Теперь один сражался против двух.
Джек выглянул из-за стенки, стараясь определить, где Кадзуки и Хирото. Те засели рядом со своим боккэном под надежным прикрытием полукруглой стены и разрабатывали план.
У Джека остался лишь один снежок. Как же попасть им в двоих? Мальчик хотел добежать до горки Сабуро, но тут же нырнул за ближайший вал, прячась от ледяных шариков. Тогда-то Джек и заметил осколки одного из них. Внутри комочков, которые делали Скорпионы, был камень. Они не только сжимали снежки, пока те не превращались в лед, а делали их в два раза опаснее.
Джек не знал, что делать. Может, все-таки добраться до припасов Сабуро? Тогда в него точно попадут и серьезно поранят. Сдаться? Кадзуки все равно продолжит швырять ледышки. А может…
Осторожно выглянув из-за снежной стены, Джек заметил отличную мишень. Над головой просвистел снаряд. Джек пригнулся, нагреб еще две пригоршни снега, добавил его к снежку и утрамбовывал, пока у него не получился свой ледяной шарик. Джек со всей силы зашвырнул его повыше, целясь над головами Кадзуки и Хирото.
Болельщики Скорпионов заулюлюкали.
Джек не обращал на них внимания. Ледяной шарик упал на крышу Дворца сокола и медленно покатился вниз.
— Косой! — злорадно крикнул Кадзуки.
Он не видел, что шар катится все быстрее и растет. Ком достиг карниза и сбил с него огромную снежную шапку. Кадзуки и Хирото задрали головы как раз чтобы увидеть, как на них сходит лавина. Не успели они и глазом моргнуть, как оказались по горло в снегу. А он все падал и падал. Мальчишки быстро скрылись из виду. Все захохотали.
Джек вышел из-за стены, спокойно подошел к боккэну Скорпионов и победно поднял его над головой.
— Выиграли Фениксы! — объявила Эми, широко улыбаясь Джеку.
Остальные члены команды подбежали к нему и подняли на руки под радостные крики зрителей.
— Вот это смекалка! — крикнул Ямато.
— Отлично придумано! — согласился Тадаси, хлопнув Джека по спине.
Однако их радость быстро испортили придирки Скорпионов:
— Гайдзин мухлевал!
— Он играл нечестно!
— Нигде в правилах не сказано, что целиться нужно только в игроков, — объявил Тадаси, заглушая крики. — Никаких споров. Мы выиграли.
Джек не мог сдержать улыбку, глядя, как Хирото и Кадзуки выбираются из кучи снега. Он победил Скорпионов.
Правда, его улыбка погасла, когда к ним подошел злой и красный, словно рак, Кадзуки.
— Ты заплатишь за это жизнью, гайдзин! — крикнул он.
33. Мусин— Умри! — взревел самурай.
Джек растерялся. Такого он совсем не ожидал.
Наверное, сэнсэй Хосокава сошел с ума. В его черных глазах пылала жажда крови. Он летел прямо на мальчика, обнажив острую, как бритва, катану. Джек понял — сейчас ему вспорют живот, как свинье, и выпотрошат кишки.
Они с Тадаси пришли в Бутоку-дэн готовиться к испытаниям Круга трех, до которых осталось меньше месяца. Внезапно сверкнула сталь. Джек развернулся и увидел, что на него несется учитель с мечом наголо.
Наставник ударил молниеносно. Катана свистнула, рассекая Джеку грудь и живот.
Дрожа, мальчик посмотрел вниз. Никаких внутренностей на полу не было. Живот остался цел. Меч рассек только пояс, и две половинки оби жалкой кучкой упали на пол.
— Ты труп, — заявил сэнсэй Хосокава.
Джек сглотнул, не в силах и слова вымолвить. Мало-помалу до него дошло, что это нападение — не что иное, как жестокий урок.
— Долго думаешь, — продолжил сэнсэй Хосокава. — Ты дал себе испугаться и потому медлил. Будешь медлить в бою — умрешь.
Сэнсэй Хосокава посмотрел на обоих учеников, проверяя, поняли они или нет.
— Н-но я решил, что вы спятили, — наконец смог вымолвить Джек, запинаясь.
Его трясло. И надо же было так опростоволоситься перед новым товарищем, Тадаси!
— Я думал, вы хотите меня убить!
— Я-то не хочу. Но в следующий раз такое может случиться по-настоящему, — мрачно ответил сэнсэй Хосокава. — Три врага самурая — страх, сомнение и растерянность. Ты только что продемонстрировал их все.
— Значит, у меня не получается? Вы это хотите сказать? — огрызнулся Джек, вскипая от досады. — А получится ли когда-нибудь? Вы всегда найдете ошибку. Почему, сколько ни старайся, все без толку?
— Путь меча — долгий путь, — спокойно ответил сэнсэй Хосокава. — Поспешишь — только приблизишь смерть. Ити-го, ити-э. Слышал эту пословицу?
Джек кивнул. Он вспомнил свиток в золотой чайной комнате.
