Джек бросил пустой автомат и снял с плеча второй «кольт».
«Пришла пора навестить второе помещение, – подумал он. – Пусть погадают, где я».
Он нырнул в дверь с синим кругом. Она также оказалась проходной. Только здесь имелась лестница. Металлическая и крутая, похожая на стремянку, как на военном корабле. Она вела в вертикальный туннель, пробитый в бетонной крыше. В конце туннеля находился массивный стальной квадратный люк с консольным рычагом на пружине и вращающимся колесом, как на подводной лодке. Люк был закрыт. Ричер решил, что он выпуклый, чтобы оказывать сопротивление взрывной волне.
Колесо могло крепиться штифтами к сложной системе механизмов, но парни, находившиеся наверху, просто опустили люк, чтобы снизу не проникал свет. Для сохранения ночного зрения и соблюдения секретности. Однако они оставили его незапертым, чтобы иметь возможность вернуться обратно. Здравый смысл.
Самым умным шагом было бы подняться вверх по лестнице и заклинить колесо, чтобы те, кто находились на крыше, не могли спуститься вниз. И тогда Ричер продолжил бы работать внизу, не тревожась, что боевики сверху ему помешают.
Но там находился снайпер. С винтовкой М14 и обоймой, в которой недоставало одной пули. Вероятно, на его лице все еще бродила самодовольная улыбка. Джек выключил свет в проходной комнате, подождал четыре секунды в темноте, пока его зрачки расширялись, и еще минуту, пока включалась химия сетчатки. Затем на ощупь нашел перила и начал подниматься вверх.
Ричер стоял на верхней ступеньке лестницы и старался нащупать колесо, пользуясь образом, который остался в его сознании. По его прикидкам, люк мог весить несколько тонн. Может быть, даже больше, если здесь использовали сложную конструкцию из стали и бетона. Весьма возможный вариант, ведь речь шла о защите от радиации. Архитекторы тех времен хорошо разбирались в подобных вещах. Не исключено, что их обучали умные мальчики из Калифорнийского университета. Какой смысл изобретать люк, способный выдержать действие взрывной волны, но пропускающий гамма-излучение? Однако ни один человек не в силах поднять люк весом в несколько тонн, стоя на лестнице. Из чего следовало, что должна существовать система пружинных противовесов. Значит, люк открывается после толчка.
Ричер его толкнул.
Люк приподнялся на пару дюймов. И тут же заскрипели пружины.
Громко.
Он ждал.
С трех сторон вниз просачивалась почти полная чернота. Часовые, по прикидкам Ричера, расположились у самого ограждения. Из чего следовало, что три четверти из них далеко. Крыша имела размеры стадиона «Янкиз». Лишь те, кто находился на южной стороне, были близко.
Он толкнул снова, сильнее.
Люк поднялся еще на фут.
И вновь раздался скрежет.
Никакой реакции.
Ричер толкнул в третий раз, люк полностью открылся. На девяносто градусов, как дверь. Джек посмотрел вверх и увидел квадрат темного миссурийского неба. Петли люка находились с севера. Лестница крепилась с восточной части. Из чего следовало, что в тот момент, когда он выберется на крышу, уязвимыми окажутся его спина и правая сторона.
Значит, следует выйти быстро. А это совсем непросто сделать, и он не сможет держать палец на спусковом крючке. Момент максимальной опасности, который наступает во время любой миссии. Ричер ненавидел лестницы. И ненавидел, когда ему приходилось сначала высовывать голову.
Он сжал «кольт» в правой руке между ладонью и большим пальцем, а левую руку начал перемещать вверх, с одной ступеньки лестницы на другую, положил «кольт» на крышу и оперся на нее костяшками пальцев, как обезьяна. Затем, согнувшись в поясе, коснулся левой рукой бетона.
Сделав, вдох, досчитал до трех и выскочил наверх.
Он сразу опустился на корточки, поднял «кольт» и стал водить дулом из стороны в сторону, осматриваясь, как на учениях по захвату домов.
Джек находился рядом с краем крыши, на южной стороне. Вполоборота налево шел стерильно чистый юго-восточный коридор. Там никого не было. Справа, на западе, Ричер увидел далекую фигуру у перил, смотревшую в противоположную от него сторону. Тогда он повернулся на север и разглядел пятерых боевиков, которые уставились на двухполосную дорогу. Они считали, что приближение Соренсон являлось отвлекающим маневром, и ждали главной атаки со стороны дороги.
Перестраховка и паранойя.
Ричер переключил второй «кольт» на одиночную стрельбу, встал за люком, который защищал его с запада и севера, положил левый локоть на крышку и прицелился в охранника на западе. Около двухсот футов. Простой выстрел для автомата «Хеклер и Кох», обладающего точностью не меньше, чем у винтовки на коротких и средних дистанциях. С «кольтом» – трудно сказать. Но не вызывает сомнений, что он лучше, чем «Глок». Стрелять из пистолета с расстояния двести футов – то же самое, что скрестить пальцы и загадать желание.
