Картер Браун - Коварный выстрел

— Значит, на этот раз поленился, — сказал я.

— Ну-ка, покажи! — сердито пробормотал он. Я показал на бурое пятно. Он покраснел. — Даже не знаю, как это могло случиться, — смущенно проговорил он. — Простыня была абсолютно свежей, только что из прачечной… — Он наклонился, чтобы рассмотреть пятно поближе. — Слушай, — тихо сказал он, — тут что-то не так.

Он взялся за край простыни и потянул ее вниз, потом издал какой-то непонятный булькающий звук. Я уставился на дыру в груди Дейвиса и отвернулся. Чарли пулей выскочил из комнаты, выпучив глаза и позеленев.

Я захлопнул крышку ящика и вернулся к бутылке с виски. Чарли был так потрясен увиденным, что ничего не сказал, когда я наполнил до краев два стакана.

Допив виски, я глянул на Чарли и увидел, что он тоже осушил свой стакан, но, похоже, это ему ни капельки не помогло. Лицо его было по-прежнему зеленого цвета, глаза ничего не видели перед собой.

— Успокойся, Чарли, — я попытался вывести его из заторможенного состояния. — Подумаешь, тебе, наверняка, приходилось видеть кое-что похлеще в своей жизни.

Он молча покачал головой и пробормотал что-то невнятное.

— Да, ладно, перестань, — нетерпеливо сказал я. — Я-то думал, что тебя уже ничем не удивить!

Губы его задрожали.

— Ты, что, не видел? — прошептал он.

— Ну, конечно же, видел. Каким бы придурком ни был этот парень, но чтобы вырезать дырку на груди мертвеца!

Чарли мотнул головой.

— Значит, ты не видел, — промямлил он. — Ты не заметил, что исчезло!

— Исчезло? — Мне захотелось врезать ему хорошенько по переносице. — Да что могло исчезнуть?

— Сердце, — испуганно прошептал Чарли. — Он вырезал из трупа сердце — и должно быть, забрал его с собой!

Пруденс Калторп открыла дверь своего фешенебельного номера и посмотрела на меня с явным удивлением.

— Надо было сказать мне, что ты придешь, Эл, — весело сказала она. — Я бы вскипятила котел.

— Ты что, настоящая ведьма? — спросил я. — Но, судя по одежде, больше напоминаешь шлюху.

На ней был прозрачный пеньюар, надетый на голое тело, — она вся была как на ладони.

— Что-нибудь случилось, Эл? — спросила она невинным голосом. — Опять полиция осталась в дураках?

— Слушай, ты смотрела, как люди выпрыгивали из окон там, в Майами? — спросил я. — И ты, наверное, громко смеялась над ними в ту минуту? Тебе доставляло удовольствие слушать, как они разбиваются об асфальт!

Она посмотрела па меня, как на сумасшедшего.

— Тебя кто-то обидел? Ты такой агрессивный, — Потом она внимательно осмотрела меня. — Эл! — тревожно воскликнула она. — Да ты ранен! Заходи быстрее, я обработаю твои раны.

Она схватила меня за руку и довела до ближайшего кресла в гостиной, потом усадила в него.

— Сиди и жди меня, — приказала она. — Я принесу тебе выпить, а потом будем спасать раненого.

Я получил изрядную порцию виски, а Пруденс исчезла на пару минут и вернулась со всякими склянками и салфетками. Она протерла мне лицо, смазала рану каким-то карандашом, потом осторожно втерла антисептический крем в ссадину на подбородке. Она хотела было замазать мой синяк на лбу тональным кремом, но я сказал, что черт с ним, пусть остается таким, как есть, — а то она меня совсем не узнает. Пру унесла все свои склянки, налила мне еще виски и селе рядом на софу, рассматривая меня с нескрываемым интересом.

— Ну, рассказывай, Эл, — сказала она. — Что случилось?

— Ты издеваешься надо мной? — воскликнул я. — Слушай, у тебя просто потрясающее чувство юмора. Поиграла в медсестру, смазала мне раны!! И это после того, как подстроила все это мерзкое дельце!

Ее зеленые глаза медленно моргнули, огонек в них стал разгораться все ярче.

— Эл, ты уверен, что с тобой все в порядке? — взволнованно спросила она. — Может, тебя так сильно избили, что ты мелешь всякую чушь? Ну, я сужу по тому, как отделали твое лицо да и костюм изодрали в клочья!

— Я чувствую себя отлично, — сказал я, прилагая неимоверные усилия для того, чтобы не показать, как сильно болит шея.

Я встал, прошел к бару и облокотился о стойку.

— Ты поместила его в плотно закупоренную бутылку с формалином? — спросил я. — Или ты ждешь, пока оно не сморщится до размеров теннисной ракетки?

Она нахмурилась.

— О чем ты говоришь?

— О сердце Хауи Дейвиса, — ответил я. — О пополнении твоей коллекции. Видела бы ты, какое это зрелище — мертвец без сердца, — ночь бы точно не спала.

— Слушай, я понятия не имею, о чем ты говоришь, — холодно произнесла она. — Ты либо спятил, либо сильно ударился головой сегодня вечером. Почему бы тебе не отправиться домой и не проспаться хорошенько?

