– Теперь мне совершенно ясно, из какой группы тот дворник, который убил Мирского, – заметил Гуров. – Самое интересное, что этот басмач недавно спас мне жизнь. Вовремя ты вооружился! Мне бы тоже ствол не помешал.
Крячко принялся засовывать пистолет в кобуру.
– У них для тебя «штайра» нет. Одни «макаровы».
– Да мне сейчас и старый наган подойдет.
– Может, возьмешь пока рогатку?
Крячко с прискорбием разглядывал картину погрома. Гуров набрал на мобильном номер генерала Орлова.
– Алло, Петр? Мы тут тебе между делом убийство Мирского раскрыли. Кстати, ты фотографию получил? Да? Ну ладно, что-нибудь придумаем.
Убрав трубку, он обратился к Станиславу:
– У нас проблема. Бардина отправляют в командировку, на Петра со всех сторон давят, чтобы нас отзывал. Чувствуешь, откуда ветер? Фотография уже у Бардина. Он мужик надежный. Пацан сказал – пацан сделает. А что нам теперь делать, господин сыщик?
– Что же тут сделаешь? – вздохнул Крячко. – Вызывай милицию. Только вот куда этого алкаша девать? – Он указал на сладко спящего журналиста.
– К тебе.
Полковники покачали головами, подхватили господина Гербера за руки и за ноги и потащили по пожарной лестнице наверх.
К приезду оперативно-следственной бригады сыщики успели вернуться в разгромленный номер. Следователь Светлана Загорская попросила Гурова пройти с ней в соседний и подробно обо всем рассказать.
Но полковник не был расположен к беседе.
– Я подозреваю, что вы собираетесь допросить меня в качестве свидетеля, – заявил он. – А это не входит в мои планы. Так что, если я вам нужен, вызывайте повесткой. Всю необходимую информацию вам даст господин Крячко. Я же готов подтвердить все, что он скажет. Так что можете скопировать его показания. Зато противоречий не будет.
– Неужели вам вообще нечего сказать? – не без возмущения осведомилась Загорская.
Гуров только развел руками:
– Извините, ничем помочь не могу. Я спал в кресле, услышал шум, проснулся. Я ничего не успел толком разобрать, на меня напал неизвестный тип с ножом. Тут в номер вошел полковник Крячко и предложил нападавшему прекратить противоправные действия. Тот не отреагировал и продолжал попытки меня убить. Полковник Крячко вынужден был применить огнестрельное табельное оружие.
Держался Гуров холодно, если не сказать высокомерно. При необходимости у него это хорошо получалось.
– Вы не помните, полковник Крячко произвел выстрел в воздух? – задала следователь неизбежный в таком случае вопрос.
– Нет, – ответил Гуров. – Действия преступника представляли непосредственную опасность для моей жизни. Практически он уже нанес удар ножом. Мне просто повезло, что удар не достиг цели. В этом случае закон не требует производить предупредительный выстрел в воздух. Хотите поговорить с моим адвокатом? Он же является адвокатом господина полковника.
Следователь Загорская поджала тонкие губы.
– Нет. У меня к вам больше нет вопросов.
Гуров галантно откланялся и вышел, бросив на прощание Станиславу:
– Мы тебя подождем.
Он имел в виду себя и журналиста Гербера.
Следователь Загорская проводила Гурова неприязненным взглядом. Потом негромко спросила Станислава:
– Что у тебя общего с этим неприятным типом?
Крячко покраснел до корней волос. После совместно проведенной ночи это были чуть ли не первые слова, которые она ему сказала. Станислав постарался спрятать смущение за улыбкой.
– Ты не поверишь, но мы с ним подружились, – сказал он. – Нам надо поговорить…
Тут лицо Светланы снова приобрело натянутое выражение.
– Позже, не сейчас. Я на работе, – отрезала она. – Не забудь, что применение оружия автоматически влечет расследование прокуратуры. И хоть тут картина ясная, но все же… Мне нельзя отвлекаться. Иди лучше к своему другу, здесь ты будешь только мешать.
Озадаченный Крячко махнул рукой Балашову и поплелся к двери.
Когда он поднялся к себе в келью, Гуров уже ждал его. Журналист все еще спал. Впрочем, Станислав понимал, что, даже если его сейчас растолкать, толку от него не добьешься.
– Что будем делать? – спросил он друга.
Гуров подошел к окну и привычно закурил в форточку.
– Я сообщу Зайцыну, что сегодня уезжаю. Пусть устраивает отвальный банкет. Может быть, там мне удастся его разговорить. Или хотя бы отвлечь. А ты лети сизым голубем и постарайся найти этот скотомогильник.
И оба полковника с озабоченным видом отправились по своим делам.
* * *
До дома Игоря полковник Крячко добрался на милицейском «уазике». Тот уже приготовил свой аппарат к запуску.
