Удивительно, но собеседник не принялся спорить со мною.
– Не знаю, – произнёс он, поразмыслив.
Пред моим взором пронеслась пугающая картина. Маленькая часовня, свечи, гроб… мёртвая пани Беата в белом саване… Михайлов нагибается над нею… Его губы шепчут слова молитвы… Молитвы? Неужели? Ведь от него исходит иная сила, которую я чувствую…
Моим глазам вновь открылось звёздное небо Кавказа.
– Вы что-то видели? – прозвучал бесстрастный голос Михайлова.
– Нет, – кратко ответила я, – простите, но мне нужно вернуться…
Опасаясь навязчивого приглашения проводить, я бегом бросилась к ресторации. Неужто благородный Михайлов решился убить ведьму? Нет, не думаю, что всё так просто… И кто он? О, как я устала от этих встреч с мистическими гостями!
Признаюсь, что пани Беата не вызывала у меня дружеского расположения, но я не полагала, что её ждёт скорая смерть. Не знаю почему, но я испытала к ней жалость… Хотя знание неизбежного сильно притупили мои чувства… Странно, что я стала сочувствовать всякой нечисти, которая обычно меня не жалует…
Глава 2
Слеза тяжелая катится
Есть мнение, что странное оружие само выбирает себе хозяина. Раньше я никогда не верила в это, но теперь поменяла своё суждение. Однажды, давно, когда я ещё была ребёнком, отец купил сирийский изогнутый меч в серебряных ножнах. С первого дня, когда эта вещь появилась у нас в доме, я привязалась к ней. Каждый день я просила достать меч из ножен, дабы полюбоваться, как его клинок сияет на солнце. Повзрослев, я сама снимала его со стены и долго всматривалась в холодную дамасскую сталь. Я люблю брать этот меч с собой на прогулку… Я и не отношусь к барышням, которые изъявили желание взять уроки фехтования, но в минуты опасности меч спасал мою жизнь… Верно, этот клинок сам избрал меня, но не могу понять, почему?
Этим утром я совершала свою обычную верховую прогулку. Сестра уже смирилась с этой моей слабостью, но каждый раз перед завтраком встречает меня недовольным взглядом. Ольга понимает, что у меня достаточно благоразумия, чтобы не отправиться в незнакомую местность, но всё равно опасается за мою жизнь. Я не чувствую никакой угрозы для себя и мне, слава Богу, ни разу не пришлось попасть в опасную ситуацию.
Эта прогулка оказалась первой, когда я встретила на своём пути незнакомцев, всерьёз испугавших меня. Из-за холма, опоясанного узкой дорогой, показались всадники: женщина в белом национальном черкесском платье, сопровождаемая двумя мужчинами разбойничьего вида.
Женщина, судя по осанке, красивой одежде и сабле в позолоченных ножнах, была знатного происхождения, а двое мужчин, ехавших следом, – её охраной. Черкесская княгиня – почему-то я решила, что она именно княгиня – склонив голову на бок, оценивающе взглянула на меня. Я сильно испугалась её сопровождающих, но виду не подала. Взгляд княгини пал на меч, висевший у меня на поясе. Она улыбнулась, тем самым выражая своё одобрение моему выбору оружия. Затем княгиня жестом руки указала мне на дорогу, давая понять, что пропускает меня.
– Благодарю, – ответила я, не задумываясь, поймёт ли она мою речь.
Княгиня ответила мне кивком головы.
Я не стала заставлять себя уговаривать и продолжила свой путь, чувствуя, что женщина и её спутники смотрят мне вслед.
* * *
Вернувшись домой, я узнала от Ольги о том, что со мной хочет поговорить черкесская княгиня по имени Седа.
– Седа переводится как «ранняя звезда», – заметил Константин.
Ольга пожала плечами, выказывая свое безразличие как к самому имени, так и к его обладательнице.
– Мне кажется, именно её я встретила сегодня утром, – предположила я. – Не может быть столь точного совпадения. Наверно, княгиня совершала прогулку…
– Чего ей надобно от тебя? – моя сестра была возмущена.
– Это можно узнать, только встретившись с ней! – ответила я.
– На твоём месте я бы не поехала, – заметила Ольга. – Но делай, как хочешь…
Она вопросительно посмотрела на Константина.
– Да, я провожу Алекс, – решил он. – Ничего нет страшного в том, что она встретится с черкесской княгиней.
Мы решили не откладывать эту встречу надолго и отправились сразу же после обеда. Княгиня остановилась в лучших комнатах одного из домов Алексея Фёдоровича Реброва. Значит, она, действительно, знатная особа. Я успела наслышаться шуток о том, что у черкесов всяк выдаёт себя за князя, если у него есть двор и бараны.
