Идея была проста, как апельсин. Если нельзя погружаться в среду в поисках преступников, то нужно создать условия, чтобы преступники сами вынырнули из этой среды и пришли к нему. Все чисто, он никому не навязывался. А хитрое изделие, которое нужно было Гурову для привлечения к себе внимания, – не что иное, как термоконтейнер, в котором можно транспортировать медицинские препараты и… внутренние органы. Пусть его изделие вызовет смех своей абсурдностью и непригодностью, но, по крайней мере, из недр медицинских учреждений, куда соваться самому опасно, вынырнут люди, которым это изделие нужно. А дальше, сыщик, думай, то это учреждение или не то. В мире, конечно, существуют настоящие, добротные и качественные аналоги «изобретения» Гурова, но он собирался привлечь к себе внимание потребителей заведомо низкой ценой.
Уже целую неделю сыщик беспощадно эксплуатировал тщательно продуманный образ, который ему пришлось создать. Немолодой, ушибленный идеями неудачник. Не мальчик уже, а все чего-то хочет в бизнесе добиться. Вызывает снисходительные улыбки и интуитивное желание попользоваться, заработать на нем. Идея-то бредовая, но если этот Колесов нашел деньги на ее реализацию, то отчего же не урвать-то. И ему старательно советовали, с ним охотно встречались и обсуждали. «Колесова» знали уже на физическом факультете классического университета, его знали на двух кафедрах политехнического университета, его знали в НИИ «Микроб». Он разыскал даже инженера-технолога с бывшего завода «Медтехника».
Просиживая ночами в Интернете, Гуров собирал идеи, термины, знакомился с аналогами, зубрил наизусть специфические обороты и технические характеристики. Ему нельзя было выглядеть откровенным дилетантом и не владеть вопросом. Все должно было выглядеть правдоподобно.
Постепенно вырисовалась идея. Гуров нашел две выигрышные «фишки», которые должны были отличать его образец, точнее, два образца, от существующих аналогов. Первое – низкий вес за счет использования современных термоизолирующих материалов. Себестоимость промышленного производства обещала быть высокой, но Гуров и не собирался ставить изделие на поток. Второе изделие было снабжено хитрой системой помещения в него содержимого. Эта система позволяла не открывать контейнер настежь и тем самым открывать широкий доступ внутрь теплого воздуха. В итоге – поддерживать определенную низкую температуру.
По два образца каждого изделия Гуров и заказал. Теперь главное! Нужно начинать рекламную кампанию, но не в печати, а ножками работать, ножками. И еще одно дело осталось у Гурова. Вопрос не обещал особенных перспектив, но отработать его было необходимо. Нет в работе сыщиков мелочей, на которые можно было бы махнуть рукой. Отработано должно быть абсолютно все.
Старенькая пятиэтажка на улице Слонова оказалась буквально в нескольких шагах от здания драматического театра. Гуров не удержался и прошелся вокруг здания, где не так давно блистала на сцене его Маша во время гастролей. В который раз уже сыщик морщился по этому поводу. До какой же степени все-таки мистическое совпадение! И город этот, и встреча с депутатом в аэропорту… Прямо предопределение какое-то.
Сам дом, в котором жила мать Федорова, у которой гостил внук Алексей, сначала смутил сыщика. Что же это, депутат Государственной думы, успешный бизнесмен – а матушка его все так и живет в хрущевке? Мог бы купить ей квартиру в элитном доме. Или загородный дом со всеми удобствами. И чистый воздух, и все такое прочее… Причина, пожалуй, лежала не в самом Федорове, а в его матери. Пожилые люди с большим трудом покидают родные стены, в которых прошла их молодость. Старческая сентиментальность делает родными не только стены, но и старый шифоньер, комод… Даже со старыми вещами – какой-нибудь кофточкой или платьем – они расстаются со слезами, как с родным человеком.
Что же, пожилую женщину можно понять. Но в таком случае сынок должен был оборудовать эту старенькую тесную квартирку по последнему слову техники. Где у нас тут пластиковые окна установлены и балкон застеклен стеклопакетами? Гуров прошелся вокруг дома. Едва ли не треть квартир имела пластиковые окна, а вот балкон таким оказался один. Обшит снаружи качественным ПВХ-сайдингом, остеклен не как другие. Рамы не деревянные и не железные, а настоящие стеклопакеты с противомоскитной сеткой.
