Алексей Макеев - Убийство по расписанию

Вторник. 6 часов 46 минут

Не открывая глаз, Крячко провел рукой по соседней подушке. Ладонь скользнула по шелковистому белью. Стас открыл глаза. Он был в кровати один. Приподнявшись на локте, прислушался. Из ванной доносился шум льющейся воды, на фоне которого можно было различить негромкое пение профессионально поставленным меццо-сопрано. Стас улыбнулся...

Он познакомился со Светланой вчера вечером в кафе «Барселона». Визиты в это уютное заведеньице по завершении трудового дня стали для Крячко почти нормой. Он облюбовал «Барселону» с момента ее открытия накануне Нового года. Приличная кухня, уважительное отношение, достойное обслуживание. А чего еще можно желать устоявшемуся холостяку? Только стаканчик хорошего винца на сон грядущий. Так и этого в «Барселоне» было с избытком. А вчера он заметил ее. Светлана сидела за столиком в гордом одиночестве и как-то грустно поглядывала в окно на грациозно кружившие в конусообразных лучах придорожных фонарей фигурные снежинки. Крячко не мог знать о причинах столь меланхолического настроения девушки, но почему-то счел своим долгом отвлечь ее от невеселых мыслей, с чем бы они ни были связаны. Конечно, не последнюю роль в его решении сыграло то, что девушка была недурна собой и идеально сложена. Особенно сильно пленили Станислава стройные длинные ноги блондинки, утянутые в черные колготки и обутые в элегантные замшевые сапоги на шпильке. Не меньшее впечатление производили и чувственные полные губы на раскрасневшемся после мороза скуластом лице. А завтра День святого Валентина. Крячко просто не смог бы пройти мимо этой девушки, даже если бы очень захотел. Он посчитал это своего рода знаком свыше.

– Добрый вечер. – Он бесцеремонно опустился на соседний стул и постарался продемонстрировать девушке все свое обаяние, на какое был только способен. – Полковник Крячко. Уголовный розыск. Я очень сожалею, но я вынужден задержать вас за совершенное вами преступление.

– Какое преступление?

Она оторвала взгляд от окна и удивленно взглянула на Станислава. В ее глазах не было испуга, только мгновенно проснувшееся женское любопытство.

– Если бы оно было одно... – Крячко прищелкнул языком, а затем одним быстрым движением подал знак наблюдавшему за их столиком официанту. Станислава здесь уже хорошо знали. – Но я намерен выдвинуть вам целый перечень вопиющих нарушений с точки зрения закона. Во-первых, вы сидите в кафе одна. – Он стал наглядно загибать пальцы на правой руке. – Во-вторых, вы грустите, в-третьих, вы слишком красивы... Мне продолжить или этого достаточно?

Он с удовлетворением отметил, что его шутка заставила девушку улыбнуться.

– Достаточно, – сказала она. – Но я не знала, что этим я нарушаю закон.

– Установленный государством, может, и нет. – Крячко было не так-то просто сбить с толку. – Но тот закон, который существует в моем собственном понимании...

– Тогда прошу меня извинить, товарищ полковник, я не знала.

– Незнание не освобождает от ответственности. Мне все же придется вас задержать. И оставим официальности. Меня зовут просто Стас.

– Светлана, – представилась она.

Крячко заказал шампанского. Они разговорились. Светлана оказалась оперной певицей и поведала Станиславу о причине своего грустного настроения в этот вечер. Она оказалась проста и банальна до безобразия. Не слишком удачное, на ее взгляд, выступление. Крячко поспешил отвлечь ее от процесса самобичевания и весьма преуспел в этом. Буквально по истечении десяти минут девушка и думать забыла о своих проблемах и вовсю хохотала над рассказываемыми полковником байками из личной служебной практики. Благо казусных моментов, о которых можно было поведать, у Крячко имелось в избытке. Девушка нравилась ему все больше и больше. В половине двенадцатого, когда между ними установились весьма теплые отношения, чему в немалой степени поспособствовали три медленных танца, Стас пригласил ее к себе в гости, и Светлана охотно согласилась. А дальше и подавно все пошло по заранее намеченному сценарию, известному каждому мужчине...

Крячко отбросил одеяло, сел на кровати и потянулся к валявшимся на полу брюкам. С усмешкой вспомнил о том, что вчера ему было наплевать, что и куда он разбрасывает. Светлана оказалась на редкость страстной штучкой. Крячко уже давно не попадалось ничего в таком роде. Конечно, это нисколько не означало, что он готов был завязать со Светланой продолжительный роман или, чего хуже, далеко идущие отношения... Разменивать собственную свободу Стас не собирался ни при каких условиях. Но ночка выдалась потрясающей.

