Джон вновь погрузился в раздумья.
Эльфгар не скрывал, что он сквайр де Бонвилля?
Ничего он не скрывал, похоже, об этом каждый селянин в Сэмпфорде знал.
Получается, что какой-нибудь пастух или бродячий торговец мог на следующий день сообщить новость в Питер-Тейви?
Выходит, так.
Джон посмотрел на Гвина, и оба почти одновременно многозначительно хмыкнули.
Шериф не скрывал скептицизма по поводу высказанных Джоном подозрений и наотрез отказался даже слушать о допросе де Бонвиллей.
— Вы что, дражайший шурин, окончательно выжили из ума? — возмущался он, глядя на сидящего за столом напротив Джона, пришедшего с визитом в кабинет шерифа в главной башне замка. — Епископ считает себя большим другом семьи де Бонвиллей. Он уже отругал нас обоих — особенно вас — за то, что мы никак не можем найти преступника, виновного в смерти Хьюберта. А Господь, между прочим, дает нам знак после испытания судом Божьим, что преступник-то у нас в руках, и это не кто иной, как Фитцхай! — Он в сердцах грохнул кулаком по столу. — Ну, и представьте, являюсь я во дворец епископа и говорю Генри Маршаллу, что мы подозреваем, будто бы убийца — член семьи его старого больного друга? Нет, Джон, вы, кажется, совсем свихнулись.
Коронеру стало ясно, что шериф непреклонен в своих заблуждениях, и никакие доводы не заставят его изменить мнение, поэтому он поднялся, и теперь на стол опустился его тяжелый кулак.
Ну и хорошо. — Вы, Ричард, не имеете права распоряжаться следствием, которое провожу я. Я намерен отправиться в Питер-Тейви. Посмотрим, что мне удастся там разузнать. — Он решительно зашагал к выходу.
Глупец! — закричал де Ревелль ему в спину. — Епископ тебя за это пригвоздит к кресту! Учитывая, что через неделю-другую к нам собирается с визитом Хьюберт Уолтер, ты будешь счастлив, если тебе удастся сохранить голову на плечах; я уже не говорю о коронерстве.
Но Джон уже спускался по лестнице, призывая проклятия на голову всех мужчин и женщин, носящих имя де Ревелль,
Пополудни следующего дня после весьма тяжелого перехода из Эксетера, в течение которого они останавливались разве что для того, чтобы покормить коней и перекусить самим, коронер и его офицер приблизились к частоколу деревни Питер-Тейви.
В этот раз Джон не собирался прибегнуть к услугам писаря, а посему велел ему остаться дома и отдохнуть после трехдневного путешествия на муле. Гораздо сложнее было решить проблему с Матильдой: недавнее возвращение мужниных прав запросто могло быть отменено из-за очередной ночной отлучки из дома, к Тому же если бы она произошла сразу после восстановления перемирия. Поэтому он с величайшей осторожностью затронул эту тему во время ужина, подчеркнул важность расследования этого двойного убийства, хотя бы для того, чтобы успокоить растревоженного и рассерженного уважаемого епископа Маршалла, который, с точки зрения излишне набожной Матильды, мог сравниться по рангу разве что с Папой Римским и почти не уступал самому Всевышнему. Он тщательно обошел стороной возражения шурина касательно его планов, молясь про себя,
чтобы тот не заявился к ним домой с визитом до его отъезда в Питер-Тейви рано утром.
К его вящему удивлению, Матильда сравнительно спокойно восприняла новость о необходимости отъезда. Все еще холодная и отстраненная, относящаяся к нему скорее с подчеркнутой вежливостью, нежели теплотой, она пробормотала, дважды высморкавшись в платок, что он должен делать то, чего требуют от него его коронерские обязанности.
На следующий День Джон спешился у основания лестницы, ведущей к входу в холл пометного дома Питер-Тейви, и огляделся вокруг. Двор выглядел тихо и спокойно, намного тише, чем во время его последнего посещения. Над коньком крыши кухни по-прежнему струился дымок, но поблизости не было видно ни единой живой души, лишь несколько одиноких фигур в отдалении. Никто не вышел, чтобы забрать лошадей, и Гвину пришлось крикнуть, склонившись к арке цокольного этажа. Оттуда появился заплаканный подросток, который и принял у них поводья.
— Что тут происходит? — набросился Гвин на мальчишку.
— Лорд Арнульф помер, сэр. Сегодня утром.
