— Думаю, Роман скоро откажется от вашей группы.
— Подожди, я помогу тебе выехать, а то ещё этих зацепишь.
Максим вылез из машины, занял позицию и принялся махать руками, указывая подруге, в какую сторону принять, когда притормозить, когда поворачивать. С пятой попытки малыш «купер» всё-таки выбрался из щели между двух автомобилей.
— Уф, получилось, — сказал музыкант, возвращаясь на пассажирское сиденье. — О'кей. Поехали дальше.
Полина благодарно улыбнулась другу и осторожно тронулась с места.
— Мерси! Я бы без тебя не справилась.
— Вообще не понимаю, как ты ездишь. Постоянно переживаю, как бы ты в ДТП не вляпалась. С твоим непревзойдённым водительским мастерством это запросто.
— Я услышала в твоём голосе сарказм? Или мне только показалось?
— Я любя. Так, сейчас притормози. Тормози, я тебе говорю! Пропусти этого урода на синей «мазде». Вот. А теперь перестраивайся, давай, перестраивайся. Нечего тебе в левом ряду делать. И не гони! Пятьдесят — вот твоя максимальная скорость.
— Хорошо.
— Почему ты думаешь, что Роман от нас сбежит? Не прижимайся к «шевроле»!.. А как же все его грандиозные прожекты? Обещания? Он такое будущее перед нами нарисовал — закачаешься. Золотые горы и всемирная известность. А теперь в кусты?
— Но ведь он обещал вам золотые горы ещё до того, как Денис отправился на тот свет. Без него группа, считай, развалилась.
— Глупости! Ничего она не развалилась. Классного гитариста мы, конечно, лишились. Но! Найдём нового, в чём проблема. У нас остался Петька с его обалденным талантом, с его крутейшими композициями. У нас остался я — самый гениальный ударник за всю историю рок-музыки.
— О да, ты гениален! — совершенно искренне подтвердила Полина. — Ты фантастический барабанщик!
— Смотри на дорогу! Вообще-то, уже зелёный. Зеленее не будет.
— Ой, да, пардон, пардон, — девушка судорожно сжала руль обеими руками.
— Зато теперь мы избавлены от бесконечных придирок и издевательств Дениса. Ты вспомни, как он всех гнобил. Особенно Егорку. А сейчас? Егор за последний месяц даже играть стал лучше.
— Правда? — обрадовалась за брата Полина. — Ты серьёзно так считаешь?
— Да.
— Ты знаешь, мне тоже показалось, что он стал более уверенным.
— Вот именно. Когда никто не высмеивает каждое твоё движение… Когда никто не критикует твою манеру исполнения и не попрекает отсутствием слуха.
— Но у Егора хороший слух!
— А Денис считал, что ему медведь на ухо наступил.
— Да, я помню, как он клевал моего бедного братика. Я придушить его за это хотела.
— Только больше не напоминай об этом своему любимому разведчику.
— Какому разведчику?
— Майору Вершинину.
— Он не разведчик, а оперативник.
— Да без разницы. Просто если он захочет поговорить с тобой с глазу на глаз, держи язык за зубами. Не надо твердить, что ты хотела придушить Дениса, скормить его крокодилам и так далее. Ты и так много лишнего наговорила. Тогда, когда он заявился в наш лофт.
— Да, мне следовало промолчать. Не знаю, где были мои мозги.
— Там же, где и обычно — в «Пассаже».
«Пассажем» называлась фешенебельная торговая галерея, где располагались бутики мировых марок. Полина часто возвращалась оттуда с кучей фирменных пакетов и блаженной улыбкой на лице.
— Значит, в целом, ты считаешь, что Роману всё-таки удастся вывести вас на мировой уровень? Когда он подберёт хорошего гитариста?
— Запросто! Дорожка-то для него накатанная. В музыкальной индустрии он все ходы знает. Пристроит нас в какой-нибудь лейбл, мы же безумно талантливые ребятишки!
— Мне нравится твой оптимизм.
— А мне не нравится, что ты едва не въехала в зад этому грузовику.
— Вовсе нет! Я же затормозила!
— В самый последний момент. Полина! Будь внимательнее! Ты и так блондинка. Не надо изображать из себя ещё и «блондинку за рулём».
— Хорошо, — кротко согласилась Полина. — Я постараюсь.
— Поворачивать-то будем или нет?
— Я хотела поехать через Моторную.
— Зачем? — устало вздохнул Максим. — Зачем ехать через Моторную? Мы прекрасно доедем по проспекту.
— Как скажешь.
Благодаря чёткому и умелому мужскому руководству им удалось без потерь добраться до Фабричного тупика. Никого не протаранили, никуда не въехали. «Миникупер» замер около стены, разрисованной граффити. Максим поцеловал подругу и открыт дверь, чтобы выбраться наружу.
— Всё, конфетка, пока! Умоляю, будь осторожна!
— Хорошо, — в сотый раз кивнула Полина. — Знаешь, я всё равно не могу понять, почему ты не вступился за меня тогда, в ту субботу… Почему Петя это сделал, а ты нет… Почему?
