— Gracias[22], — сказал Карелла.
— Не заглядывай мне под платье.
— Признаюсь, это большое искушение, — сказал Карелла и услышал, как идущий за ним Клинг поперхнулся. На первой площадке Мама Люз остановилась:
— Дверь в конце коридора. Пожалуйста, Стиви, без крови. С этим можно без крови. Он уже и так полумертвый.
— Ладно, — сказал Карелла. — Иди вниз, Мама Люз.
— Попозже, после работы… — многозначительно намекнула Мама Люз и толкнула Кареллу толстым бедром, почти сбив его с ног. Она прошла мимо Клинга и, смеясь, спустилась по лестнице.
Карелла вздохнул и посмотрел на Клинга.
— Что делать, малыш, — сказал он, — я влюблен.
— Не понимаю детективов, — сказал Клинг.
Они шли по коридору. Увидев, что Карелла уже вынул служебный револьвер, Клинг достал свой.
— Она сказала не стрелять, — напомнил он Карелле.
— Пока что она командует только борделем, а не полицейским управлением, — ответил Карелла.
— Конечно, — сказал Клинг.
Карелла постучал в дверь ручкой револьвера.
– ¿Quièn es?[23]— спросил женский голос.
— Полиция, — сказал Карелла. — Откройте.
— Momento[24], — ответил голос.
— Она одевается, — объяснил Клинг Карелле.
Через несколько минут дверь открылась. На пороге стояла высокая рыжеволосая девушка. Она не улыбалась, так что Карелле не посчастливилось увидеть ее золотые зубы.
— Что вы хотите? — спросила она.
— Выметайся, — сказал Карелла. — Мы хотим поговорить с этим парнем.
— Хорошо, — сказала она. Попробовав изобразить взгляд оскорбленной девственницы, она прошла мимо Кареллы и пошла по коридору. Клинг смотрел ей вслед. Когда он снова повернулся к двери, Карелла был уже в комнате.
Здесь была кровать, ночной столик и металлический таз. Шторы были опущены. В комнате стоял тяжелый запах. На кровати лежал мужчина в брюках, без ботинок и без носков, с голой грудью. Его глаза были закрыты, а рот открыт. Возле его носа жужжала муха.
— Открой окно, — сказал Карелла Клингу. — Господи, до чего здесь смердит!
Человек на кровати пошевелился. Он приподнял голову и посмотрел на Кареллу.
— Кто вы такой? — спросил он.
— Твоя фамилия Ордис? — спросил Карелла.
— Да. Вы полицейский?
— Да.
— Что я сделал?
Клинг распахнул окно. С улицы донеслись голоса детей.
— Где ты был в воскресенье вечером?
— В какое время?
— Около полуночи.
— Не помню.
— Лучше будет, если ты вспомнишь, Ордис. Вспоминай быстрее. Ты сейчас накололся?
— Не понимаю, про что вы говорите.
— Ордис, мы знаем, что ты любитель героина и что ты только что достал три упаковки. Ты сейчас в отключке или ты меня понимаешь?
— Понимаю, — пробормотал Ордис.
Он провел рукой по глазам. У него было худое лицо с орлиным носом и толстыми мясистыми губами, заросшее щетиной.
— Тогда говори.
— Вы сказали, в пятницу вечером?
— В воскресенье вечером.
— Воскресенье… Ага. Я играл в покер.
— Где?
— Четвертая стрит. Вы что, мне не верите?
— Свидетели есть?
— Пятеро игроков. Можете проверить каждого.
— Назови их имена.
— Ладно. Луи Де Скала и его брат Джон. Парень по имени Пит Диас. Еще один, они его называли Пепе. Не знаю его фамилии.
— Это четверо, — сказал Карелла.
— Пятый был я.
— Где эти люди живут?
Ордис выдал серию адресов.
— Хорошо, а как насчет понедельника вечером?
— Я был дома.
— Один?
— Со своей квартирной хозяйкой.
— Что?
— У меня была моя квартирная хозяйка. Вы что, плохо слышите?
— Заткнись, Чокнутый. Как ее зовут?
— Ольга Паззио.
— Адрес?
Ордис сказал адрес.
— Что я такого сделал? — спросил он.
— Ничего. У тебя есть пистолет?
— Нет. Слушайте, с тех пор как я вышел, я чистый.
— А как насчет этих трех упаковок?
— Не знаю, откуда вы взяли эту требуху. Вас кто-то надувает, коп.
— Конечно. Одевайся, Чокнутый.
— Зачем это? Я заплатил за эту комнату.
— Ты ее уже использовал. Одевайся.
— Слушайте, за что это? Я чист, с тех пор как вышел. Какого черта, коп?
— Я хочу, чтобы ты побыл в участке, пока я проверяю эти имена. Ты против?
