– Как можно было так прошлепать ушами?! – возмущенно пробормотал Гузеев. – Впрочем, ладно... Но ведь мы здесь уже полчаса, и никто не появился. Может быть, никого и не было?
– Нужно подождать еще немного, – сказал Иваныч. – Тут нам некуда деваться. Выезжать все равно на трассу придется. Они могут ждать нас там.
– А не могут они проехать мимо?
– Вряд ли, – сказал Иваныч. – А сигнал?
– Выдумка весь этот ваш сигнал, – заявил Гузеев, правда, не слишком настойчиво.
Прошло еще минут пятнадцать. Гузеев уже начал задремывать, как вдруг вернулся Борис и объявил:
– Эти уже здесь.
– Что?! – Гузеев подскочил на кровати. – Где?!
– Я тачку посмотрел и маленько тут рядом прошелся, – объяснил Борис. – В паре кварталов отсюда стоит «БМВ» с московскими номерами.
– Людей видел? – отрывисто спросил Гузеев.
– Откуда? В тачке сидят, – ответил Борис. – Нас дожидаются.
– Уверен?
– А какие сомнения? Когда въезжали – никакого БМВ не было. И номера...
– Ты этот гребаный маяк нашел?
– Нет пока. Буду еще смотреть. Но лучше всего нам ночи дождаться, Павел Владимирович, и как-нибудь потихоньку свалить отсюда. Тогда и волноваться не о чем будет. Еще лучше тачку нашу кому-нибудь сплавить. Здесь, конечно, посложнее будет, чем в Москве – там бы это вообще без вопросов...
– Закрой рот! – грубо оборвал его Гузеев. – А мне ты что предлагаешь – пешком через границу шлепать? Если не найдешь эту свою хреновину, то надо думать, как оторваться. Есть какие-нибудь предложения?
– Пальца бы сюда! – раздвинул в механической улыбке губы Иваныч. – Он бы их мигом оформил.
– У тебя вообще крыша поехала? – вытаращил глаза Гузеев и постучал пальцем около виска. – Еще здесь не хватало резню устроить!
– Резню не резню, – заметил Борис, – а может так сложиться, что без крови не оторвемся, Павел Владимирович. Это все зависит от того, что у них на уме. Если они нас здесь тормознуть задумают, придется на крайние меры идти.
Гузеев вскочил с кровати и несколько раз в крайнем раздражении прошелся по комнате.
– Черт знает что! – сказал он. – Нас здесь видели. Мы зарегистрировались. О каких крайних мерах может идти речь?
– Да нет, конечно, нежелательно, – рассудительно продолжил Борис. – Но крайние они и есть крайние. А если вы категорически против, тогда прямо сейчас надо ехать. Ночью опасно будет.
– Вы что-нибудь одно придумайте! – в сердцах бросил Гузеев. – То ехать, то не ехать!
– Мы теперь убедились, – спокойно объяснил Борис. – А дальше у меня одна задумка имеется. Оружием баловаться около границы не стоит, конечно. А вот если случится небольшое дорожно-транспортное происшествие, тут, я думаю, ни у кого претензий не будет. Они непременно опять за нами увяжутся, Павел Владимирович. Я посмотрю, где на трассе их можно будет с дороги выкинуть. Жаловаться они не пойдут однозначно.
Гузеев, нахмурив лоб, долго смотрел на него. На лице его отражалась мучительная внутренняя борьба. Но в конце концов он сказал:
– Ладно, если сумеешь сделать это аккуратно... Но вначале еще раз убедимся, что это не простое совпадение.
Убедиться в этом им пришлось очень скоро. Они покинули гостиницу, не пробыв там и двух часов, но никакого удивления это у здешней администрации не вызвало. Видимо, тут привыкли ко всему на свете.
Борис так и не нашел ничего подозрительного в машине, и Гузеев опять втайне начал надеяться, что все обойдется. Он недоверчиво покосился на белый «БМВ», который по-прежнему стоял недалеко от гостиницы. Номера действительно были московские, но ничего угрожающего в этой мирно припаркованной машине Гузеев не заметил. Интуиция подсказывала ему, что успокаиваться рано, да и не в таком он был сейчас состоянии, чтобы чувствовать себя спокойно. И все-таки, когда в полном одиночестве они выехали на шоссе, стало немного полегче.
Солнце уже опускалось за горизонт, но на холмах по обе стороны дороги лежали густые золотисто-багровые отсветы. Близились сумерки. До границы оставалось совсем немного.
И тут на дороге опять замаячил белый «БМВ». Он шел на приличной дистанции от «Волги», но не выпускал ее из поля зрения ни на минуту. Сердце у Гузеева неприятно екнуло, а Борис проговорил с каким-то даже удовлетворением:
– Ну вот и братва! Я уж думал, что они никогда не появятся. Нет, едут! Значит, надо пропустить ребят. Пускай едут.
