Иван занимался стрельбой и рукопашным боем, имел лишь одного тренера, кто, чему и где обучается, он не знал, да и не интересовался. Из винтовки с оптическим прицелом он стрелял посредственно, а по движущейся мишени – так просто плохо. А вот из «ТТ» метров с пятнадцати – двадцати пяти в падении, с кувырка, прыгая в окно, из окна Иван стрелял виртуозно. Он не умел ждать, выцеливать мишень, а вот, что называется, навскидку, так был природным мастером.
В самбо Иван не блистал, но очень быстро сообразил, что его тренер тоже не большой мастак, да и к тренировкам относился кое-как. Буквально через месяц Иван, исключительно за счет силы и хорошей координации, швырял своего наставника на гимнастических матах. Холодным оружием Иван тоже владел посредственно, в общем, боец он был неважный, и парень, провоевавший два года в Афгане, разделал бы его под орех. И не столько скромные успехи в единоборстве, сколько наплевательское отношение к тренировкам и низкий уровень наставника заставили Ивана задуматься, к чему его готовят и зачем он гэбэшникам нужен.
Как уже говорилось, Иван Петров был парень сообразительный, даже умный. Прикинув происходящее, он понял, что готовят его совершенно неизвестно для чего. За рубежом он работать не может, в охране не годится, да и не обучали его данному делу. Но ведь деньги и время на него тратили.
Он вспомнил рассказ лагерного клоуна, как в ФСБ используют людей как учебное пособие для ликвидатора, чтобы молодые гэбэшники учились убивать. Мысль была страшноватой, но Иван ее быстро отмел. Отобрать жертву – дело пустячное, стоит ли ради этого держать в городке офицера, листать личные дела, проводить многочасовые беседы и плохо, но обучать человека стрелять, действовать ножом, тренировать подсечки и захваты? Такая овчинка выделки не стоит. Значит, его готовят для чего-то другого.
Через четыре месяца Иван получил на свои вопросы ответ. На занятиях в тире появился вербовщик, которого Иван звал капитаном. Тренер-сачок стал сразу другим человеком, подобрался, смотрел строго, пошептался с гостем, прошел через тир, выставил пять ростовых мишеней, посередине тира бросил два мата, выключил свет до полумрака, сказал:
– Оружие обычное, «ТТ». Упражнения. Два выстрела в падении, два после кувырка вперед, один выстрел с ходу, при беге от мишени. Стрелять только в голову. Задача ясна?
– Ясно. – Иван выплюнул жвачку. – У меня еще патроны останутся, так что ты можешь получить пулю в лоб, чтобы не выламывался перед начальством.
Инструктор обомлел, а полковник рассмеялся и сказал:
– Кончай цирк, Иван, а то о тебе уже нехорошие слухи ходят. Странное дело, сколько лет работаю, привыкнуть не могу. Вроде никто никого не видит, однако все друг о друге знают.
– Я никого не вижу и ничего не знаю, – сердито ответил Иван.
– То-то наши буфетчицы о тебе сказки слагают, мол, мужик силы небывалой. Хватит байки рассказывать, выполняй что сказано. Отстреляешься хорошо, переведу в другой режим.
Иван скинул куртку, взял с барьера «ТТ», осмотрел, оттянул затвор, заглянул в ствол, выщелкнул обойму, пересчитал патроны, вышел на огневой рубеж.
Все упражнения он выполнил быстро, пять выстрелов практически слились, казалось, стреляют из автомата. Иван крутанул пистолет на указательном пальце и к мишеням не пошел, вернулся к барьеру.
– Так уверен? – спросил полковник.
– Я ни в чем не уверен, командир, – ответил Иван. – Я знаю.
Полковник приник к окулярам, вздохнул.
– Значит, с меня компот.
На следующий день Иван Петров получил первое боевое задание: ликвидировать – гэбэшники не употребляют слово «убить» – некоего мужчину, который в определенный час выходил из дома и садился в «Волгу». Как объяснили Ивану, мужчина, имени не назвали, опасный вражеский агент, над разоблачением которого контрразведчики бьются уже около года, но взять его с поличным не могут, а он наносит Родине огромный вред. На самом деле данный человек был засветившимся связником, услугами которого иностранная разведка уже больше полугода не пользовалась, но знал он больше положенного, судить его было не за что, а ликвидировать не мешало. После выполнения задания самого Ивана собирались ликвидировать, для чего выделили двух опытных киллеров.
Иван был тщательно проинструктирован, получил план переулков, где проживал обреченный, путь отхода, расположение станции метро, в которое он должен «уйти» после выполнения задания.