Вооруженный главной новостью дня, сэр Джон поднялся по ступенькам в двери холла и нашел внутри несколько групп людей, молчащих либо тихонько переговаривающихся между собой. В холле находилось несколько священников, на одном из которых красовались регалии аббата; Джон решил, что они, по всей видимости, прибыли из богатого аббатства Святой Мэри и Святого Румона в Тейвистоке. Одного священника он узнал — это был приор Вулфстан, толстый монах, развлекавший его, когда он останавливался в аббатстве во время своего первого визита. Джон приблизился к монаху и произнес приличествующие случаю соболезнования по поводу печальной кончины лорда Арнульфа. Выяснилось, что последние несколько дней состояние Арнульфа де Бонвилля становилось все хуже и хуже. В конце концов последовал очередной массивный приступ, который и прикончил' старика за несколько часов.
— А как же сыновья? — осторожно поинтересовался коронер.
Гервез уже принял полномочия лорда и хозяина поместья, как того и следовало ожидать. Фактически, он и так управлял двумя поместьями последние полгода или около того, поэтому дело оставалось только за официальным вступлением во владение.
Все-таки, чтобы стать официальным преемником и наследником отца, он должен заручиться одобрением короля, — заметил Джон. — Особенно если учесть, что эти земли принадлежат королю с тех пор, как принц Джон лишился шести графств!
Простая формальность, — с мягкой улыбкой произнес Вулфстан. — Тем более что наш примас вскоре прибудет на запад, он его и утвердит. Король вряд ли вернется в страну в обозримом будущем, и я не представляю, чтобы Гервез метался по всей Франции, пытаясь застать Ричарда в момент передышки от сражений.
Джон оглядел непривычно тихо ведущих себя людей. — А где сам Гервез? Что-то я его не вижу.
— Молится у смертного одра отца вместе с братом Мартином и кузенами, — которые, кстати, по-прежнему претендуют на часть наделов.
— Я должен немедленно повидать его. Эта кончина усложняет мои планы.
Широкая упитанная физиономия Вулфстана искривилась в печальной улыбке:
— Смерть имеет обыкновение расстраивать планы. В особенности это касается планов самих усопших.
Коронер не располагал временем для досужих светских бесед; он снова оглядел холл. Занавеска, закрывавшая вход в спальню лорда, распахнулась, и в проеме двери показалась крепкая фигура Болдуина из Вира. На нем был темно-красный геральдический камзол, полы которого доставали до колен, со шнуровкой с обоих боков и вышитой впереди головой медведя. Черная шерстяная туника и черные же панталоны
с перекрестной шнуровкой поверх тяжелых сапог придавали ему мрачный угрожающий вид. Выходя из комнаты, он на ходу пристегивал перевязь с мечом.
Джон пересек холл и положил руку на плечо сквайра. Коронер был чуть выше ростом, чем мужчина из Вира, но не такого мощного телосложения.
— Мне нужно перемолвиться несколькими словами с вами, Болдуин — и с вашим хозяином.
Болдуин нахмурился, на его лице появилось обеспокоенное и отстраненное выражение.
— Вы появились не в самое подходящее время, коронер, особенно для сэра Гервеза. Он должен договориться с аббатом и приором Вулфстаном о доставке тела покойного отцав Тейвисток, где оно будет находиться у алтаря до похорон.
Джон, не отпуская плеча собеседника, увлек его за собой к двери.
Мы не можем побеседовать здесь, уж слишком много людей вокруг. Давайте выйдем. Дело касается смерти брата вашего хозяина — и его сквайра.
Сквайра? — Болдуин бросил на него удивленный взгляд. — Какого сквайра?
Они остановились у двери на площадке у верхнего края лестницы, где ждал Гвин из Полруана. Джон, прищурившись, посмотрел на мужчину в темно-красном камзоле.
— Скажите, до вас доходят новости из соседней деревни, из Сэмпфорд-Спайни? Они заработали себе неприятностей, я наложил на них штраф за то, что они в течение нескольких недель не заявили о найденном мертвеце. И не просто мертвеце. Очередное убийство.
Болдуин слепо посмотрел на коронера:
— Мне об этом ничего не известно. — Вы говорите, у Хьюберта был сквайр?
— Да, человек по имени Эльфгар. Неужели вы ни разу не видели боевого товарища Хьюберта?
Болдуин покачал головой, и его лопатообразная борода проехалась по груди.
— Хьюберт де Бонвилль отправился отсюда в дальние края в компании двоих воинов, но сквайра при нем не было. — Он тревожно оглянулся через плечо в холл. — Сэр Джон, у меня много дел, наш лорд скончался. Моему хозяину нужна помощь.
— А мне нужен твой хозяин! — вспылил Джон. — Я не намерен нарушать ваш траур, но врядли смерть лорда можно назвать неожиданной. А мир в королевстве необходимо поддерживать ежечасно, и чья-либо смерть не должна быть тому помехой. Поэтому, будьте любезны, пригласите сэра Гервеза, пусть он выйдет ко мне. Я хочу поговорить с ним немедленно.