— Ну, малыш! — взмолился Максим. — Я же сто раз уже попросил у тебя прощения! Хочешь, ещё раз попрошу! И я объяснил, я всё объяснил… Да, я смалодушничал. Я подумал, что если сейчас не спустить всё на тормозах, то мы перегрызёмся, и день, считай, пропал. Репетировать уже не будем. В принципе, ведь всё так и вышло.
— Ладно. Но это так неприятно.
— Прости меня! Я тебя обожаю!
— Я тоже тебя очень люблю. Не забудь, сегодня у нас встреча с кондитером из Екатеринбурга.
— О боже! А нам это надо?
— Человек специально приедет, чтобы с нами познакомиться. Мы с ним всё обговорим.
— А в городе не нашлось специалиста, способного слепить три бисквита и намазать их кремом?
— Что ты! — ужаснулась Полина. — Ну, Максим! Свадебный торт — это серьёзно! Я не хочу получить какую-нибудь бело-розовую порнографию с пятью рядами розочек и двумя уродливыми фигурками сверху.
— Да какая разница! Всё равно гости слопают за милую душу.
— Нет. Я разработала особый дизайн. Но мне нужно знать, сумеет ли кондитер реализовать мою идею. Я нашла мастера, посмотрела портфолио, и его работы мне очень понравились.
— Работы! Ты словно говоришь о картинах или скульптурах!
— Да, это тоже искусство. Итак, я договорилась с человеком, он приезжает, мы встречаемся.
— Зачем тратить на это время, Полина? Понравился он тебе — ну и вперёд! Действуй!
— А вдруг между нами не возникнет творческого контакта? Вдруг кондитер не сможет прочувствовать мой замысел? Тогда он всё сделает по-своему, а не так, как я хочу. Понимаешь, он может всё испортить! Я не хочу в день свадьбы, самый счастливый день моей жизни, увидеть перед собой какой-то ужас. Я хочу элегантный, стильный торт! Поэтому мы должны поговорить с мастером тет-а-тет, разобраться.
— Составить его психологический портрет, — с сарказмом произнёс Максим.
— Да, обязательно, — без тени улыбки согласилась Полина.
— Малыш, давай без меня, а? Я знаю, как всё пройдёт! Вы станете три часа обсуждать цвет крема и размер завитушек, а я буду умирать от скуки.
— Но ведь это наша свадьба! И мы всё должны делать вместе!
Полина обиженно заморгала, надула губки, её носик покраснел.
— Да, конечно! — сразу пошёл на попятный Максим. Он тяжело вздохнул. — Ты только не расстраивайся! Как скажешь, так и будет.
— Отлично! Спасибо. Я тебя обожаю!
Глава 21
Внешность обманчива
Высадив пассажира, Полина отправилась дальше — в офис фирмы, где она проходила летнюю практику. Едва девушка избавилась от пассажира, стиль её вождения изменился. Она ехала быстро и уверенно, ловко маневрировала, никому не мешала, и ей самой никто не мешал. У здания, где находился офис, она присмотрела на забитой парковке местечко размером буквально два на два квадратных сантиметра и, выполнив задним ходом филигранный вираж, впихнула туда «мини-купер»…
Владелец дизайн-бюро, Игнат, с готовностью взял под крыло дочь самого Виталия Дубова. Если бы Дубов захотел, он мог бы купить для дочки не только дизайнерскую контору Игната, но десяток других в придачу. Но Полина серьёзно восприняла идею летней практики. Она добросовестно приезжала в офис, задавала множество вопросов, слушала, конспектировала.
Бестолковая блондиночка раздражала Игната. Будь она заурядной студенткой, взятой в контору для «подай-принеси», то её рвение только радовало бы. Игнат, как обычно, очаровал бы стажёрку, польщённую вниманием именитого и талантливого дизайнера, пообещал бы ей постоянное место — и дело сделано! Эта схема всегда срабатывала, благодаря чему Игнат не испытывал недостатка в любовницах. Иначе с его непритязательной внешностью — крупный пористый нос, дряблый живот, вечно влажные ладони, поредевшая шевелюра, стянутая сзади в жалкий мышиный хвост, — ему давно пришлось бы поставить крест на карьере героя-соблазнителя.
А Полина являлась запретным плодом, сладким яблочком, к которому даже руку нельзя протянуть. Строгий папа незримо присутствовал в офисе дизайнерской фирмы, и любая фривольная шуточка в адрес блондинки ледяным комком застревала в горле Игната, замораживая ему гланды. Приходилось оставаться сдержанным и сугубо деловым. Любую сотрудницу бюро он запросто обнимал за талию и шутливо прижимал к себе — таким образом Игнат насаждал в конторе раскрепощённую творческую атмосферу. Но к новенькой стажёрке он не приближался и на метр. Наверное, именно её недоступность так раздражала хозяина бюро, хотя Игнат полагал, что всё дело в Полининой глупости.
