Шел, стараясь не обращать внимания на то, что ноги порой разъезжаются, что проваливаются в топь. Знал, что если остановится, даст страху заползти внутрь, то уже не заставит себя идти.
Миновал второй остров, третий… Вот сюда он перетаскивал трупы Баранникова и Рыжова, а ему еще дальше. Следующий остров — тот, что нужен.
Прибавил ходу, чувствуя, что выбивается из сил. Господи, как же он будет возвращаться, нагруженный поклажей? А ведь он собирался наведаться сюда еще не один раз. Нет, к черту, хватит с него! Жадность до добра не доводит!
Шипело, пенилось болото, словно что-то шептало ему. Проклятия? Проклятия духов, потревоженных чужим человеком? Передернулся, ругнулся сам на себя. И так тяжело, еще мысли глупые в голову лезут! Все, остался последний рывок, нужно его совершить. Сейчас соберет сколько сможет, вернется и навсегда покинет эту растреклятую трясину. К чертям ее, к духам, к кому угодно! Только бы дойти, только бы дойти…
Показалась искомая островина, усилилась дрожь в руках и ногах. Всматривался в даль, шлем мешал разглядеть, что там впереди. Дурак, что там может быть не так? Ведь никто не приходил сюда с тех самых пор, как он здесь был! Он, он последний ступал на эту землю, когда уносил отсюда последний труп, запутывал следы.
И снова с кочки на кочку, уже практически перепрыгивая. Вот и добрался… Добрался! Сердце выпрыгивало из груди, когда стоял на твердой почве, оглядывая местность. Все так же. И кости вон разбросаны, и мешки прогнившие валяются, а из них поблескивают, влекут к себе сокровища.
Отдышался, сбросил с плеч рюкзак. Спокойно, теперь только спокойно! И не торопиться! Деловито принялся осматривать вещи. Некоторые сразу отбраковывал, брал только действительно ценные и те, что легко можно продать. В первую очередь золотые монеты. Набивая ими рюкзак, прикидывал, что еще можно унести. Надо же, столько лет ждал этого момента, а сейчас почему-то не чувствует ни радости, ни удовлетворения. Только желание поскорее покинуть это гиблое место.
Но что это? Что такое? Игорь вскинул голову, огляделся. Что это за звук? Мерный такой рокот, приближающийся непонятно откуда. В первый момент показалось, что и впрямь сходит с ума. Это был гул вертолета! Откуда он здесь? Откуда он мог взяться?
Вскочил с колен, затравленно огляделся. Ничего не видно, а гул приближается! И тут звук мотора послышался прямо над головой. Игорь не поверил своим глазам: прямо над ним завис вертолет. Реальный, настоящий! А следом послышался твердый мужской голос:
— Перевалов, сдавайтесь!
Игорь затрясся в панике. Кто и как мог его отыскать здесь? Из вертолета тем временем раздался другой голос:
— Ты что, не понял, что ли? Бросай свои баулы и руки поднимай! Сейчас мы тебе лестницу спустим.
Лестницу? Ну уж нет! Сдаться теперь, когда вожделенный клад в буквальном смысле у него в руках! Игорь рванулся в сторону, бросился бежать. Потом, вспомнив что-то, остановился, вскинул ружье, выстрелил вверх…
— Стой, дурак! — крикнули сверху.
Не обращая внимания, Игорь перезарядил ружье, выстрелил снова, потом еще раз. Развернулся, побежал к тропке, через которую прошел сюда.
— Саня, нужно садиться! — повернулся полковник Крячко к пилоту.
— Ой, не нужно! — поведя плечами, покачал головой пилот. — Почва зыбкая. Могу только над землей зависнуть, только что это даст? Или вы выбраться хотите?
— Лева, нужно стрелять! — перекинулся Крячко на Гурова.
— Постой, может, все-таки без стрельбы обойдемся? — произнес Гуров. Высунул осторожно голову, крикнул: — Перевалов, не делайте глупостей! Вам некуда идти — на той стороне полиция!
Послышался отчаянный крик, перешедший в тоскливый звериный вой. Гуров видел, как мечется Перевалов по острову, как пытается найти выход из ловушки, в которую сам себя загнал. Наконец, что-то решив, он бросился совсем в другом направлении — к тропинке, которая вела в самую гущу трясины…
— Идиот! — вырвалось у Крячко.