Вопреки собственному заявлению, он прибавил газу и начал отрываться. В «БМВ» заметили этот маневр и тоже прибавили скорость, стараясь сократить дистанцию. Выждав немного, Борис позволил им это сделать, а потом вдруг затормозил и съехал на обочину. По обе стороны шоссе их окружали невысокие холмы, впереди темнел неширокий овраг, через который был перекинут бетонный мост. Дальше шел небольшой подъем.
«БМВ» тоже притормозил, но не стал останавливаться и проехал дальше. Через минуту он скрылся за холмом. Борис подождал еще немного и запустил мотор.
– Ну, сейчас посмотрим, у кого покрышки лучше, – сказал он негромко, нажимая на педаль газа.
Ему никто не ответил. Иваныч, а тем более Гузеев напряженно ждали, чем закончится эта автомобильная дуэль. Они были готовы ко всему, но когда «Волга» перевалила через холм, перед ними открылась пустынная холмистая равнина, покрытая перелесками, среди которых вилась лента шоссе. Впереди по этой ленте бежали автомобили, но определить, есть ли среди них «БМВ», не представлялось возможным. Сначала Гузеев долго и недоверчиво озирался, а потом вдруг рассмеялся обидным, но радостным смехом.
– Ну, и где твой «хвост», Борис? – спросил он. – Где твой радиомаяк? Исчезли! Как сон, как утренний туман. Обнаружил, понимаешь, погоню! Ну, едут люди в сторону границы... Так сюда полстраны едет! Постсоветское пространство, родина практически! А я-то, старый дурак, поверил! Уф! Просто от сердца отлегло... Давай теперь жми на всю железку! До заката границу перейдем, а там уж можно не торопиться... Ну и напугал ты меня, паникер – до сих пор коленки трясутся.
Гузеев ворчал и посмеивался одновременно, явно довольный, что этот небольшой инцидент так мирно разрешился. Однако спутники почему-то не разделяли его веселья. А когда подъезжали к пограничному пункту и встраивались в колонну машин, ждущих своей очереди, Борис вдруг негромко заметил:
– Вы опять скажете, что я панику развожу, Павел Владимирович, но мое мнение такое, что эти ребята умнее нас оказались. Они поняли, что мы к границе едем и больше нам деваться тут некуда. Вот они вперед и проехали. Контроль, наверное, уже прошли и будут теперь нас по ту сторону ждать, маячка нашего...
Он примолк, ожидая, что Гузеев обрушит на него водопад проклятий, но тот только враждебно взглянул на Бориса, облизал сухие губы и не сказал ни одного слова. Присказке о хитроумных преследователях он уже не поверил, но настроение у него испортилось совершенно.
Как обычно, не доехав до места один квартал, они оставили машину в каком-то дворе и пошли дальше пешком. Переверзев был с ними – разумеется, без наручников, – и Гуров одним глазом постоянно присматривал за ним. В отделе Переверзева отпустили только под личную расписку, и это поневоле обязывало Гурова волноваться.
Но Переверзев вел себя довольно спокойно и, кажется, нисколько не помышлял о бегстве. Он тщательно осматривался по сторонам, извиняясь, что плохо запомнил район.
– Я на местности вообще ориентируюсь не очень, – признался он. – А тут был от силы-то два-три раза. Мы больше на фургоне туда-сюда мотались... Но я точно знаю, что Мертвый сейчас здесь обосновался. Он в старом доме две квартиры занял, потому что при нем всегда человек пятнадцать – им же где-то жить надо. Остальные к нему как бы по вызову являются. Ну, те, которые свои квартиры имеют. А тут основное ядро. Здесь дома вроде сносить собираются, половина жильцов уже съехала, милиция сюда даже не заглядывает – благодать... В общем, еще тот райончик. Если в карманах чего есть, то лучше за них держаться. А еще лучше сразу отсюда сваливать. Кстати, Мертвый тут задерживаться не собирается. Вот решит дела с капитаном, возьмет, что наметил, и обратно в Европу. Он ведь у нас международного уровня деятель...
Район действительно выглядел мрачновато: плоские почерневшие коробки домов, расставленные рядами среди свободно растущих кустов, среди каких-то разоренных гаражей, накренившихся заборов – все это производило гнетущее впечатление. Однако люди тут, судя по всему, жили, и было им все нипочем. Из-за кустов доносился детский смех, где-то играла музыка, и даже кое-где под окнами стояли легковые машины.
Переверзев долго крутил головой, чесал в затылке, но наконец просиял и мотнул подбородком в одном ему известном направлении.
– Туда! – сказал он. – Это точно. Сейчас вот между этими двумя домами пройдем, потом там трансформаторная будка, и столб стоит с ободранными проводами. Вот напротив этого столба и будет штаб квартира Мертвого. У него первый подъезд, первый этаж, чтобы легче было когти рвать, значит... Мы тут иногда тоже останавливались. Машина у нас за трансформаторной будкой стояла. По идее, сейчас ее там быть не должно...