– Попробуем лететь днем, – предложил Игорь. – В темноте все равно ничего не видно. Сегодня туман, он нас скроет.
– А что мы сами-то в тумане увидим? – засомневался Крячко.
– Сверху видимость лучше, – объяснил Игорь, разворачивая нос аппарата против ветра. – Кроме того, большой овраг проще разглядеть, чем маленький дельтаплан. Вот только звук в тумане разносится гораздо дальше, так что в полете категорически запрещается чихать, пердеть и кашлять.
С шорохом лыж внизу и ревом движка за спиной мотодельтаплан набрал скорость и взмыл в туманную высь. Игорь не сразу взял курс на агрокомбинат. Он решил зайти на цель не со стороны города, а от леса, одновременно стараясь набрать максимальную высоту, чтобы иметь достаточный запас для свободного планирования.
Над лесом Игорь отключил движок. Станислав снова почувствовал непередаваемое ощущение свободного полета, сопровождаемое свистом ветра в растяжках.
Пилот обернулся и крикнул:
– Пересекли периметр!
Крячко не сразу увидел на светло-сером снегу чуть более темную серую полоску бетонной стены. Они парили над скрытой от посторонних глаз территорией «Агронавта». Она и в самом деле казалась бескрайней, даже с высоты птичьего полета. Станислав крутил колесики настройки восьмикратного бинокля. Наконец он оторвался от окуляров.
– Видишь хотя бы одну корову? – спросил он пилота.
Игорь указал рукой на север:
– Вон там что-то похожее на коровники. Наверное, они держат скотину там.
– А что за корпуса прямо под нами?
– Похоже, скотобойня и мясокомбинат. Смотри, полковник, кажется, там овраг!
Игорь выругался. В его тоне Крячко услышал не злость, а тревогу.
– Что такое? – спросил он.
– Мы слишком сильно снизились. Надо бы набрать высоту или уходить за периметр забора.
Крячко такой вариант не понравился.
– У нас мало времени, туман может совсем исчезнуть. А если рискнуть и запустить движок на пониженных оборотах? – предложил он.
И получил привычный ответ:
– Нет проблем! Где наша не пропадала?
Двигатель рявкнул оглушительно, как показалось Станиславу, потом заработал тише. Полковник наклонился вперед.
– Как думаешь, они нас не услыхали?
– Может, и услыхали, – повернувшись вполоборота, ответил Игорь. – Главное, чтобы не увидели. Ничего, сейчас поднимемся повыше. Там нас ни в жизнь не засекут.
Крячко делал отметки в блокноте.
– Ты определил место локализации оврага? Куда он может выходить?
– К реке. Куда же еще? Ну вот, порядок, теперь можно выключать движок и…
Снизу хлопнул выстрел, за ним другой, третий.
– Это что еще за зенитная артиллерия? Только заградительного огня нам не хватало, – проворчал Игорь.
– Давай к оврагу! – попросил Крячко.
Овраг он не увидел – за пеленой тумана он был еще неразличим, а унюхал.
– Чувствуешь тухлятину? – торжествующе прокричал он.
Даже здесь, на высоте, вонь от разлагающейся падали вызывала тошноту.
– Надо быстро уходить, – предупредил Игорь. – Они нас уже засекли. Если начнут стрелять прицельно, собьют в два счета.
И тут, как назло, порывом ветра туман унесло куда-то в сторону. Крячко увидел прямо под собой на крыше здания фигурки людей в черной форме. Снова раздались выстрелы. По громким сдвоенным хлопкам Крячко безошибочно определил гладкоствольные ружья. Рядом с полковником отчетливо и резко просвистели картечины.
«Влет лупят. Как гусей, дуплетом», – едва успел подумать он, как аппарат качнулся.
Дельтаплан стал сваливаться на крыло. Пилот тоже как-то странно завалился в сторону. Если бы не привязные ремни, он бы мог вообще выпасть из кресла.
– Игорь, что с тобой? Ты ранен? – Крячко не на шутку встревожился.
И услышал не совсем обычный ответ:
– Нет… Нет проблем… Кажется, я убит.
Последнее, что успел сделать Игорь, это рвануть рычаг выброса парашюта. Дельтаплан мягко шлепнулся прямо посреди моря гнили. Их окружали фрагменты коровьих туш, рога, копыта, кости и прочие отходы в разной степени разложения. Крячко расстегнул ремни, потом сделал то же с Игорем. Он подхватил тяжелое тело инструктора и, чавкая ногами и по колено проваливаясь в отвратительное месиво, потащил его к твердой земле. Он положил пилота под густыми кустами на снег, покрывавший края оврага. Кусты также были облеплены мокрым, слегка подмерзшим снегом. Можно было надеяться, что за такой завесой сбитых разведчиков не разглядят те, кто придет искать. А то, что они придут, сомнения не вызывало.