Скорее всего, эта квартира на четвертом этаже в первом подъезде и есть жилище Нины Васильевны Федоровой. И номер примерно соответствует расположению, если учесть, что на каждой лестничной клетке по четыре квартиры. Только вот идти туда открыто не стоит, а побеседовать с женщиной очень нужно. Точнее, не побеседовать, а получить информацию о внуке. И информацию объективную. И с соседями поговорить о ее внуке следовало бы. Только вот с милицейским, да еще муровским московским удостоверением соваться сюда нечего и думать. Пусть удостоверение до поры до времени лежит себе в банковском сейфе. Нет пока полковника милиции Льва Ивановича Гурова. Но есть опыт всей милицейской системы. И не только милицейской.
Гуров появился возле подъезда, в котором жила Федорова, в воскресенье в девять утра. Была на нем новенькая голубого цвета жилетка с красивой желтой надписью во всю спину «Саратовгорэлектронадзор». Мифическая, конечно, организация, но звучит для обывателя понятнее, чем «Саратовэнерго». Тут главная составляющая есть – «надзор». Жилетку Гуров купил в обычном магазине спецодежды и оборудования, а надпись ему сделали в обычной рекламной мастерской за четыреста рублей. Правда, на груди красовался еще и бейджик с аналогичной надписью, фотографией самого Гурова, солидной надписью «старший инспектор» и обязательной печатью. Это было уже изготовлено на компьютере. Как и служебное удостоверение личности в кармане, подтверждавшее, что некий Жилин Петр Иванович в самом деле является старшим инспектором МУП «Саратовгорэлектронадзор». В руках Гурова – солидный «Журнал учета» и неопределенного вида ведомость. Полночи перед этим сыщик придавал новому журналу потрепанный вид, разлиновывал его и заполнял разными ручками. Здесь была воспроизведена таблица энергопотребления за квартал, которую Гуров почерпнул из того же Интернета. Ведомость он собирался заполнять при поквартирном обходе, «выявляя» нарушения.
Обход общительный инспектор начал с нижних этажей. Он открывал электрощитки на этажах, делал пометки, снимал показания счетчиков. Звонил в квартиры, представлялся. Жильцам очень импонировало, что есть в городе организация, которая проверяет деятельность управляющей компании. Сразу вскрылось, что две квартиры имеют задолженность по оплате электроэнергии. Причем признались сами, увидев, что инспектор снимает показания счетчиков. Кое-кого Гуров поймал на самостоятельном подключении стиральных машин к щиткам. Причем интуитивно. Два года назад он сам вызывал электрика по этому же поводу, когда они с Машей поменяли старую машину на новую, более мощную. Проводка не выдерживала ее мощности, и по правилам нужно было тащить кабель и ставить дополнительный автомат.
Отработанная многими годами работы в уголовном розыске общительность, умение располагать к себе людей и провоцировать их на разговор на интересующую его тему давала результаты. В трех квартирах Гуров наслушался о беде, которая постигла «Нинвасильну из двадцатой». Женщину жалели, беспокоились, как отнесется к этому сын-депутат в Москве. Не уберегла ведь внучка… А какой парнишка был хороший! И куда милиция смотрит? И почему государство не запретит эти ночные притоны? И многое другое… Когда Гуров прокручивал полученную информацию в голове, то у него получалось, что Алексей Федоров был абсолютно нормальным парнем. Получалось, что все случившееся с ним было не более чем трагическая случайность, от которой никто не застрахован. Вряд ли у него были враги, желавшие его смерти. Вряд ли существовал и повод, который мог привести к появлению врагов.
Тут Гуров никакой «ниточки» не нашел. Могла быть зацепка в виде каких-то неприятных друзей и знакомых, которая могла навести на предположение, если не в употреблении наркотиков, то уж, по крайней мере, в их распространении. Эта деятельность всегда связана с риском ненависти потребителя, которому ты не отпустил в долг, либо поставщика, которому вовремя не вернул деньги за партию. Не фигурировали и девочки из определенной среды. Ничего… Что же, отсутствие результата тоже результат. Отработанная на совесть версия.
Не обошлось и без сложностей. На третьем этаже Гурову открыл дверь крепкий парень лет двадцати с небольшим, с очень серьезным лицом. Он впустил «инспектора» в квартиру, пропустил мимо ушей кратко и приветливо изложенную легенду, уставившись строгим взглядом в бейджик. Гурову сразу показалось что-то неуловимо знакомое в этом взгляде.
