Эта история попала в газеты и стала широко известна. С легкой руки какого-то острого на перо немецкого журналиста к Вильмонту с той поры приклеилось прозвище «Подполковник Сапогов», на которое он ничуть не обижался, а даже гордился им, отвечая на насмешки знакомых:
— Раньше цари жаловали отличившимся подданным собольи шубы да украшенные драгоценными каменьями шапки. А мне первому за службу наградой стали сапоги. И я им рад не меньше, чем ордену. Если смогу, то и сыну своему передам столь почетную фамилию. Полагаю, она принесет ему удачу.
Лиза и ее постоянный спутник Рудольф направлялись в пролетке к зданию Департамента полиции. Им предстояло очень опасное дело. По дороге они оказались на хорошо знакомой Лизе улице. Она не была здесь очень давно, поэтому на нее нахлынули воспоминания:
— Здесь когда-то находился «Салон Мэри», знаменитый на весь Петербург бордель, — указывая своему спутнику на один из домов, ностальгически усмехнулась молодая женщина.
Поигрывая в пальцах тростью, Рудольф игриво признался:
— Как-же-с, этот адресок мне хорошо известен.
— А я здесь родилась.
Лиза призналась в этом без стеснения или бравады. Много чего пройдя в своей жизни, она давно перестала стыдиться своего прошлого.
— Хм. — Рудольф удивленно взглянул на спутницу: — Неужели?
— Да, — подтвердила Лиза. — И раз ты бывал здесь, то должен был знать мою приемную мать.
— А кто была твоя мать?
— Хозяйка салона, госпожа Мэри. Она стала мне матерью после того, как моя настоящая мать наложила на себя руки.
Вращающаяся в ладони веселого повесы трость вдруг замерла на полуобороте. Рудольф изменился в лице.
— Господи Боже! — пролепетал он, бледнея. — Уж не Софьи ли Дмитриевны ты дочь?
— Как! Ты знал и мою настоящую мать! — заинтригованно воскликнула женщина и всем телом повернулась к соседу. Однако ей не удалось более вытащить из друга ни слова. Всю оставшуюся дорогу Рудольф подавленно молчал.
* * *
На набережной Фонтанки возле дома 16 их встретил товарищ Андрей. В доме, куда они направлялись, располагался знаменитый на всю Россию Департамент полиции. Для любого революционера не было опасней места. Но Андрей вел себя как настоящий харизматичный лидер, не ведающий страха и сомнений. После недавнего ареста почти всех вождей партии при попытке обмена добытых в ходе кавказского экса денег он возглавил партию. Однако это не помешало Андрею приехать из-за границы, чтобы лично руководить налетом на секретную картотеку охранки.
— Скоро мы узнаем имена всех провокаторов, разлагающих нашу партию изнутри, — пообещал он товарищам.
Андрей несколько лет готовился к этой беспрецедентной в истории русского революционного движения акции. Ему удалось подобрать ключик к жандармскому штабс-капитану, служившему в особо секретном отделе охранки, — в ее святая святых. Это была так называемая «Книга живота» тайной полиции — практически сакральное для каждого жандарма и «охранника» место, где хранились личные дела особо ценных секретных агентов. Допуск сюда имели лишь особо проверенные сотрудники. Все служащие секретного отдела, вплоть до переписчиков и уборщиц, были надежными людьми и умели молчать.
Но были в этом здании две небольшие комнатки без окон, куда даже самым проверенным и надежным вход был заказан. В одной из этих комнат стоял огромный крупповский сейф, в котором хранились личные дела нескольких самых ценных агентов. Заходить сюда имели право только три жандармских офицера с безупречной репутацией.
