— «Летучие голландцы», что ль? — ухмыльнулся генерал. — А лица тех, говоришь, запомнил?
— Господи! — Турецкий стукнул себя по лбу. — У нас же запись есть!
— Ишь вы, какие шустрые! — засмеялся Фролов. — А чего ж сразу не захватил? Давай, подошли сюда когда сможешь. Разберемся… А на востоке у нас отдельный батальон ДПС стоит. Там командир — хохол этот, Новохатко, ну да, очень толковый мужик. И с дисциплинкой у него тоже порядок. Можешь прямо к нему подъехать, как раз на Большой Косинской. И вроде ребята у него… — Генерал с сомнением пожал плечами. — А с другой стороны… Народец-то весь откуда? Не из академии, да и высшей школой там не пахнет. Та же лимита, сам знаешь. Все может быть. Без паршивой овцы, Саня, к сожалению… Особенно когда ты сам себе хозяин на дороге, а денежка шальная…
Они вернулись к столу, еще приняли по рюмке и за неимением иных тем стали вспоминать и обсуждать эпизоды из собственного прошлого. Прощаясь, Федор протянул Александру свою классно выполненную визитку со всеми телефонами и даже одним мобильным. Надо понимать, для доверенного круга лиц. Турецкий ответил тем же.
Таскать с собой визитную карточку начальника УГИБДД Москвы Александр Борисович нужды не видел, телефоны переписал в свою электронную записную книжку, а саму визитку в тот же вечер отдал жене.
Ирина решилась-таки сесть самостоятельно за руль. Для этой цели была приобретена симпатичная, не слишком дорогая «дэу», а школу правильной езды ей сочли за честь преподать в свободное время Денисовы ребятки. Ну как же не сделать приятное Александру Борисовичу?
— Запомни, — сказал он с некоторым апломбом Ирине, — это твой самый главный начальник на дороге. Выше нету. И если вдруг однажды исключительно по собственной самонадеянности, дорогая, ты влипнешь в дорожный конфликт, не теряя времени, звони этому дяде и говори, что ты моя жена. Это лучшая тебе рекомендация, поняла?
Ирина Генриховна прочитала чины и звания на визитке, посмотрела на мужа и подумала, что он все-таки грандиозный нахал. Но что поделаешь, другого-то все равно в доме нет. О чем ему и было сказано. А карточку она убрала в свою сумочку — пусть валяется, кушать ведь не просит…
Глава седьмая Опознание «летучих голландцев»
1
Широкомасштабная операция — вот так теперь, и никак иначе, называл Александр Борисович те оба дела, что повесил ему на шею лучший друг и начальник Костя Меркулов. Кажется, куда уж шире! Ну а масштаб — он и ежу понятен…
Еще вечером, в кои-то веки возвратившись домой вовремя, правда чуть припахивая коньячком, что, однако, не мешало ему оставаться галантным мужем и внимательным отцом, он позвонил в «Глорию» и сказал, что фотографии тех двух «ментов поганых», что запечатлены на видеопленке, должны быть утром доставлены к нему в кабинет. Причем желательно, чтобы они были сделаны качественно, так как лягут на стол высокого начальства.
И вот с утра Филя привез к нему на Большую Дмитровку желтый пакет, в котором находилось с десяток четких цветных фотографий. В другое время и при иных обстоятельствах, возможно, эти персонажи были бы искренне благодарны тому фотографу, который запечатлел их в рабочей обстановке. Здорово получилось! Смотрел на снимки Турецкий и с улыбкой вспоминал лихую актерскую игру Филиппа. Но в данный момент ничто приятное им не светило, уж это точно.
Но прежде чем отослать их с курьером генералу Фролову, Александр Борисович позвонил Хасану и попросил того сказать своему сынку, который все равно без дела сидит дома, чтобы тот подъехал сюда — есть кое-что любопытное по его части.
От «Щелковской» добираться до центра, как известно, гораздо дольше, нежели, к примеру, с Петровки. Поэтому, чтобы не терять времени, Александр Борисович перезвонил тут же Грязнову-старшему и попросил в качестве личного одолжения подослать ему срочно с десяток цветных фотографий милиционеров — желательно в чине младших офицеров. Вячеслав, естественно, поинтересовался, зачем Сане эта самодеятельность с утра пораньше.
— А чтоб провести опознание — по всем правилам, согласно УПК.
— Ты гляди, чего деется-то! — хмыкнул Вячеслав и пообещал прислать.
Закономерен вопрос: а на что, собственно, рассчитывал Александр Борисович? На то, что эти «летучие голландцы», по образному выражению Федора Александровича, действительно являются таковыми? Нет, скорее, привычка сказалась — не оставлять без внимания никаких версий, даже самых ненадежных.
