– Ну, это мы еще посмотрим, чья птица выше летает, – отрезал Крячко, отпуская своего нового приятеля. – Веди, Сусанин! Показывай свои достопримечательности.
Степан Гаврилович одернул пиджачок, с опаской покосился на непонятного человека, забредшего христа ради похмелиться, а потом устроившего переполох на ровном месте. Впрочем, в мозгах у Степана Гавриловича кое-что начало шевелиться, и он взглянул на Крячко уже другими глазами.
– Постой! А ты, часом, не из ментуры, а, Боря? – спросил он. – Нет, я ничего против ментов не имею, не подумай – просто если ты так понял, что я каждый день на работе привык квасить...
– Не трать время на разговоры, – перебил его Крячко. – Держись орлом, шагай уверенно и улыбайся любезно. Про меня пока говори, что я инспектор из энергетической компании.
– Да ты не похож на инспектора, Боря! – вздохнул Степан Гаврилович. – Клянусь тебе!
– Ты тоже на менеджера не тянешь, – возразил Крячко. – И вообще, весь ваш ресторан – сплошная декорация, по-моему...
– Не, ресторан у нас приличный, – угрюмо сказал Степан Гаврилович и повел Крячко смотреть «достопримечательности».
Больше всего он боялся наткнуться на свое начальство, но, к счастью, этого не произошло. Начальство, видимо, где-то у себя обсуждало неприятности, обрушившиеся на заведение после ночного убийства. Персонал тоже шушукался по углам, выдвигая самые невероятные версии случившегося. Работой никто еще не занимался, блюда не готовились. В ресторане висел сиротливый запах вчерашней еды и табачного дыма. Всюду царил полумрак. Ресторан странным образом напомнил Крячко заброшенный замок из кинофильма про каких-нибудь призраков. Здесь явно чувствовалось присутствие беды.
Степан Гаврилович провел Крячко через весь ресторан в какое-то подвальное помещение, откуда по лестнице вывел опять наверх и показал распределительный щит.
– Вот, – объявил он. – Меня утром менты спросили, что я могу сказать по поводу. А что я могу сказать? Я же вижу, что сюда посторонний лазил. Я так и сказал.
– Значит, ночью тут были посторонние? Именно здесь. Эта дверь куда ведет?
– Там, типа, холл, а потом зал, в котором ремонт идет, – объяснил Степан Гаврилович. – Тут ночью никого не должно быть. А вообще, если бы я хотел кого-нибудь зарезать, то я как раз бы отсюда и начал. Там дальше есть дверь, которая в другой переулок выходит. Хозяин думает ее заделать, когда с ремонтом закончит. Но пока оставил – так проще стройматериалы таскать. Я думаю, убийцы ключ раздобыли и вошли через эту дверь.
Крячко вместе с электриком прошли в холл и убедились, что слова последнего очень похожи на правду.
– Значит, получается что? – спросил сам у себя Крячко. – С той стороны у нас ресторан «Малина», а с этой стороны у нас ночной клуб «Алина»...
– Откуда ты знаешь? – пьяно удивился Степан Гаврилович.
– Про что?
Электрик махнул рукой.
– Про «Алину». Там с каких пор над дверью висит вывеска, – объяснил он. – Трубки неоновые. Только одна буква там не горела, и вообще, ход этот давно не используется, поэтому ток отрубили, а буквы пока остались. Обычно никто не присматривается, а ты вон увидел...
– Это не я увидел, – сказал Крячко. – Значит, через эту дверь к вам давно отвыкли ходить?
– Только рабочие, и только днем. Народ давно с той стороны ходит. Ну, ты сам видел – у нас там все капитально, а тут дверь все равно заложат, когда фонтан сделают.
– Дожить нужно до фонтана, – заключил Крячко. – Давай, теперь синий кабинет свой показывай!
– А ты чего же, ночью где был? – с неудовольствием заметил Степан Гаврилович. – Когда все твои тут землю рыли?
– Я ее в другом месте рыл, – усмехнулся Крячко. – Как говорит мой шеф – каждому овощу свое время.
Снова вернулись через подвальный коридор в действующую часть ресторана. Степан Гаврилович, поминутно вздыхая, подвел Крячко к дверям кабинета, и в этот момент они распахнулись прямо перед их носами. Из кабинета буквально выскочили три господина, возбужденные и озабоченные сверх меры. На них были дорогие костюмы и свежие рубашки, от них пахло хорошим парфюмом и коньяком – значительно лучшим, чем тот, которым Степан Гаврилович угощал Крячко.
– Здравствуйте! – вежливо сказал Крячко.
Господа остановились и, вытаращив глаза, уставились на странную парочку. Сейчас они все могли хорошо рассмотреть друг друга. Перед Крячко, несомненно, стояли хозяева ресторана. Чуть вперед вырвался мужчина лет тридцати пяти, полноватый, с жестким взглядом и с аккуратной бородкой, выгодно маскирующей его круглый, не слишком мужественный подбородок. За ним стояли двое совершенно непохожих людей – один высокий и жилистый, с волосами, причесанными на прямой пробор, и второй, маленький, юркий, пухлые губы которого были готовы в любую минуту сложиться в жизнерадостную улыбку. Он был единственный, кто не выглядел сейчас удрученным.
