– С чего вы взяли, что они ушли через восточную границу?
– Ну как же! Вы сами сказали, что майор Веселов был убит в тех местах. Как он туда попал в ту самую ночь? Кто его убил? А если вспомнить, что майор Веселов очень удивился, увидев мое лицо… Я с самого начала подозревал, что ему каким-то образом известен Тарновски. Возможно, под другой фамилией, но известен…
– А вы наблюдательный человек! – засмеялся Томилин. – Впрочем, что я говорю! Разве может быть иначе? Да, у нас есть определенные подозрения, что смерть майора как-то связана с минувшими событиями, но это еще нужно проверять… Так что не забивайте себе голову! Если даже оставшимся в живых наемникам удалось уйти в Литву, это не самое страшное. Они представляют для нас минимальный интерес. Наша задача – найти… Ну, вы знаете кого, и не стоит повторяться. Прощайте!
Он решительным движением открыл дверь и вышел. Гуров остался один. Некоторое время он переваривал ту необыкновенную информацию, которую вывалил на него Томилин, а потом сказал вслух:
– Ну что же, нам остается радоваться, что все так удачно разъяснилось, и надеяться, что доблестные спецслужбы с честью выйдут из этой непростой ситуации, как они всегда из них выходили. А нам надо наконец заняться своим делом, потому что в Москве нас уже заждались. А более всего заждались гражданина Базилевича, который давно уже должен сидеть на скамье подсудимых, но из-за каких-то посторонних министров никак не может до нее добраться…
Оказалось, что Томилин полностью владеет ситуацией. После его визита у Гурова не было никаких проблем. Он посетил коллег в местном РОВД и прокуратуре и уже безо всякого труда оформил все документы на вывоз Базилевича и обнаруженных при нем вещественных доказательств. Не было никаких препон и с железнодорожными билетами. Все устроилось очень быстро и самым наилучшим образом. Коллеги помогли им получить в распоряжение все четырехместное купе. Гуров и Крячко получили на руки Базилевича, упаковали вещественные доказательства, документы по делу и выехали на вокзал.
Провожать их никто не поехал, но Гурова это нисколько не расстраивало. Прошедшие дни были настолько суматошными, что сейчас ему хотелось хотя бы немного отдохнуть. Правда, в компании с Базилевичем, который, что ни говори, а являлся особо опасным преступником, надежда на отдых была сомнительной, но, по крайней мере, помимо него Гурова никто не кантовал. К тому же полковник Крячко сразу же предупредил Базилевича самым серьезным образом.
– Посмотри хорошенько на полковника Гурова, артист! – сказал он, когда они расположились в купе. – На кого он похож? Правильно, на интеллигентного и рассудительного человека, привыкшего взвешивать свои слова и поступки. А теперь хорошенько посмотри на меня! Скажи, я похож на интеллигента? Нет? Молодец! Это правильный ответ! Но что из этого следует? А следует из этого только то, что если ты хоть раз попробуешь взбрыкнуть – я тебе все кости переломаю, и в Москву ты прибудешь по частям. Все понятно? Вижу, что понятно плохо. Поэтому имей в виду – всюду в наручниках. В купе – в наручниках, в сортир – тоже в наручниках. Жрать буду сам тебе носить в купе, но и жрать будешь только в наручниках. Жалобы не принимаются. Жаловаться будешь, когда тебя в камеру определят. А со мной ни звука, потому что я, полковник Крячко, очень разочарован поездкой и настроение у меня паршивее некуда…
Лекция была долгой, но, видимо, убедительной, потому что Базилевич выслушал ее покорно от начала и до конца. Потом Крячко пристегнул его к металлическому поручню и с облегчением опустился рядом на сиденье.
– Уф! – сказал он, вытирая лоб. – Наконец-то мы едем! Никогда не думал, что мне так не понравится здешний пейзаж.
– Вы просто поздновато приехали, гражданин полковник! – вежливо заметил Базилевич. – В хорошую погоду здесь чудесно. Непременно приеду сюда опять…
– Очень нескоро! – сердито покосился на него Крячко. – Надеюсь, тебе впаяют на полную катушку, и поедешь ты в противоположном направлении…
– Путешествия обогащают кругозор, – сказал Базилевич. – И даже самые суровые места имеют свою прелесть.
– Вот-вот, будешь скоро наслаждаться пейзажами заснеженной тайги! – пообещал Крячко.
Базилевич примолк, видимо, представляя мысленно таежные картины, потом уснул, привалившись плечом к стенке, а проснувшись, запросился в туалет. Крячко отвел его, пристегнув к себе наручниками, потом вернулся и, пристегивая Базилевича к поручню, негромко сказал Гурову:
– Выйдем на секунду!
