В зеркальце заднего вида Даша наконец заметила, что Вася и Игорь засыпают. Нужно спасать положение, а то туристы пропустят самое интересное — такого новоиспеченный экскурсовод допустить не могла. Она замолчала, вглядываясь в проносящийся мимо пейзаж, но ничего интригующего, способного встряхнуть ленивых слушателей, не обнаружила. Вдруг ее осенила спасительная мысль.
— Смотрите, лев! — восторженно завопила девушка.
— Где? — встрепенулись опера и прильнули к окнам.
— Ушел, — разочарованно вздохнула Даша, почесав курносый носик, — спрятался в кустах… Вон там. — Она махнула рукой в сторону густых зарослей возле дороги. — …А на выборах девяносто четвертого года первым чернокожим президентом был избран Нельсон Мандела…
— И что, лучше стало? — без энтузиазма спросил Рогов, тщетно пытаясь разглядеть в кустах царя зверей.
— Как вам сказать… — замешкалась Даша. — Скорее наоборот.
— Что, теперь белых угнетают? — догадался Плахов.
— Ну, сами посудите, — девушка повернулась к туристам, — парламент, правительство, полиция — все черные. Льготы все у черных. В результате экономика падает, а преступность растет.
— А русских здесь много?
— Да нет, конечно. У нас в районе несколько семей, в основном летчики. Ну, еще эмигранты.
— Может, клуб русский есть? — не отставал Вася. — Или ресторан?
Даша отрицательно покачала головой:
— Я, по крайней мере, не знаю. В Констанции — это пригород — есть небольшая колония наших, а больше, пожалуй, и нет…
Микроавтобус выбрался на просторную площадку, с которой открывалась захватывающая дух панорама океана и города, раскинувшегося далеко внизу.
— Вот мы и приехали. Столовая гора! — объявила Даша. — Выходим, господа туристы.
— А лев этот сюда не доберется? — Вася беспокойно озирался вокруг.
— Здесь специальная защита, — успокоила Даша. — Ультразвуковые излучатели…
— Понятно. — Вася нерешительно потянул на себя ручку двери.
Порыв теплого воздуха, наполненного свежестью океана, ворвался в салон машины и повеял на усталых оперов пряным ароматом дальних странствий и загадочных приключений.
У подножия горы раскинулся большой город с обширной гаванью, заполненной множеством грузовых судов. Солнце сияло бликами на глади неподвижного океана, переливалось в стеклах зданий отелей и развлекательных центров, сверкало на ярко-зеленой листве деревьев, растущих по всему городу. Прямо под горой возвышалась громада старого форта Виньард, над которым развевалось по ветру огромное разноцветное полотнище флага Южно-Африканской Республики.
— Взгляните, какая красота! — восторгалась Даша, и в ее голосе слышалась гордость за все это великолепие, словно она сама принимала участие в его творении. — Недаром Кейптаун называют бриллиантом в короне Африки.
— Эх, етишкины шишки, — тихо и благоговейно выругался Вася, пораженный открывшейся панорамой. — Фотоаппарат в багаже остался…
— Ничего, Вася, открытку купишь, — повернулся к нему Плахов и, понизив голос, добавил: — Ты что, сюда фотографировать приехал? Забыл, зачем мы здесь? Турист, блин.
— Спокойно, Игорюха, все под контролем.
— Смотрите, смотрите! — Даша махнула рукой в сторону плоского островка милях в пяти от берега. На этом клочке суши можно было разглядеть мощные приземистые постройки.
— Это Robben Island — остров Роббен, где Мандела сидел. В тюрьме сейчас музей. Если хотите, можно туда съездить, но за отдельную плату.
— Тюрьмы мы уже видели, — многозначительно произнес Плахов, заглядываясь в океанский простор.
— Тогда пойдемте прогуляемся по вершине, — предложила Даша и ступила на живописную дорожку, ведущую к фуникулеру.
Плахов покорно поплелся за экскурсоводшей, а Вася остался на месте, продолжая сокрушаться от отсутствия фотоаппарата.
Игорь прибавил шаг и догнал девушку:
— Даша, а мы в Констанцию не заедем?
— Нет, — гид удивилась: — А зачем?
— Знакомые попросили нас найти здесь одного русского, вот я и подумал, может, он там живет…
— К сожалению, мы по времени не уложимся. — Даша остановилась и строго посмотрела на собеседника. — У нас еще поездка на Ватерфрант.
— Так давайте мы вместо него в Констанцию и заедем, — предложил Игорь.
— В таком случае, мы нарушим программу, а это строго запрещено, — возразила экскурсовод. — У нас очень жесткие порядки, Игорь Сергеевич, их нельзя нарушать.
— Серьезно? — улыбнулся Плахов. — Не волнуйтесь, мы вас не подставим, сами как-нибудь разберемся.