— Они скажут, что я был с ними, не беспокойтесь. А эта липа насчет трех упаковок — не знаю, откуда вы это взяли. Я уже тысячу лет этого не видел.
— Это заметно, — отозвался Карелла. — А эти следы у тебя на руках от чего?
— А? — спросил Ордис.
— Одевайся.
* * *
Карелла проверил людей, которых назвал Ордис. Каждый из них был готов присягнуть, что с десяти тридцати ночи 23 июля до четырех утра 24 июля Ордис играл в покер. Квартирная хозяйка нехотя признала, что провела в комнате Ордиса ночь и утро с 24 на 25 июля. У Ордиса было твердое алиби на время убийства Риардона и Фостера.
Когда Буш вернулся со своим отчетом насчет Фланнагана, детективы оказались снова на исходной точке.
— У него алиби длиной в Техас, — сказал Буш.
Карелла вздохнул и, перед тем как отправиться к Тедди, пригласил Клинга выпить пива.
Буш проклял жару и пошел домой к жене.
Сэведж сидел в конце бара, и со своего места ему хорошо были видны буквы на яркой куртке сидевшего спиной мальчишки. Подросток привлек внимание Сэведжа, как только журналист вошел в бар. Он был с темноволосой девушкой, и оба они пили пиво. Заметив золотисто-фиолетовую куртку парня, Сэведж сел у стойки и заказал джин с тоником. Время от времени он посматривал на парочку. Парень был худой и бледный, с копной черных волос. Сначала Сэведж не разглядел буквы у него на спине, потому что тот сидел, привалившись к спинке дивана.
Девушка допила пиво и ушла, а парень остался. Он слегка повернулся, и тогда Сэведж разобрал надпись на куртке, и это подтолкнуло его мысль в нужном направлении. На куртке было написано: «Гроверы».
Конечно, слово происходило от названия парка на границе 87-го участка, но оно напомнило Сэведжу что-то еще, и он быстро стал соображать. «Гроверы» были зачинщиками множества уличных драк в округе; в парке они устроили почти титаническую битву с применением ножей, бейсбольных бит, разбитых бутылок и пистолетов. По слухам, «Гроверы» заключили мир с полицией, но Сэведж все же был уверен, что убийства Риардона и Фостера были делом рук подростков.
И вот он увидел «гровера».
С этим парнем необходимо было поговорить.
Сэведж кончил свой джин с тоником, встал с табурета и подошел к сидевшему в одиночестве мальчишке.
— Привет, — сказал он.
Подросток не повернул головы, только поднял глаза. Он не ответил.
— Можно присесть? — спросил Сэведж.
— Проваливайте, мистер, — сказал парень.
Сэведж опустил руку в карман пиджака. Парень молча следил за ним. Журналист вытащил пачку сигарет, предложил подростку закурить и, натолкнувшись на молчаливый отказ, закурил сам.
— Моя фамилия Сэведж, — начал он.
— А мне какое дело? — ответил парень.
— Я бы хотел с тобой поговорить.
— Да? О чем это?
— О «Гроверах».
— Мистер, вы нездешний, верно?
— Да.
— Тогда, отец, иди домой.
— Я сказал тебе. Я хочу поговорить.
— А я не хочу. Я жду девчонку. Уходи, пока ноги есть.
— Я тебя не боюсь, сынок, так что не пугай.
Парень посмотрел на Сэведжа холодными оценивающими глазами.
— Как тебя зовут? — спросил Сэведж.
— Догадайся, блондинчик.
— Хочешь пива?
— Ты платишь?
— Конечно, — ответил Сэведж.
— Тогда пусть это будет коктейль с ромом.
Сэведж повернулся к бармену.
— Коктейль с ромом и еще джин с тоником, — заказал он.
— Пьете джин, а? — спросил парень.
— Да. Как тебя зовут, сынок?
— Рафаэль, — ответил парень, по-прежнему внимательно изучая Сэведжа. — Ребята зовут меня Рип[25].
— Рип. Хорошее имя.
— Не хуже любого другого. А вам что, не нравится?
— Нравится, — сказал Сэведж.
— Вы легавый?
— Что?
— Полицейский?
— Нет.
— А кто же вы?
— Я репортер.
— Да ну?
— Да.
— Так чего вы от меня хотите?
— Я только хочу поговорить.
— О чем?
— О вашей банде.
— О какой банде? — сказал Рип. — Я ни в какой банде не состою.
Официант принес напитки. Рип попробовал свой и сказал:
— Этот бармен — жулик. Он туда сок подливает. Получилось похоже на крем-соду.
— А мне повезло, — откликнулся Сэведж.
— Везение вам понадобится, — вставил Рип.
— Так вот, насчет «Гроверов»…
— «Гроверы» — клуб.
— А не банда?
— А зачем нам банда? У нас клуб, и все.
— Кто президент клуба? — спросил Сэведж.
— Мое дело — знать, ваше — угадать, — ответил Рип.
