– Вы, случайно, не в Грецию собирались махнуть? – спросил он. – В случае удачного исхода?
– За всех не скажу, – ответил Сизов. – Но лично я подался бы в теплые края непременно. Может, и в Грецию. Хотя вряд ли. На Греции чересчур многое завязано. Зачем лишние воспоминания?
– А что вы имеете против Греции? – делано удивился Гуров. – Кажется, у вас там все удачно складывалось. Контрабанду из Греции возили, в Греции же вам выгодное дельце предложили, из Греции вам миллион долларов привезли. Завязано на ней действительно немало, но ведь одни удачи!
– Да какие, к черту, удачи! – зло сказал Сизов. – Понимаю, вам смешно, а мне не очень. Я прекрасно понимаю, что поломал свою жизнь, душу свою сжег! Но, по крайней мере, я надеялся на компенсацию, на то, что проведу остаток дней без забот и тревог. А что получилось – пшик! Миллион долларов!.. Вы знаете, почему Дарькин убил Такера? Потому что он нас попросту кинул. По договоренности он должен был передать нам три миллиона и греческие паспорта на всех. Он божился, что в состоянии сделать нам настоящие паспорта. А вместо этого – предложил только треть суммы, а на остальное сделал круглые глаза, словно впервые услышал про какие-то паспорта. Но это было одним из основных условий. Дарькин психанул. Послал Такера с его миллионом. А тот, гад, и бровью не повел – у меня, мол, для вас других предложений нет и не будет. Дарькин понял, что это серьезно и… В общем, глупо, конечно, но я не уверен, что сам поступил бы с Такером по-другому. У нас у всех нервы на пределе.
– Представляю, – сказал Гуров. – Но что же Дарькин собирается делать дальше?
– Искать покупателя, – ответил Сизов. – А что остается делать? Глупо отдавать такую ценность за миллион.
– Покупателя на такой камень можно искать всю жизнь, – заметил Гуров. – Я вообще удивляюсь, как вы сумели выйти на этого греческого коллекционера. Кстати, вы не в курсе, как его имя?
– Его имя никогда не называлось, – сказал Сизов. – Такер был единственным лицом, с которым мы вели дела. А вышли мы на него очень просто. Это случилось в Австралии. Мы были там с гастролями, а в свободное время завалились в какой-то музей. Там и увидели "Глаз Будды". Он произвел на нас впечатление. Все начали шутить в том смысле, что хорошо бы этот камешек стибрить, а Дарькин вдруг сказал, что если все хорошо продумать, то сделать это вполне возможно. Мы говорили по-русски – думали, нас никто не понимает. Но там оказался Такер, который все понимал. Он в тот же день познакомился с Дарькиным, и несколько раз они с ним встречались один на один. Наверное, тогда и обговорили все детали. Босс Такера давно положил глаз на бриллиант. А тут так совпало – русские готовы камень украсть, и к тому же его как раз собираются везти в Россию. Уже тогда было известно, что планируется выставка в России.
Сизов замолчал, усмехнулся и потянулся за очередной сигаретой.
– Ну что там рассказывать? – продолжил он. – Дарькин сам загорелся и нас сумел убедить. Мы были друзьями, все друг про друга знали. Наверное, о таком шансе втайне мечтал каждый. А Дарькин – хороший организатор. Потом мы поехали в Грецию – вот как удачно все сложилось! Там Дарькин опять встретился с Такером, и тот организовал нам партию оружия. Он был мастер на все эти дела… С оружием все прошло гладко, если не считать, что Звягин нас засек. Но не напрямую – просто догадался кое о чем. Закладывать нас не стал, но из команды выставил. Мы тогда занялись кто чем. Но свою затею Дарькин не оставил. Налаживал связи, встречался с Такером, когда тот приезжал, разрабатывал планы… Он через Леньку Петрова познакомился с Голубцовым. Через одного предпринимателя Такер переправил нам аппаратуру для прослушки телефонов, форму и кое-какие инструменты. Где будет выставка, мы знали уже за полгода. Голубцов потом прояснил нам систему охраны, назвал сроки, дал схему здания. Еще один знакомый Дарькина наладил в соседнем доме аппаратуру – мы могли отслеживать все телефонные разговоры в "Северном сиянии".
– Что за знакомый? – спросил Гуров. – Тоже небось уже покойник?
Сизов хохотнул, поперхнулся дымом.
– Вроде живой еще, – сказал он. – Голубой, правда, но толковый парнишка. В электронике разбирается, как профессор. Вообще, расчет простой был, полковник, но точный. Дарькин позвонил, сообщил про бомбу. Этого дела сейчас не то чтобы боятся – привыкли все к таким звонкам, – но без внимания не оставляют. Вызвали, как и полагается, МЧС, минеров… Мы это все отследили, в смысле переговоров, и прикинули, что минут десять у нас есть. Охрана внутри здания психологически будет настроена на появление чужих людей. С другой стороны, на такого кота в мешке, как бомба, никто сломя голову мчаться не будет. Вот если бы сработала сигнализация при взломе – тут уже, как говорится, без вариантов. Вневедомственной охраны мы боялись больше всего. Но ее не было, а все прочие приехали, когда мы уже отъезжали.
