– Ясно. Иными словами, ты следствие с причиной пока не связываешь. Ты полагаешь, что понимание проблемы ничем тебе не помогло.
– Нет, Паша, – возразила она, – я просто не знаю этого точно. Откуда я могу знать, почему нога меньше болит?
– Не можешь, – согласился он. – Но поверь мне на слово, если ты не отработаешь свою проблему, нога будет болеть еще очень долго, потом, может быть, на какое-то время утихнет, а потом снова взбрыкнет. Одним словом, если ты сама с собой не разберешься, ты будешь иметь головную боль со своей ногой до конца жизни. Веришь?
– Нет, – честно призналась она. – Не верю.
– Тогда о чем ты собралась со мной разговаривать, если не веришь?
– Сама не знаю, – Настя растерялась. – Я хочу сказать, что все надо проверять опытным путем. Я, конечно, не верю в то, что ты говоришь, но… А вдруг это правда? У меня много времени, я ничем не занята, и я могла бы попробовать…
– Понятно, – вздохнул Дюжин. – Ты опять хочешь, чтобы я достал тебе кролика из шляпы. Не выйдет, Настюша. Другое дело, если ты искренне хочешь разобраться со своей проблемой, независимо от физического результата.
– Хочу, – твердо сказала она. – Потому что я не буду вечно сидеть на больничном. Рано или поздно настанет день, когда мне придется выйти на работу и встретиться с начальником. И мне бы хотелось, чтобы это не стало продолжением всего того неправильного, что я уже наворотила.
– А в чем суть проблемы, ты мне, конечно, не скажешь?
– Скажу. Я его оскорбила. И он меня возненавидел. Но у него хватает ума не вымещать на мне зло. Просто с того момента мы совершенно не можем нормально общаться. Помнишь, как в фильме «Мимино»: такую сильную личную неприязнь испытываю! И я не знаю, как мне себя вести, чтобы все вошло в какую-то приемлемую колею. Я могу перед ним извиниться, но я совершенно не уверена, что это поможет. А что поможет?
– Не знаю, – он покачал головой. – И никто не знает. Кроме тебя самой.
– Но я же не знаю! – почти в отчаянии воскликнула она.
– Ты знаешь, – возразил Павел. – Только это знание спрятано очень глубоко, под кучей всякого хлама. Хлам надо разгрести, тогда решение само появится. Оно придет, и ты не сможешь его не увидеть. Вот это разгребание хлама и есть та самая работа, о которой я тебе говорил. В первую очередь тебе нужно работать со своей гордыней.
– С гордыней? – удивленно переспросила Настя.
– Именно. Ты его оскорбила, значит, ты в тот момент сочла себя выше, сочла себя вправе его судить и осуждать. Это и есть гордыня.
– Надо же, – задумчиво протянула она, – я и не знала, что это так называется. То есть я уже отругала себя за это, я поняла свою неправоту, но не знала, что это была гордыня.
– Она, голубушка, она, любимая. Умерь гордыню, избавься от нее, а потом прости себя за то, что сделала.
– Простить? Мне кажется, наоборот, я должна себя корить и бранить за это, а ты говоришь «простить».
– Простить, Настюша. Обязательно. Если ты будешь себя корить и бранить, ты наживешь себе еще и чувство вины. Тебе это надо? Скажи себе, хочешь вслух, хочешь мысленно, все, что ты думаешь об этом своем поступке, выговорись, произнеси все самые неприятные слова, а потом прости. И отпусти.
– Это как?
– Это… Да, трудно с тобой. Ты что, духовную литературу вообще не читаешь?
– Ты имеешь в виду религиозную?
– Я имею в виду духовную. Ту, которая посвящена проблемам души и духа. Она может быть и религиозной, но далеко не всегда. Отпустить, Настюша, означает не держать в себе того человека, которым ты уже давно перестала быть. Когда все это случилось с твоим начальником?
– Прошлым летом.
– Вот видишь, сколько времени прошло! Ты за это время стала другой, тебе в голову за это время пришло столько разных мыслей, ты столько всего перечувствовала, ты стала старше почти на полтора года, а ты все держишься за «ту» Каменскую. Отпусти ее. Отругай за то, что она сделала, прости и расстанься с ней.
– А дальше? – Ей стало интересно, и на какое-то время Настя даже забыла, что не верит во все это.
– А дальше… Дальше работай с начальником. Процедура точно такая же, скажи все, что думаешь, потом прости его и отпусти. И самое главное – не забудь попросить у него прощения. Запомни формулу: «Ты меня прости. И я тебя прощаю и отпускаю с миром». Запомнила?
– Ты меня прости. И я тебя прощаю и отпускаю с миром, – послушно повторила она. – И все? Так просто?
– Ну что ты, – рассмеялся Павел. – Просто никогда не бывает. Это нужно повторять очень быстро и очень много раз, долго-долго. До тех пор, пока не почувствуешь, что вся вот эта твоя «очень сильная личная неприязнь» вышла из тебя вместе с выдохом. Я потом тебе все технические детали объясню, а пока поговорим о стратегии. Я так понимаю, что, кроме гордыни, в тебе есть еще что-то, что заставило тебя сделать такой шаг. Ведь есть?
