– Что за гадость мелкая такая? – недоуменно спросил Крячко. – Ты что же, как-то связываешь это с нашим вчерашним визитом к Покровскому? Ну-у, это уж совсем за уши притянуто! Ты кому-нибудь из местных подростков жизнь не отравил? Очень в их стиле. Зимой юные техники совсем просто поступают: забивают мокрую тряпку в выхлопную трубу. Два часа возни с паяльной лампой обеспечены, причем если догадаешься, отчего это у тебя машина не заводится. Использовать эпоксидку? А что, остроумно… Это нелепое совпадение, Лев.
– Сам не знаю, что думать! – с досадой сказал Гуров. – С одной стороны, отучен я верить в совпадения. Вчера мы ввязались в дело о похищении дочки Покровского, а наутро следующего дня я получаю поганенький сюрприз. Кроме того, не забывай: пас же нас вчера кто-то от Витиного дома. А с другой стороны, не вяжется столь серьезное преступление, как похищение человека, с мелким хулиганством. Я в растерянности… Петр, ты бы завесил клетку, что ли! Чего это твой пират разорался?
Генерал-лейтенант Петр Николаевич Орлов укоризненно покачал головой:
– Как не стыдно! Капитан Флинт тебе радуется, приветствует тебя веселой песенкой, а ты… Грубый ты человек, Лева! – Он с улыбкой посмотрел на Гурова. – Пасли вас, говоришь? А вот об этом подробнее.
Рассказали подробнее. Хотя какие там подробности? Бежевая «восьмерка»? Но номер-то неизвестен? А не имея номера, пытаться эту машину вычислить – занятие заведомо безнадежное, их в Москве – как на помойке кошек.
Мощный с залысинами лоб генерала прорезала вертикальная складка. Петр Николаевич глубоко задумался.
– То, что дом Покровского отслеживали, – сказал он наконец, – меня ничуть не удивляет. Странно было бы, если бы преступники этим не озаботились. То, что вам присели на хвост с не совсем понятными целями, может означать только одно: тот, кто отслеживал, опознал одного из вас, голуби мои, либо обоих. Кто б это мог быть? В среде серьезного московского криминала ваши личности вкупе с физиономиями достаточно хорошо известны. Что же получается? Кстати, сам факт наблюдения за домом наводит на мысль: кто-то вполне серьезный. Но как это совместить с изгаженной Левиной машиной? Мне одна забавная история вспоминается. Году этак в семьдесят втором служил под моим началом такой сержант, Харьковский. Отличный, кстати, был парень и оперативник от бога, где он, интересно, сейчас? Так вот, учился он в вечерней школе, я ему помогал немного. Особенно тяжело у Харьковского шла литература. Проходили они тогда «Молодую гвардию» Александра Фадеева, задали Коле на дом сочинение, он, обливаясь потом, его написал и принес мне на проверку. И вот читаю я среди прочего следующую изумительную фразу: «Молодогвардейцы гадили фашистам, как могли!» Каюсь, долго я смеялся, хоть к молодогвардейцам со всем пиететом отношусь. Собственно, потому и смеялся, что с пиететом. Там, понимаешь, смертельная борьба, а тут – «гадили», вроде как наложили под дверью кучу дерьма и позвонили. Не вяжется, не так ли? Аналогия ясна? И в нашем случае не вяжется. Так что, может быть, Станислав со своим предположением об очумелых ручках наших юных техников попал в яблочко. Ладно, пока забудем об этом. Пока. От дома до Управления пешочком дойдешь. А будет нужда в колесах, так покатаетесь на керосинке пана Крячко, что-то я давно его инвалидного драндулета под окнами Управления не видел, даже соскучился как-то.
– Вам бы всем только чужое имущество хаять! – обиженно фыркнул Крячко, который любил свой старый «мерс» бог знает какого года выпуска трепетной любовью и видел в машине живое и по-своему разумное существо. Его драндулет, над которым потешалось все Управление, начиная с Льва Гурова, только внешне выглядел неказисто, и поверить в то, что на подобном раритете можно передвигаться, не впрягая в него лошадь, мог только человек, видевший машину Станислава в работе. Гуров видел и знал, что не стоит судить о крячковском любимце по внешности! Она скрывала отличнейший форсированный мотор, усиленную подвеску, автоматическую коробку передач и множество других полезных прибамбасов, понятных только завзятым и опытным автомобилистам. Станислав Васильевич мог показывать на своем «мерсике» чудеса вольтижировки! Это, кстати, несколько раз спасало ему и Гурову жизнь.