– На фургоне Вольнова, – уточнил Гуров.
– На нем, – согласился Сизов. – Доехали куда надо, переоделись и разошлись. Вот и вся повесть.
– Только ты забыл упомянуть, сколько человек вы в "Северном сиянии" положили, – сказал Гуров. – И потом – Вольнова кто убил? Голубцова?
Сизов пожал плечами.
– Уж раз пошла такая пьянка, то режь последний огурец, – философски заметил он. – Без жертв в такой заварухе не обходится. Вольнов сам виноват. Как узнал, что без фургона остался, сразу в бутылку полез. Грозился в ментовку пойти – так ему своей колымаги жалко стало. Пришлось от него избавиться. Только не показывай на меня пальцем, полковник. Ни одного убийства на себя не возьму. У меня на эту роль другие кандидаты имеются – Дарькин Николай, Петров, Тропинин… Неплохо, да?
– А Голубцова за что?
– Так этот гад уже через сутки после ограбления свою долю потребовал, – возмущенно сказал Сизов. – За глотку брал. Вынь ему да положь. Пытались ему втолковать, что неоткуда его долю пока взять. А он, дурак, за пистолет… Страх это все… Петров, его дружок, первый и попал. Чтобы Петрова не опознали, Дарькин велел его труп сжечь, а Голубцова он сам в тот же день кончил – так на него психанул.
– А при чем тут грузин Нодар? – вспомнил Гуров. – Дарькин на него через Вольнова вышел или все наоборот было?
– Везде вы уже успели нос сунуть, – с непонятной интонацией сказал Сизов. – Честно говоря, думал я, что подольше мы погуляем. Да, видно, не судьба… А Нодар… Что Нодар? Дарькины с ним дела имели, потому что нам деньги на текущие расходы требовались. Сам я в этом не участвовал, но по намекам могу предположить, что Нодар чем-то вроде оптового наркоторговца был. Дарькины с ним пару месяцев крутились. Он им мысль насчет тачки Вольнова подкинул.
– Он тоже знал о бриллианте? – удивился Гуров.
– Ну уж нет! Просто разговор был – мол, тачка нужна надежная и чтобы хозяин не капризный был. Вот на Вольнова и указали. Ну и пятьдесят на пятьдесят вышло – тачка хорошая, особенно после ремонта, а вот хозяин подвел…
– Да уж, можно сказать, черную проявил неблагодарность, – язвительно заметил Гуров.
– В данном случае моральные установки отступают на задний план, полковник, – убежденно сказал Сизов.
– Ну, в вашем случае моралью даже и не пахло, – покачал головой Гуров. – С самого начала. Вы все с удивительной легкостью вступили в преступный сговор. Будто с детства себя к этому готовили.
– Наверное, так оно и есть, – невесело усмехнулся Сизов. – Не в один же день становишься негодяем, правда? По шажочку, по капельке… Тут еще все зависит от случая. Не попади нам на глаза этот камень, не окажись рядом Такер, не затей в "Сиянии" эту выставку… Так бы, может, до сих пор пробавлялись мелкой контрабандой, и никто на нас пальцем бы не показывал.
– Да, не повезло вам, – сказал Гуров. – Но как это говорится – свинья грязь всегда найдет… Ладно, оставим пока эти неприятные воспоминания в покое. Подробности расскажешь следователю. А меня интересуют сегодняшние проблемы. Итак, сколько человек из вашей банды осталось в настоящий момент в живых? И где они?
Сизов на секунду задумался.
– Ну вот я остался, – сказал он. – Дарькин остался. Электронщик этот голубой… Но он с нами мало общался. Как-то больше в сторонке держался. У нас-то с ориентацией, слава богу, нормально.
– Хоть здесь есть чем похвалиться, – перебил его Гуров. – Только давай ближе к теме. Меня ваша ориентация не волнует. Мне адрес нужен, место работы, имя!
– Можно и имя. Куглер Анатолий. Работает в какой-то компьютерной фирме. Или, может, со связью что-то… Я точно не знаю. Да что с него толку? – презрительно фыркнул Сизов. – Он, по-моему, толком и не понял, куда влип. Им Дарькин крутил как хотел. У него и спрашивайте. И еще один остался, кроме нас – самый тупой. Вообще он не из наших. По-моему, профессиональный преступник. Потому что витрину с бриллиантом он вскрывал. Чувствуется, что специалист. Наверняка у вас в медвежатниках числится. Борис Бобков – такое имя вам ничего не говорит?
