– Я вас слушаю, товарищи полковники, – сказала хозяйка.
В ее голосе слышалась неподдельная игривость. Похоже, вся эта ситуация с приходом полиции ее только забавляла. Гурову не очень понравилось такое отношение, и он решил исправить положение.
– Давайте без «полковников».
– Извините. – Женщина сразу стала серьезной.
– Скажите, Елена, вы не могли бы нам рассказать о жизни с вашим бывшим мужем? – Гуров был предельно серьезен.
– Что именно вы хотите услышать?
– Все.
– Все? – удивилась хозяйка.
– Естественно, без интимных подробностей. Хотя… – Гуров на секунду замолчал, потом добавил: – Давайте начнем, а там видно будет.
– А с чего начинать? – Женщина явно растерялась.
– Ну, хорошо. Мы вам поможем. Сколько вы прожили в браке с Полянским?
– Один год, – не задумываясь, ответила Полянская.
– Почему вы разошлись?
– Почему разошлись? Да, наверное, потому, что он был эгоистом чистой воды. Думал только о себе и своей работе. Складывалось такое ощущение, что я ему нужна лишь для выполнения супружеского долга… Извините, – спохватилась женщина, поняв, что сказала лишнего.
– Ничего, – успокоил ее Лев, – нам приходилось слышать и не такое. С этим понятно. А скажите, Елена, он хорошо зарабатывал?
– Честно сказать, не знаю, но деньги у него были всегда. В них мы не нуждались. Но все равно, не в деньгах ведь счастье. Вы понимаете? – снова завелась Полянская.
– Да, действительно, не в деньгах, – задумчиво произнес Лев и посмотрел на Стаса. Теперь была его очередь задавать вопросы.
Так повелось еще с начала их совместной работы. Сперва задает вопросы один, потом второй. Человек, «перестраиваясь», обязательно скажет что-то лишнее, что не хотел бы говорить. Это был уже годами проверенный способ ведения допроса.
– Скажите Елена, вы не замечали у своего мужа каких-нибудь странностей? – задал свой вопрос Крячко.
Полянская повернулась на голос и, прежде чем ответить, взглядом оценила сыщика. На ее лице отразилось удовлетворение, и она ответила:
– Вы хотите сказать, не был ли он «голубым», как многие артисты? Скажу, что нет. Он был полноценным мужчиной. Или вы имели в виду что-то другое?
Обычно любые убийцы, будь то киллеры или простые бандиты, мучаются ночами от кошмарных снов. Этот факт доказан специалистами. Так вот, Крячко и хотел поинтересоваться у женщины как раз насчет этого, но она все поняла по-своему.
– Я имел в виду, не было ли каких-то странностей в его поведении. Днем или ночью. Неожиданных всплесков агрессии, предположим, или, наоборот, подавленности…
– Так ведут себя большинство артистов, поэтому это можно считать скорее нормой, нежели отклонением. – Полянская сменила позу, и от этого ее халат оголил коленки.
Гуров заметил, как Стас «затормозил», не зная, какой следующий вопрос задать, и пришел на выручку другу:
– Дело в том, Елена, что при обыске мы нашли на квартире вашего мужа приличную сумму и хотели бы знать происхождение этих денег.
Лев видел, как после услышанного у Полянской загорелись глаза, и он решил ее «успокоить»:
– Мы пока арестовали эти деньги до полного разбирательства дела, связанного с убийством вашего бывшего мужа. – Лев специально подчеркнул слово «бывшего». – И последний, но, наверное, самый главный вопрос: вы не знаете, кто мог убить вашего мужа?
По сути, Гуров должен был задать этот вопрос в первую очередь, но он решил пойти другим путем, разговорив для начала Полянскую.
– Я думаю, это какой-нибудь сумасшедший поклонник, – пожала плечами хозяйка квартиры.
– Почему вы так думаете? У него что, были поклонники, которые ему угрожали?
– Да нет же. Ничего такого не было. Просто это мое личное предположение, не основанное ни на чем. Кто еще будет убивать артиста на сцене? Только какой-нибудь театральный маньяк.
– Спасибо за помощь, Елена. Не скажу, что вы нам сильно помогли, но все же. – Лев встал с кресла.
– Извините, чем смогла… – развела руками женщина, тоже вставая с дивана, чтобы проводить гостей.
Уже оказавшись на улице, Стас сказал Гурову:
– И здесь пустышка. Замкнутый круг получается. Такое ощущение, что Полянский вел вторую, никому не известную жизнь и о ней никто не знал.
– А по-моему, наоборот. Он был обычным артистом и вел полностью открытую жизнь. Как говорится, был у всех на виду, – не согласился Лев.
– А винтовка? – не унимался Стас.
