Уже поднявшись в кабинет, Станислав вспомнил о Тяжлове с Багаевым. Парни они сообразительные. Даже чересчур! Они непременно заметят, что Марию «ведут» ребятки из ФСБ, которых сам Крячко к Строевой и приставил. Не дай бог попытаются задержать. Перестреляют ведь друг друга! Крячко схватил рацию.
– Юра, я за Марией ребят поставил присматривать, – проговорил Станислав, едва Тяжлов ответил на вызов. – Приедут они на «Форде». Так что ты смотри, не вздумай с ними перестрелку затевать. Вообще носа не показывай. Продолжайте тихо наблюдать.
Крячко прервал связь и повернулся к Веселову. Капитан уже закончил подключение и нетерпеливо посматривал в сторону коробки с кассетой, лежавшей на столе. Кивнув головой, Станислав разрешил Веселову вставить ее в магнитофон. Едва появилось изображение, как Крячко, удивленно присвистнув, посмотрел на капитана.
– Ни хрена себе сюрприз! Дежурный-то провидцем оказался, – медленно проговорил Крячко, посмотрев на дату съемки, пульсировавшую внизу экрана. – Вот, значит, чем у нас Лева позавчера занимался. Лихо его подставили…
Еще вчера, сдавая Слона и Балабола сотрудникам милиции, Гуров понимал, насколько авантюрным выглядит такой поступок. Киллеров могли хватиться их друзья. Но оставить убийц на свободе он не мог. Пусть и убили они не слишком хорошего человека. К тому же, останься Балабаев с товарищем на свободе, неприятностей у сыщика было бы много больше.
У Гурова оставалась надежда, что главари банды не сразу разберутся, кто стоит за арестом их боевиков. Сыщик понимал, что времени у него не так уж и много. Поэтому старался действовать максимально быстро.
Балабаев почти ничего не рассказал полковнику. Структура преступной группы была организована очень умно. Боевики работали парами, а приказ им отдавал человек, которого они знали только в лицо да по кличке.
Обычно посредник сам выходил на связь. Но на случай непредвиденных обстоятельств у киллеров был его телефон. Скорее всего, номер, который дал Балабаев, был пустышкой. Сидел на телефоне этакий попугай, который пересылал сообщения дальше. Если звонок оказывался важным, то посредник связывался с киллерами сам.
Искать по этому номеру никого не стоило. Сыщик понимал, что получится такая же петрушка, как и с номером «Мерседеса». Бандиты вычислят Гурова мгновенно, и тогда Марии не избежать тех неприятностей, от которых сыщик ее так упорно оберегал. Единственным шансом найти посредника оставался Амбар.
Дождавшись, когда группа захвата примчится на его телефонный звонок, сыщик поехал к осведомителю. В этот раз Гуров не стал подниматься в квартиру Бродкина. Он позвонил осведомителю по телефону и велел тому спуститься вниз. Возражать Бродкин не осмелился.
Через пять минут он подошел к Гурову. Разговор был недолгим. Сыщик со слов Балабаева описал человека, которого искал, и назвал кличку. Несколько минут Бродкин думал, а затем отрицательно покачал головой. Человека по кличке Филин он не знал. Даже не догадывался, кто это может быть.
Гуров достал две сотни долларов и помахал перед носом Бродкина. От вида такой суммы денег тот едва не окосел на оба глаза. Гуров сунул деньги в карман Амбара и пообещал еще три сотни, если к утру он получит любую информацию о Филине.
Сегодня сыщик сделать ничего больше не мог. Гуров понимал, насколько велика вероятность того, что арестованных Балабола и Слона хватятся еще до наступления ночи. Главари банды обязательно попытаются выяснить все подробности ареста. Может быть, постараются даже связаться с киллерами в тюремной камере.
На все разборки уйдет немало времени. И все же к ночи бандиты могли вычислить его причастность к аресту. Отсрочить наступление того момента, когда преступники начнут применять карательные санкции против сыщика и его жены, можно только одним способом: не ночевать дома.
Гуров не думал, что бандиты сразу пошлют кассету Марии, а его расписочку в главк. Им непременно нужно сначала убедиться, насколько глубоко успел копнуть Гуров. Поэтому искать будут в первую очередь его. А не найдя, возможно, попытаются начать акцию по дискредитации полковника.
Поэтому Гуров и не поехал домой. Он позвонил Марии и рассказал ей первое, что пришло в голову. А заодно и выяснил, что роль Строевой вернули. Это убедило Гурова в правильности своего решения. Преступники не пошлют кассету, пока не убедятся, что иного выхода нет. Вполне вероятно, что следующим их решением будет приказ о физическом устранении сыщика.