— Что значит «сами»? — испугалась Даша. — О чем вы, Игорь Сергеевич?
— Можно просто Игорь. Что вы так переживаете, Даша? Мы тихо-спокойно сядем на общественный транспорт и съездим в Констанцию.
— Вы сошли с ума! Белые не ездят здесь на общественном транспорте! Ни в коем случае!
— А на чем? На слонах?
— На своих машинах, реже — на такси. И пешком по улицам здесь никто из белых не ходит. Даже днем — такие правила…
— Да ладно, не сгущайте краски… Цивилизованное же государство.
— Еще раз повторяю: пешком гуляют только в охраняемых местах и супермаркетах, — строго заявила Даша. — Поэтому прошу вас, без меня — ни шагу. Я за вас отвечаю.
— М-да, приплыли, — разочарованно протянул Плахов.
— Иначе меня уволят, Игорь, поймите.
Их догнал Вася. Его восторгам не было предела, равно как и разочарованиям:
— Эх, ешкин кот, фотоаппарат в багаже… Красота какая! Ведь расскажешь кому — не поверят. Эх, екарный бабай, фотоаппарат… Вот это да!
В отеле на переполненного впечатлениями и надышавшегося океанским воздухом Васю вдруг накатило тревожное беспокойство. Он стал расхаживать из угла в угол номера, то и дело останавливаясь перед огромным окном, за которым открывался вид на католический собор.
— Мы что, сюда тюрьмами любоваться приехали? — опять спросил он Игоря, который неподвижно лежал на своей кровати и задумчиво глядел в белоснежный потолок.
— Прикинем, Вася, что делать. Не гони лошадей…
— Ага, прикинем… Она нас со своей программой в могилу сведет, — недовольно пробурчал Рогов. — Надо было сразу ей сказать, что мы менты, махом бы отстала.
— Погоди, не мандражируй. — Игорь приподнялся на локте. — Пусть ее муж посмотрит фотографию, может, он и видел этого мужика. Как-никак он здесь по всей стране мотается.
— А я считаю, надо действовать!
— Интересно, как? Ты слышал, что Даша говорила? И «Правила поведения туриста» почитай. — Плахов взял с тумбочки желтый листок и протянул его Рогову. — Тут лучше самодеятельность не разводить…
— А, брось ты! Не знаешь, что ли, как эти инструкции пишутся. Нагонят жути, а делов-то — москит наплакал.
— Ну да, особенно если вспомнить Штаты, — поморщившись, словно от боли, Плахов отвалился на подушку, — москит наплакал…
— Кто старое помянет… — начал было Вася, но замер на середине фразы и внимательно к чему-то прислушался.
— Ты чего?
— Комар, — прошептал Рогов. — Слышишь?
— Нет, это не комар. Это за тобой лев со Столовой горы пришел, — усмехнулся Плахов. — Или тебя глючит от недосыпа.
Вася быстро достал из кармана шортов небольшой пульверизатор с огромным черным комаром на этикетке и пару раз пшикнул из баллончика в воздух.
— Дрянь редкостная, но вроде должна действовать.
— Ты где ее взял?
— В шопе купил, пока ты шортики примерял. Нельзя здесь без этой штуки. Двух слонов за нее отдал.
— Каких слонов? — Игорь недоуменно посмотрел на соратника по борьбе с мировой преступностью.
— Две бумажки по двадцать рэндов, — ответил соратник. — На них слоны нарисованы, ты внимания не обращал?
— А, ты в этом смысле… — Игорь наконец понял, о чем идет речь: на южноафриканских купюрах были изображены различные животные — бананы, слоны, львы, буйволы и леопарды.
Вася снова подошел к окну и задумчиво посмотрел на улицу.
— Время-то всего девять…
— Есть какие-то предложения? — сонно спросил Плахов.
— Поймать тачку, и в Констанцию! — рубанул воздух рукой Вася. — Пошукать там среди местных, что к чему.
— Вспомни Америку, мой храбрый друг. Лучше не нервничай и ложись спать. С утра пораньше встанем и до приезда Даши рванем. Я карту видел — здесь недалеко.
— А, ну раз так, — зевнул Рогов, — тогда я в душ и спать. Завтра подъем в семь!
— Спокойной ночи, турист.
— Угу… Давай, бизнесмен.
В то время как офицеры милиции составляли план оперативно-розыскных мероприятий на завтра, их заботливый гид Даша сидела на кухне своей квартиры и делилась впечатлениями с любимым мужем.
Володя, только что вернувшийся после двухдневной командировки на север страны, где начался большой лесной пожар, выглядел уставшим. Он неторопливо ковырялся в своей тарелке с салатом из авокадо и папайи и рассеянно слушал рассказ жены.