Вот он и раскинул веером по столу полтора десятка цветных и черно-белых лиц — строгих и не очень, в форме и без оной — ну какие нашлись у Славки на скорую, так сказать, руку. А между ними сунул в разные места два не самых ярких снимка тех, что с Волоколамки. С сожалением отметил, что Федор, конечно, был прав, и «галерея лиц» ничего не говорит об интеллектуальном богатстве представителей славного ведомства, скорее, наоборот, но именно это в данном случае ему и требовалось. Вячеслав, видимо, уже интуитивно угадал диспозицию.
На физиономии появившегося вскоре Рустама еще оставались следы задержания. Но они были аккуратно замазаны кремом телесного цвета и словно припудрены слегка. Ну да, там же и сестры в доме. У Хасана не то пятеро, не то шестеро детей. Вот так надо жить. А то одна Нинка, и Ирина уверена, что выполнила свой долг перед семьей, родиной, Господом Богом. А Нинка вот выйдет замуж — и прекратится род Турецких, умрет фамилия. И пойдут там какие-нибудь… Персидские, как уже не однажды, между прочим, обзывали Александра Борисовича по совершенно непонятной причине… Но это к слову.
И еще что заметил в Рустаме Александр Борисович — поразительное для его морального состояния спокойствие. Ну будто в самом деле ничего не произошло. Интересно, с чего бы это?
Турецкий позже, когда уже отпустит молодца домой, попытается выяснить у Хасана, в чем дело. Неужто парню наплевать на все, что с ним произошло? Может, в таком разе и стараться не стоит?
— Нет, дорогой! — мудро покачивая крупной головой, объяснил Хасан. — Я бы на его месте вел себя точно так же. Сказать почему? А потому, Саня, друг ты мой уважаемый, что он твердо знает самую важную в жизни вещь. Когда тебе на помощь приходит такой человек, как Александр Борисович Турецкий, ты можешь отринуть все свои сомнения и больше ничего не бояться. Я ему сам сказал, он теперь знает. Не обижайся, если немного рано сказал, но мне показалось, что он правильно понял…
Вот так, Александр Борисович, напросился ты на комплимент! Ох, е-мое! — как говорит одна дама…
Кстати о даме. А почему бы и ей не предъявить «галерею портретов»? А ну как… Вот будет интересно!
Но эти уж мысли возникнут потом, а пока приступили к опознанию.
Рустам раздвинул фотографии, недолго рассматривал, а затем решительно, без колебаний выбрал две. И обе в точку. Он посмотрел на обороте, но там стояли карандашные цифры, и никаких фамилий. Турецкий их сам все пронумеровал, и теперь его интересовало лишь одно — не ошибся ли Рустам. Он высыпал на стол перед парнем остальные фотографии, привезенные Филиппом Агеевым. Рустам рассматривал каждую, кивал, но с каким-то непонятно равнодушным выражением на лице, будто все происходящее его совершенно не касалось. Спросил только, каким образом удалось вычислить этих ментов, и удивился, что здесь они — лейтенанты. А с ним-то ведь возились капитан и старлей!
Прикрепить по лишней звездочке на зимнюю куртку — задачка не из самых сложных, объяснил Александр Борисович непонятливому младшему следователю и отпустил его отдыхать дальше. Удивляясь, как уже сказано, олимпийскому спокойствию парня.
И вот теперь уже можно было с уверенностью перезвонить Федору Александровичу.
Появление фотографий двоих офицеров ДПС Турецкий объяснил Фролову следующим образом. Знакомые ребята из частного охранного предприятия, работавшие по договору с клиенткой, которая нарвалась на элементарную дорожную подставу, решили вычислить шантажистов. Ну и с ходу пересеклись с этими стражами порядка, которые, как предполагалось, могли работать в доле с преступниками. Но так как действия их не носили тогда явного уголовного характера, хотя косвенно и указывали на возможность такой связи, сыщики и собирались сами выяснить, кто они такие и не замечены ли в иных противоправных действиях. И скрытая видеосъемка в подобных случаях законом не возбраняется, хотя и доказательством тоже служить не может, это понятно. Но запечатлели тем не менее. А тут появилась возможность опознания, чем Турецкий и воспользовался. Выстрел оказался прямо в десятку. И теперь уже, по идее, можно переходить к процессуальным действиям, то есть вычислять их, проводить официальное опознание, составлять протокол и так далее, вплоть до задержания. Так кто они такие, Федя, и откуда?
Фролов, уже по его голосу понял Александр Борисович, был расстроен таким неожиданным поворотом дела. Но честно обещал выяснить, не откладывая в долгий ящик.