Базилевич посмотрел на них с беспокойством, подозревая впереди какую-то каверзу, но они, не обращая на него внимания, вышли в коридор.
– Что-то случилось? – спросил Гуров.
Крячко озабоченно оглянулся по сторонам, приблизил лицо к приятелю и сообщил громким шепотом:
– Лева! Я ее видел! Только что! И даже знаю, в каком она купе.
– Кто она?
– Да как кто? Та самая, что выманивала тебя за город, принимая за Тарновски! Она перекрасилась в брюнетку, но меня-то не проведешь! Что будем делать, Лева?
– Ни-че-го! – отчеканил Гуров. – Мы ее не узнали. Но упустить ее нельзя ни в коем случае. Уж лучше Базилевича потерять.
Веслав нервничал. С самого начала, как только они с Сэмом попали в Каунас, дела у них не заладились. Веслав не предполагал, что здесь все настолько изменилось. Нет, общий облик города оставался как будто бы прежним, но в частностях приходилось путаться, как в зарослях густого кустарника, продираться силой в поисках верной дороги. Изменились названия улиц, номера телефонов, адреса. Люди, на помощь которых рассчитывал Веслав, словно растворились в новой жизни. С большим трудом удалось установить связь с одним из них и с еще большим трудом договориться о встрече. Свидание назначили возле главного моста через Неман. Уже одно это свидетельствовало, что радушного приема ждать не приходится.
Человека, с которым они встречались, звали Юозас Лукаускас. В прежние времена он служил в армии, потом в милиции, позже, как поговаривали, подался в бизнес, как-то был связан с морскими перевозками. Очень любил деньги и умел правильно рассчитывать шансы. У него была ясная, холодная голова и крепкие нервы. И еще у него была хорошая память. Веслав очень на нее надеялся. Им было что вспомнить вместе с Юозасом.
К сожалению, старый приятель не торопился. В компании приунывшего Сэма Веслав стоял у парапета и смотрел на темную холодную воду внизу, и мысли его при этом были совсем не веселыми. Да, им удалось благополучно перейти границу, избавившись от ненадежного свидетеля. Майор Веселов сделал свое дело, но привлекал к себе слишком пристальное внимание у себя дома. Он мог заговорить в любую минуту, назвать имена, обрисовать внешность, намекнуть на планы. Было сто причин от него избавиться.
Благодаря знанию языка и психологии, а главное, благодаря деньгам, на которые Веслав не скупился, им удалось относительно спокойно добраться до Каунаса. Здесь старые друзья должны были помочь перебраться еще дальше на восток. Но перемен оказалось чересчур много.
Каунас показался Веславу вполне европейским городом, но сейчас он предпочел бы, чтобы это место больше бы походило на задворки. Им с Сэмом было бы гораздо уютнее в их положении на задворках. Более того, Веслав уже начинал серьезно сомневаться в целесообразности задуманного им предприятия. Он уже осознал, что чем дальше он продвигается на восток, тем призрачнее и ненадежнее становятся старые связи. В полной мере рассчитывать на них было невозможно. Каждый неверный шаг мог привести в ловушку, а долгое многотрудное путешествие закончиться в заснеженной и страшной Сибири. Перадо нужно было отбивать сразу, на побережье. Оттуда можно было передать радиограмму, и туда проще было добраться тем, кому Перадо был нужен. Однако же как добраться до него, затерявшегося теперь среди этих необъятных земель?! А ведь еще нужно было благополучно пройти весь путь самим. Конечно, деньги могут все. Так говорят. Но если подумать, то у Перадо этих денег в тысячу раз больше, и он способен перекупить всех союзников Веслава. Образно говоря, конечно. На самом деле ему не потребуется никого перекупать. Достаточно того, что он заплатил своим сторонникам и помощникам. Те будут биться за него и его капиталы, как дикие звери. Чтобы перехитрить их, потребуется масса времени, ресурсов и изворотливости. А с ними теперь не было даже Тарновски. Ах, этот старый волк Тарновски! Накликал-таки несчастья на их головы! Хотя, объективно рассуждая, он просто правильно оценил шансы, только и всего. Нужно было прислушаться к его словам. Ну, а если бы везение все-таки оказалось на их стороне и им удалось в ту проклятую ночь отбить Перадо? Преследовать их никто бы не рискнул, и весь выигрыш был бы их. Но не сложилось. Веслав все более склонялся к тому, чтобы принять эту истину за неизбежную и смириться с ней. Он уже продумывал пути отхода и намечал место, где можно было бы залечь на дно. Те, кому требовался Перадо, просто так о них не забудут.