* * *
Я вошла в комнату, которая по воле гостьи была обставлена в кавказском стиле. Значит, княгиня не поскупилась на оплату. Седа сидела за вышиванием. В углу комнаты на ковре её сын, мальчик лет семи, играл с ножиками. Княгиня оторвалась от рукоделия и, улыбнувшись, жестом пригласила меня сесть напротив.
– Красиво, – сказала я о её вышивке.
– Да, до сих пор ни одна девушка не может сравниться со мной в рукоделии, – гордо произнесла Седа. – Танец и вышивка пленили князя Сулима, и он взял меня в жёны…
Она вздохнула, вспоминая мужа. Я промолчала, не зная, что ответить. В эти мгновения я почувствовала её боль и страдания от утраты любимого человека. Вдруг стало искренне жаль Седу, хотя я ей вовсе не симпатизировала. Она любила мужа и была с ним счастлива.
– Зелимхан и его злодеи напали на моего мужа в пути, ограбили и убили его, – продолжала Седа. – Я поклялась найти Зелимхана и убить его… Ради этого я стала главой нашего рода…
– Как тебе это удалось? – спросила я. – Неужели не было недовольных?
Меня удивило то, что женщина смогла добиться подобной привилегии. Насколько мне известно, женщины у черкесов довольствуются малым.
– Были те, кто согласился со мной, что жена должна мстить за мужа… Но были недовольные тем, что женщина хочет править ими… Знаешь, что я сделала?
Она насмешливо смотрела на меня. Я взглянула в глаза Седы и увидела окровавленные тела убитых.
– Верно, – кивнула она, видя мой испуг, – я перерубила их пополам… Больше мне никто не перечил…
Я промолчала.
– Не понимаю твоего страха! – искренне удивилась Седа. – Все знают, что ты можешь убить человека, всего лишь пожелав ему смерти.
– Нет-нет, – прошептала я.
– Тебе нравится убивать, зачем ты обманываешь себя… Я по глазам вижу человека, который любит убивать… И ты не зря носишь меч… Ты уже наносила им удары, и твой меч снова жаждет крови врагов…
Её речь звучала спокойно и плавно, я не смела возразить. Мне было страшно от того, что слова Седы отчасти были правдой. Её предположение совпало с предположением князя Долгорукова, что вызвало у меня непреодолимое волнение. Странное чувство тревоги, которое я всегда испытываю перед неизбежностью.
– Этот меч избрал тебя, такое оружие само находит хозяина, – сказала княгиня. – Мы, горцы, видим, когда человек сроднился со своим оружием… Этот воин опасен в схватке. Я прекрасно владею саблей, но понимаю, что в поединке с таким врагом трудно выжить… Твой дар и твой меч – как удар могучего джина.
– Я не обучена, – возразила я.
– Таким, как ты, этого не надо… Да, ты как джинья, как говорят в далёкой Персии.
– Зачем ты позвала меня? – спросил я.
– Я хочу узнать, умрёт ли Зелимхан. Ты видела его смерть?
Глаза княгини заблестели.
– Да, – коротко ответила я.
Седа с улыбкой кивнула.
– Я хочу убить его… Я хотела убить и его брата, но вижу, что он ненавидит Зелимхана больше, чем я… Зелимхана ненавидят многие… И этот русский с тёмным лицом…
– Михайлов? – решила я.
– Да… я забыла его имя… По взгляду этого мужчины я поняла, что он жаждет смерти Зелимхана…
Да, Константин рассказывал о злоключениях Михайлова по вине Зелимхана.
– Он доблестный воин, – продолжала Седа с восхищением. – Он силён и смел… Такого мужа желает каждая женщина…
Она немного ошиблась. Половина светских дам считала его уродливым, но зато другая половина полностью разделяла мнение Седы, восхищаясь его мужественным обликом.
– И странная женщина… вот она, вправду, сестра Шайтана, – Седа поморщилась.
Мне бы не помешала наблюдательность Седы. Я не заметила ничего.
– Странная женщина? – переспросила я.
– В сером платье, что избегает людей…
Неужто Седа говорит о пани Беату.
– Почему ты решила, что она хочет убить Землимхана? – недоумевала я.
– Она в его власти, – ответила княгиня, – не могу объяснить тебе… Но Зелимхан свёл дружбу с Шайтаном, а эта женщина колдунья…
Но горцы не увлекаются мистическими идеями.
– Зелимхан попрал все законы, – произнесла Седа будто бы в ответ на мои мысли. – Он сам превратился в брата Шайтана…
На этом, к моей радости, наш разговор закончился, и я почти бегом посмешила к коляске, где меня ждал Константин.
– Как прошла беседа? – спросил он.
– Спокойно, но наш натянутый обмен фразами невозможно назвать беседой, – ответила я, с трудом пытаясь унять волнение. – Седа не произвела на меня приятного впечатления…