То ли предчувствие, то ли уже давно преследовавшая уверенность, что с ним ведут нечестную игру, но, получив задание, Иван с облегчением вздохнул, поняв, что это и есть всамделишный конец, приготовленный для него заранее. Убийств в городе много, и хоть изредка их следует раскрывать. Жертва – клиент не ментовский, убийство – не бандитская разборка, а ответственность ложится на плечи контрразведки. Вот и решили хозяева одним выстрелом двух зайцев убить. И нежелательного человека ликвидировать, и убийцу обнаружить, правда мертвого. Очень подходящий убийца, недавно освободился из мест заключения, сидел за покушение на убийство, ни родных, ни близких, оплакивать некому. Хотя какое это имеет значение?
Неожиданно Иван потребовал десять тысяч долларов задатка, еще более неожиданно хозяева согласились. Это лишь подтвердило, что в живых его оставлять никто не собирается. Он заявил, что ему требуются сутки на подготовку, полковник несколько удивился, но не возражал.
Накануне убийства Иван пришел в переулок к дому жертвы около шести утра и вскоре заметил за собой слежку, видимо, вели от дома. Иван прогулялся по переулку, взглянул на подъезд, дом был старой постройки. Иван понял, что в квартирах этого дома наверняка должны быть черные лестницы и выходы во двор. Иван с удивлением отметил: страха не было, даже появился азарт, словно на кону стояла не человеческая жизнь, а играли в неизвестную азартную игру.
Он еще раньше подумал, могут устроить какую-нибудь подлянку с патронами, и на учебных стрельбах клал в карман два-три патрона на всякий случай. Вечером ему выдали знакомый «ТТ» с глушителем, еще раз обсудили все детали плана. По замыслу организаторов, Иван должен был стрелять прямо у двери жертвы при его выходе из квартиры, затем спуститься на лифте с третьего этажа, у подъезда его будет ждать машина без шофера.
Инструктаж Иван слушал не очень внимательно, думал о своем, когда заговорили о машине, мелькнула мысль, пристрелить его могут и не в машине, а прямо у квартиры. Зачем огород городить, когда простота – залог успеха?
Машину чиновнику подавали к девяти. Ивана предупредили, что в день убийства она задержится. Разговаривая со своим шефом, Иван надел затемненные очки, якобы для маскировки, на самом деле он боялся, что взгляд выдаст его.
Наступило долгожданное утро, без десяти девять Иван поднялся на последний этаж, затем спустился на третий, вызвал лифт, стал ждать. Звякнул замок двери, она лишь начала открываться, когда Иван выстрелил, втолкнул тело в квартиру, захлопнул за собой дверь, набросил цепочку. Было известно, что супруга встает поздно. Иван беспрепятственно прошел на кухню и увидел дверь черного хода. Одно плохо: дверь была заколочена и лишь ребристо выступала из-под обоев.
Иван перешагнул через лежавший на пороге труп, открыл дверь и позвонил соседям. К счастью, открыли сразу. Здоровенный седой мужик, явный отставник, недовольно спросил:
– Ну, что еще?
– Валидола не найдется? Приехал за хозяином, а ему плохо.
– Водки надо выпить, – отставник шагнул в сторону, освобождая дорогу.
– Спасибо, – Иван вошел, закрыл за собой дверь. – Вы у жены спросите, она лучше знает, где лекарство.
– Нету жены, померла, один я, – ответил отставник.
Ивану старого грузного человека стало жалко, что отставник убийцу видел в лицо, значения не имеет, гэбэшники прекрасно знают, кого искать.
– Воевали, генерал? – спросил он, прислушиваясь к осторожным шагам за дверью.
– А как же? – удивился генерал.
– Сидите в квартире и не высовывайтесь, глупо на старости лет пулю схватить. Вы меня не видели, на звонки в дверь не отвечайте, к телефону не подходите, якобы вам плохо и вы лежите.
– Старые времена вернулись?
Но Иван его уже не слушал, прошел на кухню, убедился, что дверь черного хода отперта, поманил хозяина и сказал:
– Запри за мной – и ты меня не видел. Понял? – И вынул из кармана «ТТ». – Я тебя, генерал, не пугаю, а уважение твоим заслугам выказываю. Не подведи. – И скрылся за дверью, услышав, как упал в гнездо тяжелый железный крюк.
Иван прошел дворами, слушая, как за спиной надрывается милицейская сирена. Вскоре он ехал электричкой, понимая, что на вокзалах, у поездов дальнего следования, его ждут.
Осел Иван в колхозе, расположенном в сорока километрах от Москвы. Паспорт «потерял», с участковым подружился, отрастил бороду и усы, побрил голову, выправил себе новый паспорт. Мужика, который сам не пьет, друзей угощает, имеет деньги, живет тихо, в России уважают.
