— То есть как это? — удивилась Клер.
— Райс ничего не знает об убийстве. Откуда ему знать? Мы потратим время на болтовню с ним только для того, чтобы отчитаться о проделанной работе.
— Простите, я вас не понимаю… Зачем Бредли выдумывать для вас бессмысленные задания, зачем заставлять вас тратить время впустую?
— Он считает, что я переутомился, что у меня эмоциональное расстройство. Чем-нибудь занять меня — своего рода терапия. Но дать мне действительно серьезное поручение он не решается. Боится, что я провалю все дело.
— Провалите? Каким образом?
— Поверьте, существуют сотни разных способов угробить дело.
— А чем же мы займемся, покончив с Райсом?
— Что-нибудь придумаем, — ответил Уиллоус. — Сюда, первый поворот налево.
— Как скажете.
Клер, сосредоточившись на управлении, резко повернула руль и нажала на газ. Задние колеса взвизгнули, заскользив по мокрому асфальту: «форд» занесло на тротуар. Уиллоуса с такой силой бросило на приборный щиток, что он перевернулся, оставив на лобовом стекле жирный черный след своего ботинка. Клер уверенно выровняла машину. Она коснулась руки Уиллоуса:
— Послушайте, я слышала о вашем напарнике, и мне… мне, право, очень жаль… Что ж, рак — это судьба. Я понимаю, вам сейчас, должно быть, очень тяжело…
— Давайте поговорим о чем-нибудь другом, — сказал Уиллоус.
— Да, да, конечно. И все же мне не нравится ваша позиция. Послушайте, было бы просто замечательно, если бы вдруг случилось чудо — и вы вдвоем зажили бы счастливо в каком-нибудь пряничном домике в глухом лесу.
— Что-что?.. — переспросил Уиллоус.
— Но, если чуда не произойдет и нам с вами придется работать вместе, постарайтесь запомнить следующее. Так вот: в его болезни нет моей вины.
Шелли Райс жил в кирпичном трехэтажном доме со множеством окон из тонированного стекла и новенькой кедровой крышей. Дом, стоявший в самом центре стофутового участка, был обнесен низеньким декоративным заборчиком, также кирпичным. Клер аккуратно припарковала машину.
Не успела она заглушить мотор, как Уиллоус уже выскочил на дорожку. Захлопнув дверцу, он быстро направился к дому. Клер, ступив на лужайку с сочной, тщательно подстриженной травой, поспешила следом за ним.
Уиллоус, стоя перед черными железными воротами, возился с щеколдой, покрытой свежим слоем краски. Клер подошла как раз в тот момент, когда ему наконец удалось открыть ворота. Они направились к дому, ступая по тропинке, прихотливо петляющей по зеленой лужайке. Когда они поднялись на крыльцо, Уиллоус, не говоря ни слова, расстегнул висевшую у него под мышкой кобуру с тупорылым «смит-и-вессоном».
Над дверью висел металлический молоточек — выполненное в стиле модерн лицо молодой девушки. Молоток этот нагляднейшим образом свидетельствовал о небрежении и запустении. Черты лица, когда-то чистые и прекрасные, со временем стерлись и покрылись зеленью. Щеки девушки были словно изрыты оспинами, глазницы запылились. Уиллоус несколько мгновений колебался, затем с силой ударил кулаком по белой деревянной двери. Из водостока на перила хлынул мощный поток воды, орошая стоявший здесь же старый велосипед.
Дверь открыл сам Шелли Райс.
Уиллоус окинул его оценивающим взглядом, возраст — лет 25, рост — шесть футов ровно, вес — примерно сто семьдесят фунтов. Довольно длинные, светлые волосы, приветливое открытое лицо. На нем была черная футболка и серые бриджи. Опустив взгляд, Уиллоус вместо оранжевых кроссовок увидел босые ноги парня. А глаза — точь-в-точь как у кота Фрица, один — голубой, другой — зеленый. Райс не обратил на Уиллоуса ни малейшего внимания. Улыбнувшись Клер, парень спросил:
— Из полиции, верно?
— Точно, угадал, — ответил Уиллоус.
Райс же предоставил Клер еще одну возможность полюбоваться его прекрасными зубами.
— Ну что ж, входите, — сказал он наконец.
Уиллоус шагнул к Райсу и, когда тот машинально попятился, легонько толкнул его кулаком в грудь. Райс споткнулся, отступая все дальше и дальше. При этом, как ни странно, он все еще улыбался. Наконец повернулся и прошел в небольшой коридор. Потом, миновав арку — повернул налево, в жилую комнату, дубовые половицы которой устилали персидские ковры. У массивного каменного камина стоял огромный диван, рядом два кресла. На антикварном китайском столике возвышалась лампа розового мрамора.