Перевалов уронил рюкзак, следом упало ружье.
— Вот теперь молодец! — прокомментировал Крячко. — Еще бы руки поднял и крикнул, что сдается.
Но Перевалов не собирался сдаваться. Он упрямо шагал по хлюпающей жиже, и Гуров с Крячко видели, что он увязает в ней все глубже и глубже. Вдруг Перевалов попытался поднять ногу, но у него ничего не получилось, а следом он резко осел. Над мутной, зелено-коричневой массой виднелись только его голова и плечи. Перевалов зарычал, дернулся, пытаясь высвободиться из мягких, но сильных лап болотной топи. Крячко с тревогой посмотрел на Гурова и двинулся было к вертолетной двери.
— Не вздумайте! — поняв его намерение, крикнул пилот. — Сами увязнете насмерть! Его уже затянуло, ему не помочь. Через секунды утащит совсем…
Слова пилота сбывались прямо на глазах. Через миг над густой массой торчала лишь голова Перевалова, а следом и она ушла под воду. Гуров и Крячко молчали, лишь глядя вниз, где еще какое-то время булькала отвратительная болотная субстанция, а потом наступила тишина и гладь, навеки поглотившая под собой человеческое тело…
* * *
Профессор Хамовников тряс поочередно руки то Гурову, то Крячко и постоянно приговаривал:
— Вы герои! Настоящие герои! Я непременно напишу о вас статью!
— Не стоит, Лазурит Аристархович, — великодушно улыбался Гуров.
— Конечно, не стоит, — вторил ему Крячко. — Нам и благодарственного письма хватит на имя начальства.
— Это непременно! Непременно! — горячо заверил их профессор. — Вы просто не представляете, сколько вы сделали для науки и для меня лично! Ведь если бы не вы, я бы так и не смог собрать экспедицию. До сих пор удивляюсь, как вам это удалось. Ведь я сам неоднократно обращался в мэрию, но мне всегда отказывали под всякими нелепыми предлогами. А вы поговорили — и все. Вы просто волшебник, Лев Иванович!
— Он у нас и гений, и волшебник, — начал перечислять Крячко. — И…
— На дуде игрец! — оборвал его Гуров. — Ладно, довольно дифирамбов. Мы просто сделали свою работу.
Когда первоначальный пыл спал, Хамовников поинтересовался:
— Скажите, вы действительно видели там все эти сокровища?
— Своими глазами, — подтвердил Гуров. — Вот как вас сейчас.
— Неужели даже держали их в руках? — ахнул профессор.
— Лева, ты теперь еще и сам реликвия, — насмешливо сказал Крячко. — Тебе нельзя мыть руки.
— Нет, врать не буду — в руках не держал, — признался Гуров. — Не стал я касаться того, что мне не принадлежит. Изъяли только вещи, которые успел набить в рюкзак Перевалов.
— Да, — профессор помрачнел и покачал головой. — Просто диву даешься, на что люди тратят свою жизнь.
— И не только свою, — добавил Крячко.
— Что ж, Лазурит Аристархович, для вас там работы непочатый край, — сказал Гуров. — Вот приедете в сентябре и будете сами разбираться со всем этим добром.
— Ах, мне кажется, я никогда этого не дождусь! — воскликнул Хамовников.
— Обязательно дождетесь. А пока вот, возьмите. Может быть, это поможет скрасить ваше ожидание.
Гуров протянул Хамовникову небольшой сверток. Развернув, тот увидел лежавшую в нем куклу с вставленными вместо глаз и рта поделочными камнями.
— Божество Анки! — ахнул профессор. — Откуда оно у вас?
— Нашли в квартире Перевалова, — ответил Гуров. — Изучайте. Но от себя я бы посоветовал вам вот что. Я человек не суеверный, но считаю, что эту святыню стоило бы возвратить местным жителям. Разумеется, после того, как вы ее изучите. Думаю, она принадлежит им по праву.
Хамовников внимательно посмотрел на Гурова, потом на куклу, вздохнул и ничего не ответил.