– Есть, – кивнула Настя. – Страх, что я сама не справлюсь со своими проблемами, и попытка решить их за чужой счет.
– Замечательно, – он почему-то развеселился. – С этим тоже надо как следует поработать. Мысли о том, что ты не сможешь или не справишься, это есть грех уныния. От него надо избавляться.
– А еще?
– А еще нужно выучить и соблюдать космические законы.
– Паша! Ну вот, – расстроенно заговорила Настя, – все было так хорошо, чистая психология. И на тебе, пожалуйста, опять космические законы. А без божественного никак нельзя?
– А что, очень хочется, чтобы без божественного? – поддел ее Дюжин. – В бога верить не хочется, да? Конечно, без него-то куда как легче жить, делай глупости и гадости и ни о чем не думай.
– Паш, ну я серьезно…
Насте показалось, что в комнате стало совсем тепло, и она скинула куртку.
– Так и я серьезно. Настюша, космические законы – это не божественное. Это законы, описывающие оптимальный режим жизни человеческой души. Если их соблюдать, то душа будет спокойна, в ней не будет скапливаться всякий хлам, и правильные решения будут находиться легко и быстро. Если хочешь, можешь называть это гигиеной души. Всего этих законов пять, но я сейчас тебе расскажу только про два, которые тебе сегодня наиболее необходимы. Тем более один из пяти законов ты уже и так знаешь. Или забыла?
– Закон трех отрицаний? – уточнила Настя. – Не делай, не говори и не думай ничего, если тебя об этом не просят?
– Да-да. А как ты его назвала? – переспросил Дюжин. – Законом трех отрицаний? Интересно. Теперь следующий закон… Слушай, может, ты запишешь? А то я тебе столько всего рассказываю, ведь забудешь же половину.
– Ничего, я запомню, у меня память хорошая.
– Ну смотри, потом не жалуйся. Следующий закон: почитай своих родителей, учителей и старших.
– Так это же одна из десяти заповедей, – разочарованно протянула она. А ей-то казалось, что сейчас Паша скажет что-то невероятное, новое, неожиданное…
– А заповеди что, по-твоему, ерунда на постном масле? – обиделся он.
– Нет, не ерунда, конечно, но я думала… Впрочем, неважно. Рассказывай дальше.
– Нет, дальше еще рано, надо остановиться на этом законе, тем более речь идет о твоем начальнике. Каждый человек, с которым ты имеешь дело, в чем-то становится твоим учителем. В том числе и начальник, даже если ты его не любишь. Но ситуация, которая у тебя с ним сложилась, заставила тебя сегодня о чем-то задуматься, что-то понять. Ты чему-то уже научилась и еще научишься благодаря ему. Понимаешь, о чем я?
– Понимаю, – тихо ответила она.
– Ты должна научиться его уважать. Относиться к нему с почтением и благодарностью хотя бы за то, что сегодня думаешь о своих проблемах и пытаешься их решать. А наверняка есть еще множество поводов уважать его. Ведь есть, я прав?
– Есть, – согласилась она.
Конечно, есть. Каким бы ни был ненавистный Афоня, но он хороший профессионал.
– Значит, твой урок по этому космическому закону – научиться видеть в каждом человеке своего учителя и почитать его. И последнее на сегодня. Но сначала вопрос.
– Какой?
– Когда в этом году деревья зазеленели?
– Что?!
Насте показалось, что она ослышалась. При чем тут деревья? И какая разница, когда они зазеленели? Или он проверяет ее наблюдательность? И при чем тут космические законы?
– Паш, я не понимаю… Какая связь?
– Да самая простая. Ты ответишь на вопрос?
– Нет, я не помню точно. Наверное, в конце мая, как обычно.
– В этом году, Настюша, к концу апреля все деревья стояли, покрытые сочной зеленью. Не зеленой дымкой, а полноценной густой листвой. Лето наступило на месяц раньше, чем обычно. Природа подарила нам целый дополнительный месяц лета. А ты и не заметила.
– Не заметила, – покаянно призналась Настя. – И что из этого следует?
– Из этого следует, что нужно быть благодарным всему, что нас окружает и с нами происходит. И тому, что был еще один летний месяц. И тому, что ты сломала ногу, потому что благодаря этому ты начала копаться в себе. И тому, что вчера похолодало, потому что иначе я сегодня не приехал бы и мы бы не поговорили. И тому, что твои родители встретились, и в результате появилась ты. Всему, понимаешь? Это не так легко, как ты думаешь, особенно при твоей работе. Сейчас тебе кажется, что это все ерунда, а вот попробуй-ка быть благодарной тому, что происходит, когда видишь убитого человека. И не только убитого человека, но и убитых горем его родных. И отвратительного, жестокого, порой в дымину пьяного убийцу. Как же благодарить судьбу за то, что она допускает такое?
