о колодце, но надеялась вовремя разглядеть его, потому что бежать в обход у нее не было времени. Эта тропа – самый короткий путь к рыцарской башне, а времени у нее нет! О том, что она уже могла опоздать, девушка старалась не думать.
Она благополучно миновала колодец и вскоре выскочила на открытую поляну. Как раз из-за туч вновь показалась луна. В ее свете Алена увидела – на другой конец поляны вышли призрак и мальчик. Над головой призрака разливалось странное свечение, так же необычно горели и его глаза. Она не успела еще ничего сделать – ни броситься вперед, ни крикнуть, – как призрак легонько толкнул мальчика по направлению к ней. Лодя тут же побежал, протянув руки, она подхватила его, выпрямляясь, не спуская глаз с того, кто неподвижно стоял напротив. А тот вдруг поднял руку, указывая направление, и глухо, но очень ясно произнес:
– Идите во флигель! К слугам! Быстро!
Шагнул в сторону и исчез за кустами.
Алена послушалась сразу. Держа Лодю за руку, она пошла в сторону флигеля. Все верно: там люди, там безопаснее, чем в доме! Лодя все оглядывался и возбужденно рассказывал:
– Представляешь, их два, призрака! Один повел меня к сокровищам, а другой забрал меня! Первый мне не нравился, он холодный какой-то. А второй хороший, теплый и сильный! Он сказал мне, что тоже откроет какую-то тайну, но потом… Они, наверное, соперники, а может даже, враги!.. Ой, смотри!
Мальчик резко остановился, показывая назад. Они как раз поднялись на пригорок, и отсюда хорошо была видна рыцарская башня. Луна уходила в тучи, но они успели увидеть перед башней светлый силуэт.
– Первый призрак! – воскликнул мальчик.
И в то же мгновение небо располосовала гигантская, невиданная молния. Она озарила все вокруг электрическим светом, и в этом свете Алена с Лодей увидели: призрак поднял руку и выстрелил в сторону башни – ярко блеснула из его руки короткая вспышка. Но звука выстрела они не услышали, потому что их почти сбил с ног оглушительный грохот грома.
– Бежим! – закричала девушка, прижимая мальчика к себе. – Сейчас хлынет ливень!
И они без оглядки помчались к флигелю.
Викентий Павлович прискакал в «Бородинку» в самом начале пятого – только-только начало светать. И хотя он подъехал с задней калитки, к конюшне, в предутренней тишине стук копыт был слышен. Люся, чутко спавшая всю ночь, сразу же вышла на веранду. Он взбежал к ней по деревянным ступенькам – веселый, энергичный и, на удивление, сухой. Сапоги и брюки были немного грязны, но и только.
– Ты не попал под ливень? – удивилась она, обнимая мужа.
Дождь хлынул лишь под утро, лил недолго – меньше часа, – но очень мощно. Первый настоящий грозовой ливень за весь август. А Викентий уехал в ночное еще с вечера.
– Конечно же, попал, – ответил он, легонько целуя жену в губы. – Хотел вернуться к полуночи, но началась гроза, и ребята не пустили. Говорят: «Опасно, молнии одиноких путников любят». Вот и остался, а потом дождь пошел – просто водопад какой-то! Но зато какое завораживающее зрелище: молнии во все небо, потоки воды!
– Как же ты уцелел? – Она тронула его куртку.
– Отсиделись с ребятами в шалаше. Немного, конечно, промокли, но потом у костра быстро высушились.
Обнявшись, они зашли в комнату.
– Я немного посплю, – сказал он. – Но через три часа ты меня разбуди. Надо будет съездить в «Замок», кое-что разузнать, кое о чем спросить.
Людмиле тоже явно хотелось о чем-то спросить, но она сдержалась. Давно уже поняла: раз Викентий молчит, значит, еще не время для вопросов. Потом расскажет все сам… Если захочет.
В «Замок» Петрусенко поехал в двуколке, взял за кучера Максима. Как ни странно, но за три часа он хорошо отдохнул. И теперь, рассслабившись, дышал глубоко, с наслаждением. От земли поднимался теплый пар – солнце быстро вытягивало ночную влагу. Но деревья и травы уже успели напитаться дождевой водой, ожили и как будто даже вернули себе весенние яркие цвета… Когда двуколка выкатила на последний поворот к имению Берестовых, Викентий Павлович наклонился к Максиму.
– Я дам тебе небольшое поручение. Выполнишь? – попросил он. – Будешь ждать меня, общаться со слугами, так внимательно слушай все их разговоры. Может, кто-нибудь что-то особенно интересное расскажет – не пропусти… Ночь сегодня была тревожная, грозовая, а по «Замку», говорят, призрак ходит. Они, призраки, такие ночи особенно любят.
– Послушаю, – кивнул Максим. – Отчего же…
Но ни одному, ни другому из них не пришлось особенно стараться, прислушиваться к разговорам. События словно ожидали именно их появления: как в хорошо отрепетированном спектакле – занавес поднимается одновременно с третьим звонком!
Как только двуколка остановилась у парадного крыльца и Викентий Павлович спрыгнул с подножки, со стороны сада раздался крик, и вскоре из-за ближних деревьев выбежал человек. Это был незнакомый мужик, по виду крестьянин, он размахивал руками и громко причитал:
– Убиенный, насмерть убиенный! А крови-то, крови! Лежит в том доме, что у реки!
Рукой он показывал через сад, в ту сторону, где, как знал Петрусенко, находится рыцарская башня.
Петрусенко мнговенно подобрался, сосредоточился. Сейчас во дворе, кроме него, никого не было. Он кивнул Максиму:
– Поднимись в дом, скажи хозяйке: явно что-то случилось, пусть быстро выйдет.
Сам же стал расспрашивать крестьянина. Оказалось, что еще вчера посыльный от госпожи Коробовой нанял в Енино нескольких мужиков с подводами возить гальку с берега реки и засыпать яму в саду. Вот они и приехали сегодня утром к реке, и пока остальные грузили на подводы камни, он на минутку решил сбегать посмотреть на башню – очень любопытно было! И увидел там мертвое тело – у самого входа.
– Постой! – Голос у Петрусенко стал жестким и тревожным. – Чье тело? Взрослого человека?
– Понятное дело, взрослого! – Мужик казался необычайно удивлен вопросом. – Не дитенка же?
Викентий Павлович невольно улыбнулся. Несмотря ни на что, он испытал настоящее облегчение.
– И какой из себя этот человек?
– Так господин какой-то. А лица я не видал.
– Не разглядел?
– Так он лицом вниз лежит, – объяснил рассказчик. – Я трогать не стал, побежал к реке, нашим сказал, а потом сюда…
Стремительно распахнулась дверь, и на крыльцо вышла госпожа Коробова. Лицо ее было хмурым и неприветливым. А еще – словно постаревшим, осунувшимся. Она решительно подошла, сухо поздоровалась с Петрусенко и уставилась на явно оробевшего мужика. Вместо него Викентий Павлович быстро повторил услышанное, спросил:
