– Что у тебя случилось, Витя? Рассказывай…
– Тут такое дело… Дочка у меня пропала, – севшим голосом сказал Покровский. – Светланка. Точнее, не пропала, а похитили ее. Не знаю, что делать.
– Как похитили?! – даже несколько растерялся от такого известия Гуров. – Кто?!
– А вот так, – развел руками Виктор Алексеевич. – В классическом стиле. Мы со Светланкой уже лет пять, как жена моя умерла, живем вдвоем. В субботу, позавчера, Света домой вечером не пришла и, что совсем странно, не позвонила. С тех пор ее мобильник на вызовы не отвечает. Я обеспокоился, но еще не очень, такое уже случалось. Ей все же двадцать лет, в голове ветер. Но вчера, в воскресенье, около одиннадцати часов дня, в дверь позвонили. Я открыл – никого. Но перед дверью лежит большой бумажный конверт, на котором написано: В.А. Покровскому. В конверте видеокассета, самая обычная, в формате VHS. На кассете заснята Светлана. Говорит она около десяти минут, но смысл предельно прост: папа, меня похитили; если хочешь увидеть меня живой, то требуется выкуп. Иначе похитители… Ну, словом, понятно, что будет «иначе». После чего следует предупреждение, чтобы я ни за что не обращался в милицию или ФСБ, потому что меня будут отслеживать, и если я не проявлю благоразумия, то получу ее по частям. А затем она излагает, каким именно способом я должен передать выкуп. Вот, вкратце, и все. Что мне делать? Ума не приложу, хоть волосы на голове рви.
Виктор Алексеевич побледнел, его лицо скривилось в мучительной гримасе.
– Ну, ни фига себе! – потрясенно сказал Станислав Крячко. – Чтоб я трижды провалился! Это просто охренеть можно!
– Прямо поражаюсь, – несколько раздраженно заметил Гуров, – до чего у тебя, Стас, лексикон богатый! Трижды не надо, это перебор, тебе одного раза за глаза хватит. Но ситуация и впрямь… сложная. Только не стоит голову терять. Значит, поэтому ты, Виктор, и решил не светиться у нас в Управлении?
– Конечно, – уныло ответил Покровский. – Если эти сволочи следят за домом… Вы не в форме, в гражданском. Вряд ли похитители знают тебя и Станислава в лицо. Но даже если знают… Формально я их требования выполнил! К вам я обратился не как к сотрудникам милиции, а как к своим близким друзьям. Допустим, денег хочу занять, чтобы расплатиться. Самое поганое, что я прекрасно понимаю: даже если я скрупулезно буду выполнять требования похитителей, нет никаких гарантий того, что дочку отпустят! Если, скажем, она видела лица похитителей, запомнила марку или номер их машины, внешние детали того места, где ее держат… Могут ведь и убить, несмотря на выкуп. Такое случалось.
«Случалось, – мрачно подумал Лев. – И впредь случаться будет. Преступникам ведь никого не жалко, им что молодую девчонку убить, что муху прихлопнуть».
– Давайте-ка делом займемся, – сказал он преувеличенно бодрым тоном. – Прежде всего, нужно внимательно просмотреть видеозапись. Тогда и решим, какую тактику нам избрать. Кстати, самое важное: сколько денег они хотят получить в качестве выкупа и сколько времени они тебе отпустили? У нас есть какой-то временной люфт?
– Тут довольно интересный момент, – отозвался Виктор Алексеевич, – который меня, признаться, удивил. Суммарно похитители требуют пятьсот тысяч долларов.
– Ого! – покачал головой Станислав. – Нехилые у них представления о твоих финансовых возможностях! Выложить сразу полмиллиона баксов…
– В том-то вся петрушка, – продолжил Покровский, – что они согласны на рассрочку. Первые сто тысяч я должен заплатить в среду, то есть послезавтра. Как – это особый разговор, послушаете на кассете. Но тут время фиксировано – именно в среду, с двух до четырех часов дня. Этим я как бы подтверждаю, что соглашаюсь с их требованиями. А вот остальные четыреста тысяч они согласны получить в ближайшие десять суток. Вообще говоря, для шантажа с похищением такой подход нетипичен! Самый опасный для шантажистов момент – это передача денег, и, как правило, они стараются получить всю сумму сразу.
– Совершенно верно, – подтвердил Гуров. – Правда, они могут думать, что сразу ты всю требуемую сумму раздобыть не сможешь.
– Я и не сразу не смогу, – сказал Покровский грустно. – Ну, машину продам, ну, дачу. Дача дохленькая, зато машина отличная. Под залог квартиры можно что-то получить… Сто тысяч за день я со скрипом, но достану. Драгоценности покойной жены можно быстро реализовать, несколько десятков очень редких книг от отца остались. А вот дальше…
– Мне вообще не слишком понятно, зачем похищать твою дочку! – недоуменно перебил его Станислав. – Ты ведь не финансовый магнат, не «новый русский», не попсовая звезда! Да, живешь чуть богаче, чем основная масса московского народонаселения, так ведь именно чуть! Ради чего вымогателям огород городить?
– Правильно, Стас! – согласился Гуров. – Это весьма интересный вопрос.
– Чего тут интересного… – махнул рукой вконец расстроенный Покровский. – Дочери финансовых магнатов и всех прочих в том же духе небось персональную охрану имеют, их так просто хрен похитишь.
– Тоже верно, – задумчиво сказал Лев. – Хоть есть здесь один тонкий момент… Но к нему мы вернемся, когда запись просмотрим.
Запись просмотрели трижды, останавливая ее, перематывая, возвращаясь к наиболее интересным деталям. Наконец Виктор Алексеевич щелкнул кнопкой пульта, останавливая видеодвойку. Покровский поднялся из кресла и, стараясь привести нервы в порядок, несколько раз пересек комнату из угла в угол.
– Что скажете? – спросил он, и голос его предательски дрогнул. – Я давно уже не действующий оперативник…
– Утешать и вытирать слезы не буду, – сурово сказал Гуров. – Все плохо. Но! Не безнадежно, а это большая разница. Паниковать пока что рано, да и бессмысленно. Стас, дай-ка мне сигарету, такие видеовпечатления необходимо завершить перекуром, а я опять забыл дежурной пачкой разжиться… Вот спасибо… Не возражаешь, Витя?
Лев курил редко, когда что-то резко выбивало его из психологического равновесия. Видимо, поэтому – или в силу какой-то странной традиции? – Гуров обычно забывал покупать сигареты и одалживался у безотказного Станислава. Его заместитель не без ехидства называл это использованием служебного положения. Но сейчас Станислав был серьезен. Не до шуток, знаете ли! Он протянул Гурову пачку «Camel», достал сигарету себе, затем вопросительно посмотрел на хозяина квартиры.
– Да хоть обкуритесь! – горько рассмеялся Виктор Алексеевич. – Все равно главного борца с курением, Светланки, нет. Это она, дочка, мне всю шею перепилила, за здоровый образ жизни агитируя. Не знаю, насколько уж он здоровый, но от общения с некоторыми ретивыми борцами точно раньше времени в ящик сыграешь. Дай-ка и мне, Василич, пять лет не курил, как овдовел… Лева, не томи! Твои соображения?
– Первое и самое главное: деньги, те самые сто тысяч баксов, тебе отдать придется. Точнее, нам, чтобы получить пресловутый временной люфт, о котором я упоминал, – твердо сказал Гуров. – Только нечего тебе, Витя, самодеятельностью заниматься, драгоценности покойной супруги продавать и прочее… Можешь не успеть. Мы подключим к этому делу Орлова, уж он-то сотню тысяч найдет без особого труда. Есть в Управлении специальные фонды. И не вздумай возражать, Виктор! Непременно подключим, но сделаем это так, что сволочи, укравшие твою дочку, ничего не узнают. И дело тут не только в деньгах! У Петра и возможностей поболее, чем у нас троих, вместе взятых, и опыт колоссальный. Наш генерал, если ты еще не забыл дни совместной службы, не из тех, кто работать не может, а только руководить.
Гуров говорил так не потому, что Петр Николаевич Орлов был его начальником. Просто Лев Иванович исключительно высоко ценил опыт и острый аналитический ум Орлова. Во времена, когда Лева Гуров впервые переступил порог ГУ МВД, Петр Орлов был для него учителем, эталоном, да и потом, поднабравшись опыта, Лев еще долго смотрел на него снизу вверх – право же, Петр Николаевич заслуживал такого взгляда. Стоит заметить, что Станислав Крячко полностью разделял мнение своего друга. Генерала, помимо всего прочего, отличали прекрасная память, исключительная наблюдательность и умение разбираться в людях, а это признаки недюжинного административного таланта. По-своему Петр Николаевич был довольно крут. В Управлении знали: генерал насмешливо отвергает непродуманные, плохо обоснованные фактами и доказательствами версии, сыскную халтуру, но без предубеждения воспринимает любую разумно изложенную предварительную гипотезу. И всегда готов помочь. Словом, Льву Гурову и Станиславу Крячко повезло с начальником, случается в жизни и такое.
Станислав недаром так внимательно слушал Гурова! У друзей-сыщиков давно уже сложился собственный стиль ведения расследования. На первых, начальных его этапах Гуров и Крячко работали порознь, каждый на своем участке, а потом встречались и делились полученной информацией и выводами. При этом не стеснялись жестко критиковать друг друга. Такой взгляд другого профессионала на твою работу со стороны очень полезен: он помогает замечать шероховатости, логические прорехи, неточности и промахи. Давно замечено, что человек лучше всего понимает собственные мысли тогда, когда излагает их другому человеку.
