в дверях, где они только что стояли, и заглянул в комнату, чтобы своими глазами увидеть то, что они могли видеть. Ничего нельзя было сказать наверняка. Она лежала под тряпками. Он вошел в дом, развел огонь и сел перед ним на корточки, ругаясь.
Когда он вернулся из амбара, то тащил за собой грубую самодельную лестницу. Он занес ее в комнату, где лежала девушка, поднял ее конец через маленькое квадратное отверстие в потолке, взобрался наверх и просунул голову на чердак. Ветхая крыша безумным лоскутом лежала на фоне зимнего неба и в клетчатом мраке он смог разглядеть несколько старых коробок, наполненных пыльными банками. Он забрался наверх, расчистил место на расшатанных досках чердачного пола, вытер пыль тряпками и снова спустился вниз.
Она была слишком тяжела для него. Он остановился на полпути вверх по лестнице, держась одной рукой за верхнюю перекладину, а другой обхватив мертвую девушку за талию, где она болталась в разорванной и грубо сшитой ночной рубашке, и снова спустился вниз. Он попробовал обхватить ее за шею. Это ему не удалось. Он сидел с ней на полу и его дыхание вырывалось белым потоком в холоде комнаты.
Потом он снова пошел в амбар.
Вернулся с несколькими кусками старой лошадиной сбруи, сел перед огнем и стал соединять их в один. Затем он вошел в дом, закрепил петлю на талии бледного трупа, а с другим концом поднялся по лестнице. Она оторвалась от пола с распущенными волосами и стала медленно подниматься по лестнице. На полпути она остановилась, зависнув, а затем снова начала подниматься.
ОН ПРИГОТОВИЛ ИЗ БЕЛОК что-то вроде рагу с репой и поставил то, что от него осталось, греться у огня. После еды он отнес винтовку на чердак и оставил ее там, а лестницу вынес и поставил у задней стенки дома. Затем он вышел на дорогу и направился в сторону города.
Мимо проезжало мало машин. Баллард, шедший по серой придорожной траве среди пустых пивных банок и мусора, даже не поднимал глаз. Стало еще холоднее, и он почти посинел, когда через три часа добрался до Севиервилля.
Баллард ходил по магазинам. Потоптался перед галантерейным магазином, где в витрине грубый деревянный манекен без головы, закрепленный на шесте, был одет в пышное красное платье.
Он несколько раз прошелся по магазинам с товарами для дома и галантереей, сжимая деньгах в карманах. Продавщица, стоявшая со скрещенными руками и обнимавшая себя за плечи, наклонилась к нему, когда он проходил мимо.
Могу я вам помочь? — спросила она.
Я еще не настолько плохо выгляжу, — ответил Баллард.
Он сделал еще одну вылазку среди прилавков с нижним бельем, его глаза были слегка дикими, как будто в ужасе от хлипких пастельных одеяний. Когда он снова проходил мимо продавщицы, то засунул руки в задние карманы и небрежно наклонил голову к витрине. Сколько стоит вон то красное платье? — спросил он.
Она посмотрела в сторону входа в магазин и приложила руку ко рту, чтобы вспомнить. Пять девяносто восемь, — сказала она. Затем она покачала головой вверх-вниз. Да. Пять девяносто восемь.
Я возьму его, — сказал Баллард.
Продавщица оторвалась от прилавка. Они с Баллардом были примерно одного роста. Она сказала: Какой размер вам нужен?
Баллард посмотрел на нее. Размер, — сказал он.
Вы знаете ее размер?
Он потер челюсть. Он никогда не видел девушку стоящей. Он посмотрел на продавщицу. Я не знаю, какой у нее размер, — сказал он.
А какого она сама размера?
Ну, не такая большая, как вы.
Вы знаете, сколько она весит?
Примерно фунтов сто [6], может побольше.
Девушка посмотрела на него как-то странно. Она, наверное, совсем миниатюрная, — сказала она.
Ну, она не очень большая.
Они вон там, — сказала девушка, указывая дорогу.
Они прошли по промасленному деревянному полу к вешалке для одежды, собранной из оцинкованных водопроводных труб, и продавщица, откинув вешалки, достала красное платье и взяла его в руки. Вот это — семь, — сказала она. Я бы сказала, что оно ей подойдет, если только она не подросток.
Хорошо, — сказал Баллард.
Она может поменять его, если оно не подойдет.
Хорошо.
Она положила платье на руку. Что-нибудь еще? — спросила она.
Да, — ответил Баллард. Ей нужны и другие вещи.
Девушка подождала.
Ей нужно кое-что к нему.
Что ей нужно? — спросила девушка.
Ей нужны трусики, — выпалил Баллард.
Девушка кашлянула в кулак, повернулась и пошла обратно по проходу, Баллард шел позади, его лицо пылало.
Они стояли у прилавка, который он все это время изучал из своего угла, и девушка постукивала пальцами по маленькому стеклянному поручню, глядя мимо него. Он стоял, по-прежнему засунув руки в задние карманы и выставив локти.
Здесь все что есть, — сказала девушка, вынимая из-за уха карандаш и проводя им по стеклу прилавка.
У вас есть черные?
Она порылась в стопках и нашла пару черных с розовыми бантиками.
Я возьму их, — сказал Баллард. И еще кое-что.
Она посмотрела туда, куда он указывал. Комбинацию? — спросила она.
Да.
Она двинулась вдоль прилавка. Вот красивая красная, — сказала она. Подойдет к этому платью.
Красная? — спросил Баллард.
Она взяла ее в руки.
Я возьму, — сказал Баллард.
Что-то еще?
Не знаю, — сказал Баллард, окидывая взглядом прилавок.
Ей нужен лифчик?
Нет. У вас ведь нет красных трусиков?
КОГДА БАЛЛАРД ДОБРАЛСЯ до магазина Фокса, он уже наполовину замерз. Синеватые сумерки окутывали бесплодный лес вокруг. Он подошел к печке и встал рядом с пыльной серой бочкой, стуча зубами.
Замёрз? — спросил мистер Фокс.
Баллард кивнул.
По радио говорят, что сегодня ночью будет до трех градусов тепла.
Баллард был не из тех, кто ведет светские беседы. Он обошел весь магазин, выбирая банки с фасолью и венские сосиски, купил две буханки хлеба и указал на балык в мясной витрине, которого ему хотелось полфунта, купил кварту сладкого молока, немного сыра, крекеров и коробку пирожных. Мистер Фокс записал счет на блокноте, оценивая товары на прилавке поверх очков. Баллард держал свою посылку из города, крепко зажав ее подмышкой.
А что с тем мальчиком, которого нашли здесь вчера вечером? — спросил мистер Фокс.
Что с ним, — ответил Баллард.
ОН РАЗВЕЛ ОГОНЬ в очаге, одеревеневшими пальцами развязал замерзшие шнурки и начал снимать ботинки, стуча каблуками по полу, пока они не слезли с ног. Он посмотрел на свои ноги. Они были бледно-желтыми с белыми пятнами. Когда он вышел в другую комнату, то почти не чувствовал пола. Казалось, что он ходит на лодыжках. Он вышел на