Пройдя под высокой аркой, Уиллоус прошел в столовую, где стояли огромный стол красного дерева, восемь таких же стульев, квебекский сосновый комод восемнадцатого столетия и изящный чайный столик — точно такой же Уиллоус видел когда-то у своей бабушки. Обойдя длинный сверкающий стол, он подошел к огромному — от пола до потолка — тонированному окну. Казалось, отсюда был виден весь город: и гавань, и разбросанные вокруг небоскребы мягких пастельных тонов…
Было совершенно очевидно: дом прямо-таки источал запах денег; не надо было и стараться учуять этот запах. Однако кому все это принадлежало? Конечно, не босоногому Шелли Райсу в черной футболке. Шелли — тот наверняка бы вышвырнул персидские ковры на свалку и купил бы несколько сот ярдов яркой дерюжки.
Услышав, как захлопнулась входная дверь, Уиллоус направился обратно в комнату. Райс и Клер в этот момент проходили под аркой. С лица Райса по-прежнему не сходила улыбка. Он взглянул на Уиллоуса и спросил:
— Может, чего-нибудь выпьем?
— Лицом к стене, живо, — отчеканил Уиллоус. — Руки вверх, ноги на ширину плеч.
Улыбка сползла с лица Райса. Он тупо уставился на полицейского. Уиллоус достал свой револьвер, направил дуло в грудь парню.
— Пошевеливайся, малыш!
Райс с усилием сглотнул слюну. Он уже открыл было рот, желая что-то сказать, но передумал. Подошел к ближайшей стене и уперся в нее руками. Его левая ладонь задела рамку, в которой висела акварель Тони Онли. Взглянув на картину, он быстро отдернул руку, чуть отодвинувшись в сторону.
— Клер, обыщите его, — сказал Уиллоус. Клер шагнула к Райсу.
— О Боже, — пробормотал Райс. — Разве это законно?
— Сомневаюсь, — отозвался Уиллоус. — Возможно, именно поэтому мы с тобой так любезны.
Клер, быстро обыскав Райса, отступила в сторону. Она покосилась на Уиллоуса. Выражение его лица не предвещало парню ничего хорошего.
— Он чистый, — сказала Клер.
— Еще бы, чист как стеклышко, мерзавец.
— Теперь я могу повернуться? — спросил Райс.
— Если ты уверен, что тебе этого хочется.
Райс медленно опустил руки. Затем повернулся, стараясь не смотреть на Клер. Взгляд его был прикован к револьверу, все еще находившемуся в руке Уиллоуса. Однако теперь короткое дуло смотрело в пол.
— Послушайте, я ведь сам вам позвонил. Вы что, забыли?
Уиллоус несколько секунд смотрел на Райса. Затем убрал револьвер.
— Все дело в том, почему ты это сделал…
— Потому что я законопослушный гражданин.
Никто из них не улыбнулся. Райс пожал плечами.
— Вы ведь осмотрели в автобусе каждый дюйм…
— Имеешь судимости, Шелли?
— Верно. Угадали.
— За что?
— Пальнул в одного парня.
— Ранил его?
— В колено.
— Из какого оружия?
— Автомат А-22.
— Когда это было, Шелли?
— Два года назад. Я отсидел четырнадцать месяцев. Отпустили под честное слово. — Он немного помолчал, потом добавил: — Я не хотел его ранить, думал просто немного попугать.
— Зачем?
Райс колебался.
— Да как вам сказать… У нас возникли разногласия… Во взглядах на бизнес.
— Наркотики?
— Обычная травка, ничего серьезного.
— Что-нибудь еще?
— Что вы имеете в виду?
— Судимости.
— Нет, больше ничего.
— Ты уверен?
— Абсолютно. Если не верите, можете проверить.
— Кому принадлежит этот дом?
— Моему отцу. Он сейчас отдыхает на Гавайях.
— Так вот, Шелли… Ты позвонил нам только потому, что у нас имеются твои отпечатки и ты прекрасно знал, что мы выйдем на тебя рано или поздно. Так почему бы не отделаться от нас сейчас? Тогда старик твой ничего об этом не узнает. Так ты рассуждал, верно?
— Ну, вам тогда и объяснять ничего не надо.
Клер безучастно стояла в стороне, наблюдая за работой Уиллоуса. Она не понимала, куда тот клонит. Райс же, похоже, понимал: под мышками его футболки проступили темные пятна пота.
— Сколько тебе лет, парень?
— Двадцать шесть.
— Работаешь?
— Нет, я безработный. Но с кем не бывает, правда?
— Что ты делал в автобусе?
— Я ехал домой, а тут сломалась моя машина…
— «Ягуар», этот, что стоит у дома, — твой? Дорогая штучка. Что там сломалось?
— Да просто аккумулятор сел. Не включалось зажигание.
— Ладно, — сказал Уиллоус. — Давай еще раз, по порядку. Значит, ты хотел попасть домой, но твой автомобиль не заводился, потому что сел аккумулятор. Поэтому ты поехал на автобусе, так?