Гуров надеялся опередить бандитов. Сыщику уже не раз приходилось сталкиваться с такими структурными «пирамидами» среди преступных организаций. Во избежание излишних проволочек посредник боевиков имел прямой выход на одного из главарей.
Конечно, всю верхушку «пирамиды» посредник не знал. Но тот, кто отдавал ему приказы, обычно был приближенным пахана.
Поэтому-то Гуров был уверен, что Филин выведет его на нужных людей. На тех, кто шантажирует полковника и организовал радиоактивное заражение банкнот.
Гуров ничуть не сомневался, что организаторы такой масштабной акции не остановятся ни перед чем, чтобы не дать себя разоблачить. Поэтому Гуров так торопился. И остановить его тоже почти ничего не могло.
У сыщика была конспиративная квартира, о ней знали единицы, и Гуров сам не раз прятался там, когда обстановка вокруг того или иного дела сильно раскалялась и требовала его временного исчезновения.
Сейчас Гуров не решился пользоваться ею. О квартире знал Станислав. Полковник был уверен, что Крячко попробует отыскать Гурова и эту квартирку проверит в первую очередь.
Конечно, там можно было бы откровенно поговорить со Станиславом, но Гуров этого не хотел: Крячко пытается помочь, а его помощь может потребоваться после того, как Гуров найдет Филина. А до этого Крячко мог только навредить.
Поэтому Гуров выбрал самое простое решение. Он просто поехал в ближайшую гостиницу. То количество долларов, которым он располагал, позволило без лишних вопросов получить вполне приличный номер. Ему даже принесли ужин и предложили девочек.
Услышав об этом, Гуров передернулся. После просмотра видеокассеты сыщику становилось тошно от одного упоминания о девицах легкого поведения. Коридорный, увидев физиономию сыщика, решил, что его интересует другое, и предложил мальчиков. После этого сыщик попросту выставил коридорного за дверь.
Долгое время уснуть не давали мысли о Марии. Гурову было страшно представить, что случится, если она одновременно получит видеокассету и потеряет в театре работу. Сыщику хотелось мчаться в ночь и искать вместе с Бродкиным неведомого Филина.
Чтобы хоть как-то успокоиться, Гуров стал размышлять о том, зачем понадобилась смерть Стешенко. При такой организации преступной группы редактор не мог владеть достаточной информацией. Слишком мелкой сошкой он был! Но все же его убрали.
Именно с этой смерти все и началось. Как Гуров ни старался перетасовать факты, но ничего толкового из этого не получалось. Ему в голову приходило только два объяснения.
Либо Стешенко был одним из руководителей преступной группы (им же были нужны определенные связи в прессе, чтобы дестабилизировать положение в стране!), либо в этой преступной группе существовала утечка информации, и Стешенко получил свой кусок, выводивший его на главарей. Но в этом случае было странно, что Стешенко не убрали раньше. В общем, ни к чему определенному Гуров не пришел. Он так и заснул, раздумывая о убийстве Стешенко.
Нельзя сказать, что Гурову удалось хорошо выспаться: он часто просыпался, хватаясь за пистолет. Чтобы как-то прийти в себя, Гуров утром устроил в гостиничном номере десятиминутный «бой с тенью», а потом принял ледяной душ. Такие утренние процедуры помогли. И к Бродкину он приехал бодрым и готовым к действию.
Оказалось, что осведомитель еще не ложился спать. Он всю ночь бегал по притонам в поисках хоть какой-то информации.
– Лев Иванович, этот ваш Филин зашифровался дальше некуда, – начал Амбар, и у Гурова что-то замерло в душе. – Столько денег пришлось потратить, что с ума можно сойти. Компенсировать бы расходы надо…
– Вы меня все задолбали со своей компенсацией! – Гуров рявкнул на Бродкина больше для приличия. За эти сведения он бы заплатил и втрое больше. Причем не задумываясь. – Сколько ты еще хочешь, вымогатель?
– Пару сотен бы накинуть, Лев Иванович, – потупив очи долу, проговорил Бродкин. Знал бы осведомитель, сколько мог запросить, локти кусать бы начал!
Гуров достал пачку пятидесятидолларовых купюр и отсчитал шесть сотен. Видя такое изобилие, Амбар оторопел. Сыщик не обратил на алчность своего осведомителя никакого внимания. Он развернул банкноты веером и помахал ими в воздухе.
– Скажешь что-нибудь интересное, получишь все, – спокойно проговорил Гуров. – Попытаешься меня надуть, набью морду.