Андрей потратил несколько лет на то, чтобы выяснить имена этих трех хранителей интересующего его сокровища. Из них он выбрал одного и долго изучал пристрастия и слабости нужного человека. А потом устроил знакомство офицера с красавицей-полячкой, которую специально привез в Петербург. Блестящей избалованной особе с манерами светской львицы не составило большого труда вскружить голову прежде не знавшему таких шикарных женщин честному служаке. Она ввела ухажера в круг людей и познакомила его с удовольствиями, каких он не знал прежде. Когда жандарм по уши влюбился в прекрасную полячку и уже не мог представить своей жизни без нее, капризная содержанка стала тянуть из любовника дорогие подарки и деньги. Требуемые ею вещи становились все более дорогими, а суммы — внушительными. Естественно, штабс-капитанского жалованья не могло хватить на удовлетворение запросов избалованной дамочки, но чтобы не быть брошенным, офицер стал одалживать деньги. Он увязал в долгах, как в болоте. Андрей появился на сцене в самый критический для несчастного любовника момент, когда, находясь на грани отчаяния, тот готов был застрелиться. Андрей предложил бедняге свою помощь. Так жандарм оказался на крючке у организатора старой как мир ловушки, именуемой в разведке простым словосочетанием «поймать на женщину»…
* * *
Андрей встретил Лизу и Рудольфа в жандармской форме. На улице перед зданием Департамента полиции, во дворе стояли городовые. Но троица беспрепятственно преодолела все кордоны. «Лжежандарм» показывал полицейским свой жетон, и те брали под козырек.
Здание, в которое они вошли, больше напоминало частный особняк, чем государственное учреждение. Мебель — белая с позолотой. На выложенной мрамором лестнице стояли кадки с растениями, привезенными из экзотических стран. В их ветвях щелкали канарейки.
В фойе их встретил швейцар. Андрей первым отдал ему фуражку. Он даже пошутил, что старику давно пора просить прибавки жалованья:
— Пока все обедают в буфете, вы один остаетесь на страже здания государственной безопасности со всеми его бесценными картотеками, библиотекой и прочими богатствами.
Старику было лестно услышать в свой адрес такой комплимент от господина офицера. И он почтительно поклонился ему.
Впервые оказавшись в логове неприятеля, Лиза немного растерялась. Со стен на нее смотрели величественные портреты императоров, принадлежавшие кисти известных мастеров. Рядом возле центральной лестницы на мраморной доске золотом были высечены фамилии сотрудников, погибших при исполнении служебного долга.
Вдруг за спиной Лизы хлопнула дверь. Она напряглась, приготовившись к тому, что сейчас их разоблачат. С улицы в здание важно вошел в сопровождении адъютанта генерал. Негромким голосом он что-то обсуждал со своим помощником. Проходя мимо Лизы, занятые серьезным разговором офицеры даже не взглянули на хорошенькую барышню. Лифт совершенно бесшумно понес их куда-то наверх. Лиза почему-то была уверена, что эти двое жандармов сейчас займутся подготовкой какой-нибудь омерзительной провокации против ее товарищей. Она прислушивалась к шуму поднимающейся кабинки, стараясь понять, на каком этаже она остановится — на втором или на третьем? Может, и им тоже следует подняться на лифте туда, чтобы заодно сорвать планы подлецов в голубых мундирах?
Однако, в отличие от Лизы, Андрей точно знал, куда надо идти. Оказалось, что интересующая их комната располагается почти у самого входа в здание на первом этаже. Так что им не нужно было никуда подниматься. В таком расположении особо секретного хранилища чувствовался тонкий психологический расчет. Ведь попади в здание чужой человек — не знакомый с расположением здешних отделов, он наверняка рассудит, как и Лиза, что самые ценные документы должны храниться в дальних закоулках здания, чтобы до них труднее было добраться.
Впрочем, при любом раскладе постороннему человеку не удалось бы добраться до самых секретных папок. И только благодаря измене местного сотрудника злоумышленники уверенно продвигались к своей цели.
Сотрудники, которые могли бы им помешать в иное время, либо находились теперь в буфете, либо крепко спали, прямо на своих рабочих местах. Примерно за час до визита революционеров предатель подмешал в самовар, из которого коллеги собрались пить чай, сильную дозу снотворного. Он же снабдил Андрея комплектами ключей и комбинациями шифров. Так что бронированные двери и секретные английские замки оказались бесполезными.
* * *
И вот они в заветной комнате! Точнее, комнат было две. В первой находились канцелярия и общий секретный архив, а во второй стоял сейф с особо секретными делами.
Кто только не мечтал заглянуть в хранящиеся здесь папки! Но даже не всякое высокопоставленное лицо получало возможность ознакомиться с их содержимым, узнать тайны, скрываемые за семью печатями. Лиза и Рудольф даже поначалу благоговейно замерли, оказавшись в секретном хранилище.
Андрей же оставался спокоен и деловит. Велев товарищам заняться изучением учетных карточек на секретных сотрудников, хранящихся в архивных деревянных ящиках, сам он направился в соседнюю комнату прямиком к сейфу.