Шум воды смолк, когда Крячко, облачившись в брюки и рубашку, переместился из спальни на кухню и поставил чайник на газовую конфорку. Как и вчера в течение всего дня, за окном валил снег. В этом году его вообще выпало особенно много. Но день был солнечным.

Светлана появилась в дверях кухни обнаженная, как наяда. Крячко, обернувшись, невольно залюбовался формами ее тела. К тридцати годам она не утратила ни одной своей прелести. И это тоже не могло не импонировать Станиславу.

– Ты уже проснулся? – Она игриво повела плечиком.

– Труба зовет. – Крячко опустился на табурет и вставил в рот сигарету. – Я должен быть на работе уже через... Через пятьдесят три минуты.

– Вот как? – Светлана надула губки. – А я надеялась, что мы проведем сегодняшний день вместе. Ведь сегодня День влюбленных, Стас. Сама судьба свела нас вчера вечером.

– Вне всяких сомнений. Но скажу тебе по секрету, все столичные преступники надеются на то же самое. То есть на то, что я проведу День влюбленных в постели с такой потрясающей красоткой, как ты. И тогда город просто захлебнется в криминале. Увы, Станислав Крячко всегда должен оставаться на страже порядка. Иначе произойдет непоправимое.

Она засмеялась.

– Я обожаю тебя. – Светлана нахально вскарабкалась полковнику на колени, и тому пришлось отложить сигарету в пепельницу, чтобы обнять девушку двумя руками. – А вечером? Вечером мы увидимся?

– Вечером?..

Телефонный звонок спас Крячко от дальнейшего разговора. Он не был уверен в том, что хочет увидеть Светлану сегодня вечером. Но не был уверен и в обратном. Так далеко, как на продолжительность дня, в отношениях с женщинами он не любил загадывать. Но она-то хотела услышать ответ прямо сейчас...

Светлана вынуждена была слезть с его колен, и Стас, на ходу выключив газовую конфорку, где уже закипел чайник, вернулся в спальню. Телефонный аппарат располагался на прикроватной тумбочке. Крячко сел и снял трубку.

– Полковник Крячко слушает!

– Алло! Стасик, привет! Это Юля, – раздался в ответ взволнованный женский голос с едва заметной хрипотцой курильщицы.

Крячко скривился, как от зубной боли. Он терпеть не мог, когда кто-нибудь – неважно кто – называл его Стасиком. Такое обращение было для него крайне неприемлемым. Тем более что голос и имя Юля ему ничего не сказали. Он представления не имел, кто бы это мог быть. Левой рукой Крячко взъерошил на голове волосы.

– Кто? – спросил он.

– Юля, – поспешно повторила звонившая. – Завладская. Ты что, совсем не помнишь меня, Стасик?

Понедельник. 23 часа 37 минут

В кармане халата завибрировал мобильник, и прежде чем вибрация сменилась мелодией, вызов был завершен. Это сигнал. Пора! Завладская придвинула к себе стоящий на рабочем столе телефон, сняла трубку и быстро набрала несколько цифр.

– Маргарита Сергеевна, вы можете зайти ко мне прямо сейчас?

Завладская знала, что она звонит по внутреннему телефону в операционную. Она прекрасно знала и то, что на находящихся сейчас там трех рожениц приходится всего один врач и старшая акушерка. Однако положение всех трех экстренно поступивших в родильное отделение женщин таково, что старшая акушерка Аникеева по всем правилам в больнице вполне могла бы справиться с ними и самостоятельно. На это и рассчитывала Завладская.

– Да, конечно, Юлия Владимировна. Сейчас подойду.

Маргарита Клочкова, молодой дипломированный врач, влившийся в коллектив первой городской больницы всего четыре месяца назад, явилась в кабинет заведующей минут через десять после звонка.

– Вы хотели меня видеть?

Завладская оторвалась от бумаг, которые она неторопливо пролистывала, сидя в крутящемся кожаном кресле с высокой спинкой, и взглянула на Клочкову поверх висевших едва ли не на самом кончике острого носа очков. Роскошные светлые волосы, не утратившие с годами своего природного блеска, волнами ниспадали на плечи. Высокий открытый лоб, тонкие слегка подкрашенные губы, на щеках ямочки.

– Присаживайтесь, Маргарита Сергеевна. – Завладская отложила бумаги в сторону, оставив из общей кипы только одну, достаточно резким движением сдернула очки и убрала их в боковой карман белого халата. – Да, я действительно хотела вас видеть. Дело в том, что на вас поступила жалоба от одной из наших пациенток. Я думаю, что это не самое удачное начало медицинской карьеры в нашем отделении, Маргарита Сергеевна. Вот, ознакомьтесь сами.