– Что? – резко спросил человек с бородкой. – Кто такой? Почему здесь? Степан, от тебя опять воняет водкой? Сгною!
– Аполлон Сергеевич... – упавшим голосом произнес электрик.
– Что – Аполлон Сергеевич! Я тридцать восемь лет Аполлон Сергеевич! Я предупреждал тебя! Тут каждая сука может залезть в распределительный щит, а ты водку лопаешь? Да еще всякую шваль в мой ресторан водишь! Оба – немедленно вон!
– Я сказал – здравствуйте! – повторил Крячко с нажимом. – Воспитанные люди в таких случаях тоже говорят «здравствуйте», а не гонят гостя прочь. Из чего я заключаю, что вы, Аполлон Сергеевич, невоспитанный человек, хотя и носите дорогой галстук...
Бородатый заморгал и обернулся к своим спутникам.
– Ничего не понимаю! – жалобно объявил он. – Сначала в моем ресторане режут каких-то подонков, потом приходят собутыльники этого... этого... и учат меня вежливости...
– Давайте остановим этот поток красноречия, Аполлон Сергеевич! – сказал Крячко, доставая из кармана потертых джинсов удостоверение оперативника. – И будем только отвечать на мои вопросы. Прошу вернуться в синий кабинет. Я как раз хотел взглянуть на него. А Степана Гавриловича прошу строго не судить. Он работает на меня.
С этими словами Крячко незаметно подмигнул совершенно обалдевшему электрику.
– Что значит, работает на меня? – в свою очередь обалдел Аполлон с бородкой. – Мне тут еще стукачей только не хватало! Ничего себе!.. Что тут вообще происходит? У меня голова идет кругом!
Крячко взял его под локоть и довольно грубо втолкнул в синий кабинет, куда следом вошел и сам. Затем он просто захлопнул дверь перед носом оставшихся и схватил хозяина ресторана за грудки, как совсем недавно хватал за грудки собутыльника.
– Быстро выкладывай, кто у тебя заказал вчера этот кабинет! И еще меня интересует, кто обнаружил труп первым, откуда взялся тот нож в сервировке стола, и кто такой этот парень, которого убили? Что он делал вечером у черного входа? Все. Вопросов больше нет. И мне плевать, если эти вопросы тебе уже задавали. Сдается мне, они невнимательно тебя выслушали.
– Ну что вы все от меня хотите? – захныкал бородач. – У меня и так теперь проблем выше крыши. А я ведь расширяться хотел. Новый зал. Красные ковровые дорожки, фонтан с подсветкой, кожаные диваны... А теперь милиция, вопросы, подозрения, там, глядишь, налоговая начнет копаться... У них так заведено. Как жареным запахло, так они тут как тут.
– Ты вопросы еще не забыл? – деловито поинтересовался Крячко.
– Вопросы! Убитого я не знаю. Никогда не видел даже. Что он тут делал – ума не приложу. С ножом вообще какая-то ерунда. Таких у нас сроду не было. Это же не столовый нож – это кинжал! Я видел этот нож и сразу сказал – подмена. А кто кабинет заказывал, это у Олега Николаевича надо спросить... Разрешите я позову? Олег Николаевич, зайди!
Крячко впустил длинного.
– Давай, Олег Николаевич, – сказал с отвращением хозяин ресторана. – Лыко-мочало, начинай сначала. Как звали того хмыря, который у тебя вчера кабинет заказал? Расскажи представителю закона.
Длинный мрачно посмотрел на Крячко, насупил брови и после небольшой паузы ответил:
– С утра пришел человек, сделал заказ на двоих. Попросил сделать по возможности все, чтобы в течение вечера его и гостя никто не беспокоил. Договорились, что напитки и прочее подадут к двадцати двум. Аванс внес как полагается. Выглядел очень прилично – высокий, представительный, личность у него такая, знаете, мужественная, виски седые, вот...
– Имя называл? – нетерпеливо спросил Крячко.
– Сказал имя, – кивнул длинный. – Гуров Лев Иванович.
Василевский соображал быстро. Голова у него работала получше, чем у многих. Во всяком случае, среди всей этой сволочи, которая окружала Туманова, вряд ли у кого еще имелась такая соображалка. Но важна была не только быстрота ума. Не менее важно было уметь скрыть свое умение. Все вокруг враги – это Василевский уяснил с детства, а работа на Туманова только укрепила его в таком убеждении. Враг должен знать о твоих умениях как можно меньше. Обратная сторона постулата «предупрежден, значит, вооружен». Совсем дураком представляться невыгодно – дуракам мало платят. Поэтому следовало проводить тонкую политику и быть полезным, при этом не прослыв слишком умным. Василевскому до поры это удавалось. Туманов считал его толковым и преданным малым, доверял бухгалтерию. С деньгами работали многие в его команде – капиталы требовалось уводить из-под налогов, распылять, разбрасывать на многочисленные счета. Трудно было удержаться, чтобы кое-что не прилипло к пальцам. Трудно и неразумно. Опять же главное, правильно все рассчитать, взвесить, подчистить концы. Кое-кто привык хапать примитивно и нагло – увидал, цапнул. О будущем при этом не думают. Как-нибудь обойдется. А оно не обходится. Туманов продемонстрировал, что будет с тем, кто наложит руку на его деньги. Бр-р-р! У Василевского два дня мороз шел по коже.