— Джонатан Блейк говорил мне о твоих шуточках, — сказал я. — Но эта стоила всех их, вместе взятых! Наняла Вестника Джона, чтобы заполучить новенький экспонат для своей жуткой коллекции, потом позвонила мне и, изменив голос, сообщила, что убийца в морге и что у меня есть отличная возможность проявить себя.

— Ты точно спятил! — Она начинала злиться.

Я допил виски и поставил пустой стакан на стойку бара.

— Ты знаешь, я без ума от тебя, Пруденс Калторп, но сейчас я в ужасном виде, и отделали меня основательно — мои синяки тому доказательство. И, кроме того, у меня нет никакого настроения играть в какие-то игры. Вестник Джон по твоей просьбе достал для тебя новый экспонат, да?

— Ты просто идиот, Уиллер, — прошипела она. — И начал действовать мне на нервы. Убирайся вон отсюда и рассказывай всю эту чушь кому-нибудь другому.

— Что ж… — Я направился к спальне, распахнул дверь и вошел в комнату. Средневековый кирпич стоял на туалетном столике рядом с квартетом. Я подошел к нему и поднял.

— Эл! — Раздался голос Пру за моей спиной. — Что ты собираешься делать?

— Итак, ты продолжаешь отрицать, что подстроила все это представление сегодня в морге? — спросил я. — Говоришь, я не в своем уме, да?

— Я ничего не знаю, — сказала она. — Если ты считаешь, что это не так, то ты действительно сошел с ума!

Я поднял кирпич над головой, потом изо всей силы запустил им в туалетный столик. Одна из сморщенных голов свалилась на пол и разбилась.

— С Мини мы разобрались, теперь очередь Инни.

— Эл! — закричала она. — Ты в своем уме? Я заплатила по две тысячи долларов за каждую из этих голов. Они принадлежали белым людям, португальцам, которые потерялись в…

— Ну и что? — рявкнул я. — Уиллер восстанавливает таким образом пробелы в твоей памяти. Как тебе понравился мой первый урок?

Она ухватилась за мою руку обеими руками и попыталась оттащить меня от столика. Я с силой пихнул ее локтем в живот, она вскрикнула и отпустила мою руку.

Я наблюдал за тем, как она отошла от меня, схватившись за живот.

— Теперь вспомнила, что ты подстроила сегодня вечером в морге? — спросил я. Она прошипела какое-то слово, но на «да» оно никак не было похоже.

— Ладно, — сказал я. — Не хочешь по-хорошему, пеняй на себя. Теперь Инни! — Я стукнул кирпичом по второй сморщенной голове, и она превратилась в белое облако пыли.

— Тебе нужно сказать всего-навсего «да», и остаток твоей коллекции будет цел и невредим. Покончив с Моу и Майни, я собираюсь поджечь старое черное платье Лиззи, а потом разбить вдребезги руку. Потом…

— Ладно, черт с тобой! — процедила она сквозь стиснутые зубы.

— Ага, — довольно воскликнул я. — Всего-навсего один урок, и память твоя прояснилась.

— Чтоб тебя разорвало на мелкие кусочки! — выпалила она. — Чтоб тебя убил Вестник Джон сегодня ночью!

— Не его вина, что ему это не удалось сделать, — сказал я. — Итак, вернемся к самому началу, а? '

— Я все это подстроила, — рявкнула она. — Признаюсь. Что еще ты хочешь узнать?

— Маловато, — сказал я ей и занес кирпич для очередного удара над головой Майни.

— Нет! — воскликнула она.

— С самого начала! — приказал я.

— С самого начала, — повторила она. — Я позвонила Вестнику Джону сегодня днем и сказала ему, что мне нужно сердце Дейвиса для коллекции. Я сказала, что заплачу ему десять тысяч долларов наличными. Он поднял цену до пятнадцати тысяч и я согласилась, потом…

— Пру, — сказал я. — Ты не поняла, я сказал с самого начала.

— А я и рассказываю с самого начала, черт побери!

— Первый труп, который исчез из морга, а потом неожиданно для всех стал звездой экрана, — сказал я. — Рассказывай об этом.

Она выпрямилась, глаза ее пылали.

— О первом трупе — прошептала она.

— Даже такой идиот, как ты меня обозвала, обо всем догадался, — сказал я. — С твоим-то чувством юмора, любовью ко всему ужасному, с твоими выходками, с той решительностью, с которой ты заявляла, что твоя сестра Пенни провалится на телевидении, стоит тебе этого захотеть. Тебе пришла в голову блестящая идея. Ты знала, что среди декораций будет гроб с монстром из папье-маше, и развязкой их программы должен быть тот момент, когда Пенни сдвигает крышку с гроба, и перед глазами телезрителей предстает маленький монстр. Поэтому ты наняла того, кто выкрал труп из морга и подложил его вместо муляжа. Ты решила, что интересно будет посмотреть, как твоя сестра сдвинет крышку и увидит там настоящего мертвеца, смотрящего на нее остекленевшим взглядом, да и зрители удивятся не в меньшей степени.