— Одна возможность. Вот и все, что есть у тебя в поединке на мечах. — Сэнсэй Хосокава посмотрел Джеку в глаза. — Я хочу подарить ее тебе.
Джек опустил голову. Ему стало стыдно за вспыльчивость, ведь учитель всего лишь хотел ему помочь.
— На Испытании строем мы хотели увидеть фудосин, — продолжил сэнсэй Хосокава. — Проверяли, останешься ли ты хозяином разума и тела в тяжелейшей битве. Тогда ты доказал, что твой дух непоколебим, но сегодня тебя сковали страх и замешательство. Ты должен научиться смотреть в лицо смерти и действовать без промедления. Без страха. Без колебаний. Без сомнений.
— Откуда мне было знать, что вы нападете? Я ведь сосредоточился на поединке с Тадаси.
— Мусин, — ответил сэнсэй Хосокава.
— Мусин?
— Обладать мусин — значит войти в состояние «пустоты ума».
Сэнсэй Хосокава принялся расхаживать по додзё, как делал всегда, когда наставлял учеников.
— Встречая противника, самурай должен думать не о нем, не о себе, не о движении вражеского меча. Самурай, обладающий мусин, не рассуждает, какое движение будет следующим. Он действует, как подсказывает ему чутье. Мусин — это стихийное понимание каждой ситуации в тот момент, когда она возникает.
— Откуда мне знать, что случится в бою? Вы хотите сказать, самурай должен видеть будущее?
Сэнсэй Хосокава усмехнулся. Предположение его позабавило.
— Нет, Джек-кун. Хотя может показаться, что они так и делают. Нужно научить разум, чтобы он, как вода, свободно тек навстречу любой возможности. Это идеальное состояние для битвы — ты ничего не ждешь, но готов ко всему.
— Но как мне приобрести мусин?
— Прежде всего нужно повторять удары много тысяч раз, пока они не станут получаться сами собой. Пока не поймешь, что меча нет.
Джек поглядел на друга. Тот внимательно слушал наставника. Понимал ли Тадаси, что значит «нет меча»?
— Но как же это? — спросил Джек, надеясь, что вопрос не покажется глупым. — Как моя катана может исчезнуть?
— Для этого нужно стать с ней единым целым.
Сэнсэй Хосокава выхватил из ножен катану и поднял ее.
— Когда она будет существовать лишь в твоем уме и сердце, — сказал он, приставив острие прямо к сердцу Джека, — тогда ты и почувствуешь, что ее нет. Ведь удар наносишь не ты, а рука твоего разума.
Джек мало что понял. Догадался только, что мастер передает ему великую мудрость. С другой стороны, сэнсэй, похоже, что-то утаил. Если Джеку разрешили участвовать в Круге трех и умение биться «без меча» настолько важно, почему тогда сэнсэй Хосокава не дает ему в руки настоящую катану?
— Простите, учитель, но, если вы не разрешаете мне браться за меч, как же я добьюсь успехов?
Лицо сэнсэя Хосокава стало твердым, как камень.
— Когда начнешь постигать мусин, тогда и разрешу.
Джек ухватился за новую соломинку. Теперь ему отчаянно хотелось достичь «пустоты ума».
— Сколько времени нужно, чтобы овладеть мусин?
— Пять лет.
— Так долго? Я не могу ждать пять лет, — расстроился Джек. — Что, если я буду работать изо всех сил?
— Тогда десять.
Джек совсем растерялся:
— А если я буду отдавать этому все время?
— Тогда уйдет двадцать.
34. ГандзицуОгромный храмовый колокол ударил в сто восьмой раз. Низкий звучный гул наполнил ночь. В воздухе плыли завитушки благовонных курений. Повсюду в Зале Будды, словно созвездия, мерцали огоньки свечей.
Джек вместе со всей школой ждал, когда длинный деревянный молот остановит свой ход.
— Пусть в новом году вам сопутствует удача! — провозгласил Масамото.
Самурай в красном, как пламя, кимоно с гербом феникса стоял перед огромной бронзовой статуей Будды.
В Нитэн ити рю праздновали Гандзицу. Джек обнаружил, что у японцев новый год начинается не первого января, как на Западе, а по китайскому календарю — на несколько недель позже, ближе к весне.
Честь последний раз ударить в храмовый колокол, отмечая наступление полночи, выпала сэнсэю Ямада. Теперь он стоял на коленях перед Буддой, испрашивая благословения для школы.
Ученики в самых красивых кимоно выстроились в очередь. Она тянулась вдоль стен зала, сворачивалась кольцами, словно дракон с чешуей из драгоценных каменьев. На Джеке было кимоно из бордового шелка, которое подарила ему мать Акико, когда он уезжал из Тоба. На кимоно был герб Масамото, феникс, вышитый тончайшими золотыми нитями. При каждом движении мальчика он сверкал и переливался, отражая свет. Но даже такое одеяние не могло сравниться с великолепным нарядом Акико. В волосах у нее красовалась пурпурная орхидея. На кимоно, сверкая, переплелись желтый, зеленый и синий. Казалось, оно соткано из крыльев бабочек.