– А винтовка – это «подкидыш». Кому-то, наверное, очень надо было сделать так, чтобы все вокруг, в том числе и мы с тобой, подумали именно о том, что у Полянского была вторая, никому не известная жизнь, – садясь в машину, сказал Гуров.
* * *
– Теперь куда? К следующей брошенной жене? – спросил Крячко, едва сыщики отъехали от дома Полянской.
– Вы удивительно догадливы, товарищ полковник, – весело ответил Гуров.
– Не пойму, чему ты радуешься? – покосился на него Стас.
– Весне. Я тебе уже говорил, – хитро прищурившись, ответил Лев. – Думаю, вот закончим это дело, и возьму парочку выходных. На рыбалку съездить, к примеру.
– Размечтался. – Крячко отвернулся к окну. – Кто бы нас еще отпустил? Орлов? И не надейся. Тому только подавай раскрытие преступлений.
– А мы его с собой возьмем, – отмахнулся Лев, не особо придавая значения словам напарника.
На самом же деле сыщика сейчас занимали совершенно другие мысли. А именно: кто и почему решил направить их по ложному следу. После встречи с женой Полянского Гурову стало ясно, что никакой он не наемный убийца. И пусть даже пока нет для этого никаких доказательств, Лев все равно был уверен, что это именно так. Жены, а особенно бывшие, стараются очернить своих мужей, и если бы что-то было, Полянская наверняка бы рассказала. Зачем ей надо было что-то скрывать, тем более сейчас, когда самого Полянского уже нет в живых? Все же как ни крути, а от чужих глаз невозможно все скрыть. Полянский был на виду в театре. Там его знали не один год. К тому же, как показывают свидетели, он проводил в нем почти все свободное время. Из-за этого от него даже жена ушла. А как человек может себе сочетать два таких разных занятия, как убийство людей и игра на сцене? Еще в самом начале следствия Гуров засомневался в том, что Полянский может быть киллером, но многое было против него, и утверждать точно было нельзя. Но теперь, когда опрошено столько свидетелей, Лев мог дать голову на отсечение, что Полянского подставили. И очень хорошо подставили. Если бы при жизни ему подкинули ту же винтовку, он с легкостью смог бы доказать, что не имеет к ней никакого отношения. А вот когда нет человека, на него можно повесить что угодно. Даже то, что он был наемным убийцей. Остается теперь вопрос, кто и почему решил подставить Полянского и не он ли убил артиста, чтобы, как говорится, все концы в воду.
– Чего замолчал? – Стас слегка повернул голову в его сторону.
– Думаю.
– Думать – это хорошо, это полезно, – заключил Стас. – А о чем? Не поделишься?
– Тебе это не понравится.
– С чего это вдруг? – удивился Крячко.
– С того, что у нас с тобой почему-то совершенно разные взгляды на это дело.
– Например?
– Например, я считаю, что Полянский ни в чем не виноват, а ты, наоборот, считаешь, что он виновен. В этом и вся разница.
– Так ты меня попробуй переубедить, и я, возможно, с тобой соглашусь, – предложил Крячко, выезжая на загородную трассу.
– Не буду я тебя ни в чем переубеждать. Придет время – сам все узнаешь.
– Ну, хорошо. Не хочешь, не надо. – Крячко состроил обиженную физиономию, но Гуров знал, что это очередная «разводка».
* * *
Поселок, где временно, а может, уже постоянно проживала гражданка Злобина, находился недалеко от столицы, и сыщики успели туда еще засветло. Немного покружив по поселку, они все-таки нашли нужный адрес.
– Слушай, Лев, да тут и заблудиться недолго. Ты дорогу-то назад запомнил?
– Я, что ли, за рулем? – удивился Гуров, но тут же добавил: – Не боись, Шумахер, запомнил. Слава богу, память пока еще не дырявая.
Дом, в котором проживала гражданка Злобина, был деревянным. Несмотря на то что он был старой постройки, сделан был качественно и выглядел прилично. Окна и ставни на них были выкрашены. Крыша была покрыта современными материалами, и из-за этого дом казался чуть ли не современной постройкой. Забор вокруг дома был сделан из листов шифера, низ которого был вкопан в землю, – видимо, для того, чтобы соседские собаки не лазили за курями. Так решил Гуров, подходя к дому. На калитке, которая представляла собой творение кузнечного дела, был приделан звонок. Лев посмотрел на напарника:
– Видал? Цивилизация! А ты говоришь, дороги не найдем. Тут наверняка и телефоны имеются.
Лев нажал на звонок. Где-то во дворе раздался звук, похожий на трель соловья. Следом за этим во дворе что-то стукнуло, как будто упал тазик, и снова воцарилась тишина. Гуров позвонил еще раз.