Сейчас, однако, разговор перешел в иную плоскость: полковник Гуров оседлал своего любимого конька – прикладную психологию, странную дисциплину, находящуюся на стыке науки, искусства и шаманства. Петр Николаевич Орлов с большим сочувствием относился к психологическим увлечениям своего лучшего «гвардейца». Генерал – не без основания! – считал, что умельцев пострелять, отбиться в рукопашке от троих вооруженных бандитов и повязать их, грамотно построить засаду, ювелирно организовать наружку и все прочее в классическом голливудском духе у него в Управлении и без Льва Ивановича Гурова хватает. Хотя, кстати сказать, все вышеперечисленное Гуров умел не хуже других. А вот пробираться в тончайшие нюансы психологии поведения жертвы и возможного преступника… Этому ведь не научишься, тренировками тут ничего не добьешься. Это своего рода божий дар: либо он есть, либо его нету! У Льва Гурова – был. И генерал Орлов мог навскидку припомнить несколько дел исключительной сложности, которые Гуров раскрыл практически не выходя из кабинета, вот так, с помощью психологического анализа. Хотя был у полковника Гурова, конечно же, «друг и соратник», безотказный и надежный Станислав Крячко, который из кабинета очень даже выходил и приносил Льву материалы для анализа.
Сам Крячко относился к психологическим экзерсисам друга с некоторым скепсисом. Но сейчас Станислав не мог не признать: на этом, начальном этапе то, что пытается делать Гуров, – единственное, что им остается. Что за люди окружали Светлану Покровскую? Каким человеком была она сама?
«Ворона ты старая, типун тебе на язык! – сердито обругал сам себя Станислав Васильевич. – Чего это вдруг «была»? И есть, и нашими совместными усилиями, даст бог, будет!»
– …в ее комнату и показывает нам со Станиславом ее, как бы это сказать, амуницию, вооружение и прочий прикид. Причем, несмотря на тяжелое психологическое состояние, делает это Виктор Алексеевич с явной гордостью за свою дочурку. Я его понимаю, есть чем гордиться! – Гуров только головой изумленно покачал, вспоминая вчерашнее свое впечатление от «прикида» Светочки Покровской.
– Да уж! – согласился Станислав. – Один меч чего стоит! Совсем как настоящий.
– Он и есть настоящий, если ты этого не понял, – заметил Гуров. – Только тупой, но если его заточить, то получится самый натуральный боевой меч. Мало того, Петр! Меч этот и сделан по тем, старинным технологиям. Каким? Ну, откуда мне знать, я же не средневековый кузнец, в конце-то концов. Но, насколько я понял, для них это вопрос принципа и престижа. Чтобы все было натурально. Исторично. Как тогда. Или как у Профессора изложено. И высшим шиком, высшим пилотажем считается делать все своими руками. Шить – так шить, клепать – так клепать и так далее. Еще раз: только представь, Петр, сколько во все это нужно вложить труда, старания, знаний, денег, в конце-то концов. Так что если это называется игрой, то игра получается очень серьезная.
– Слышал я о подобных движениях, – задумчиво отозвался генерал, – но не предполагал, что… Действительно, серьезное отношение.
– Да уж не «Зарница» нашей с Львом пионерской юности! – вставил Крячко. – Очень, кстати, жалею, что ничего подобного тогда не было. Ох, я бы поучаствовал!
– Не сомневаюсь! – рассмеялся Гуров. – В роли огнедышащего дракона тебе бы равных не было! Теперь возьмем следующий аспект, которым Виктор Алексеевич гордится еще сильнее. Ну, сочинения Толкина, по его словам, Светлана знает близко к тексту. Но если бы только это! Витя сам весьма основательно интересовался историей, особенно древнерусской. Так вот, он утверждает, что дочка с некоторых пор знает ее не в пример лучше. С тех самых пор, как «Дети тумана» и кто-то еще, кого они пригласили, ставили ролевую игру о крещении Руси Владимиром. Причем роль у Светланы в тот раз была не из главных, некая Добронега, то ли мамка, то ли нянька… Но девушка перелопатила громадную массу материала, обшарила всю Сеть, вечерами сидела в библиотеке, делала выписки и все такое прочее. Чтобы быть на уровне! И в результате блестяще изучила предмет, так, что может при желании сдавать его хоть в аспирантуру истфака МГУ.
– Прав Виктор Алексеевич, что дочерью гордится! – решительно заключил генерал. – Я бы такой тоже гордился. И компания у нее отличная вырисовывается. Побольше бы таких игрунов, глядишь, не так бы у нас из-за молодежной наркомании и преступности голова болела. И все же странное у них название. «Дети тумана». Почему тумана?
– Н-ну… Красиво звучит. Романтично, – неуверенно предположил Крячко.