Ричер отлично стрелял на большие расстояния и несколько раз выигрывал соревнования. Но только не при таких условиях, как сейчас, когда требовалось следить одновременно за своей целью и реакцией на выстрел остальных пяти парней, которые находились в трехстах футах и семьюдесятью градусами дальше. Ему нужно было видеть их смутные силуэты, поворачивающиеся на звук, и понять, у кого М14, чтобы узнать, кто снайпер.
Потому что его следующей целью будет снайпер.
Ричер прицелился в парня на западе. Сделал выдох, освобождая легкие от воздуха. Спокойствие и тишина. Он чувствовал биение своего сердца, но мушка автомата застыла. Пора.
Он начал медленно давить на спуск. Неуклонно и ровно. Палец на металле. Потом щелчок.
Автомат выстрелил.
Ослепительная вспышка, громкий звук.
В самое яблочко.
Парень на западе слегка дернулся и упал навзничь.
Пятеро его товарищей на севере повернулись.
Снайпером оказался тот, что посередине. Третий слева, третий справа. Ричер увидел М14 у него в руках. Винтовка была наклонена вниз и поворачивалась вместе с ним. Знакомая форма. Длина сорок семь дюймов, тусклый красновато-коричневый блеск в лунном свете. Расстояние почти четыреста футов. Ричер легко и свободно переместился вдоль поднятой крышки люка, без малейшей спешки прицелился, сделал вдох, потом полный выдох – и снова выстрелил.
Промах.
Но не катастрофа. Пуля отклонилась чуть влево и попала в горло стоявшего рядом парня.
Джек слегка повел ствол против часовой стрелки, чтобы компенсировать промах, и снова нажал на курок. Однако теперь четверо уцелевших врагов начали двигаться. Девятимиллиметровая пуля «парабеллум» пролетает четыреста футов за треть секунды – вполне достаточно, чтобы изменить свое положение.
Промах.
Все остались стоять на ногах.
Один в стволе, семнадцать в обойме. Ричер переместил большой палец и переключился на стрельбу тройками. Его любимую из оружия среднего класса. Количество в ущерб качеству. Случайный маленький треугольник, как если бы ты наносил удар трехногим табуретом. Он прицелился чуть правее и выстрелил.
Правый парень упал.
Трое противников. Если считать слева направо, то первый, третий и четвертый. Все трое опустились на одно колено и выстрелили в ответ. Пули ушли далеко в сторону, кроме М14. Пуля калибра.308 промчалась рядом, но не слишком близко. Что говорило о многом. Парень справлялся, когда ему ничего не угрожало, но во время боя терял свои лучшие качества. Ричер решил, что на его надгробной плите можно будет написать: «Хорош против симпатичных женщин в темноте. В остальном не слишком успешен».
Джек выстрелил еще раз в номера три и четыре, снайпера и его соседа, как компенсирующую цель. Три патрона.
Номер четыре лег.
Не снайпер.
Осталось двое.
У Ричера был один патрон в стволе и одиннадцать в обойме. А еще «Глок» с двумя запасными обоймами, две полные, в одной не хватало двух патронов. Можно использовать патроны от «Глока» для «кольта» – тот же девятимиллиметровый «парабеллум». Магия стандартизации. Однако Джек не знал, сколько патронов осталось у двух уцелевших противников. В обойме М14 обычно их двадцать. У второго парня может быть все, что угодно. Возможно, им предстояла долгая дуэль. С достаточно близкого расстояния. Противники будут видеть друг друга. Поединок пехоты. Истинных королей сражений. Вульгарная драка – то, что Ричер любил больше всего.
Номера один и три все еще стояли на одном колене, на некотором расстоянии друг от друга. Ричер захлопнул крышку люка, лег за ней и снова переключился на одиночную стрельбу. Он оперся о купол люка и устроился поудобнее. Снайпер выстрелил еще раз. На сей раз у него получилось лучше. Пуля ударила в люк и отскочила в сторону, гигантский рикошет – возможно, она долетит до магазина «Лейси».
Ричер лежал неподвижно, он чувствовал себя спокойно и не испытывал ни малейших неудобств.
Он выстрелил еще раз.
И попал в снайпера.
Довольно низко, в левую часть тела. Может быть, в бедро. Поверхностная рана. Не фатальная, но она будет сильно отвлекать снайпера. Его развернуло, и он упал на крышу. Стал меньшей мишенью. Напарник последовал его примеру, лег на живот и начал стрелять в сторону Ричера. Попытка прикрыть товарища огнем. Его деятельность представляла опасность только для людей в соседнем округе, но он хотя бы демонстрировал солидарность. Ричер стал целиться на вспышки выстрелов. Он не торопился, взял немного выше и правее и попытался сбить бетонную крошку в глаза противника. Слишком темно, чтобы увидеть, сработал ли этот прием, но тот сразу перестал стрелять. Возможно, он перезаряжал свое оружие или решил вздремнуть, но выглядел как-то уж слишком неподвижным. Затем по далекой двухполосной дороге слева направо проехала машина с включенными фарами, до нее было более шестисот ярдов, и движущаяся сфера тумана на секунду осветила все вокруг. Ричер понял, что с очередным противником покончено – он распростерся на крыше в странной позе.
