Кристофер покосился на отца:
— Спасибо, хорошо. Но дома лучше.
— Я тоже так считаю. Попробуем смотреть вперед, а не назад.
— Не повредит, — сказал Лейф Грундт.
— Мог бы рассказать и поподробней, — сказала Эва Бакман.
— Мог бы… но я не спал больше суток, так что, если ты не против…
— Значит, нож…
— Нож. Девять ножевых ранений в спину, шесть последних были не нужны — он уже умер.
— И она сразу призналась?
— Даже просить не пришлось.
— А он?..
— Убил Хенрика Грундта.
— Она сказала почему?
— Мне надо над этим подумать.
— Что?!
— Я сказал, мне надо над этим подумать.
— Я слышала. Что значит — подумать?
— Тут особый случай… У меня хватает доказательств по поводу обоих убийств — и Хенрика Грундта, и Якоба Вильниуса. Но есть и куча, так сказать, избыточной информации… никакой роли она не играет, так что я не знаю, стоит ли ее вообще использовать…
— Не понимаю.
— Конечно не понимаешь. Позволь мне сформулировать так: истина — переоцененный бриллиант.
— Где ты это вычитал? В каком-нибудь комиксе? Ты же больше ничего не читаешь…
— Иди к черту, Эва Бакман… что ты вечно ерничаешь? Могла бы поздравить меня с успешно завершенным следствием.
— Считай, что поздравила.
Эва Бакман повесила трубку.
Уснул он не сразу.
Ему потребовалось не больше минуты, чтобы отыскать этот самый переоцененный бриллиант.
— Неужели вы не понимаете, — спросил он, — что я не могу удовлетвориться вашим объяснением. Если у вашего мужа не было никакой причины, чтобы убить Хенрика Грундта, я обязан придерживаться версии, что убийство совершили вы. Может быть, вместе с вашим мужем. Мне нужна причина.
Она ответила не сразу:
— Я и есть причина.
В первую секунду он не понял. Но только в первую. Потом никаких сомнений не осталось.
Даже минуты не потребовалось.
— А как вы избавились от тела?
— Там был противопожарный балкон… с лестницей.
Он решил не выяснять, где они закопали убитого Хенрика. По крайней мере, пока. Это уже было не важно.
Куда важнее, как поступить с этой «избыточной» информацией, как он назвал ее в разговоре с Эвой. Кристина и Хенрик. Тетя и племянник перешли границу дозволенного. Если выражаться красиво. А если прозой — пьянство и похоть. За этим последовали смерть и разрушение… но надо ли крушить все до конца? Надо ли это знать матери Хенрика, к примеру?
Хороший вопрос… Тайна известна четверым — ему, Кристине, Кристоферу Грундту и его отцу. Зачем посвящать остальных? Чтобы причинить боль?
А как же с истиной? Нет, ему не хотелось выволакивать наружу всю истину. И сейчас, лежа в мягкой гостиничной кровати, с задернутыми гардинами и ощущением решенной задачи, он решил задать этот вопрос Богу.
Но не успел. Баланс очков остался прежним — сон подкрался на мягких лапах и навалился на него, как огромный и ласковый плюшевый мишка.
Розмари Вундерлих Германссон сидела в баре в аэропорту Малаги.
Прошло уже два часа, как приземлился самолет, на котором должны были прилететь Кристина с Кельвином. Она выпила три бокала сладкого вина и потеряла счет телефонным звонкам — пыталась выяснить, что же случилось. Совершенно непостижимо. Избалованная девчонка — могла бы позвонить и сказать, что прилетит следующим рейсом. Или на следующий день. Не так уж много от нее и требовалось.
Сначала позвонила и с бухты-барахты ошарашила — я ушла от мужа и лечу к вам.
И не прилетела. Передумала, должно быть. Вернулась к своему Якобу — и начисто забыла, что мать ждет и волнуется.
Она могла бы попытаться получить информацию у кого-нибудь из персонала — списки пассажиров и все такое прочее… но ее английский настолько плох, что вряд ли из этого что-то получится. К тому же… а вдруг она каким-то образом подведет Кристину? Дочь… обещала и не приехала… они наверняка подумают, что кто-то из них сошел с ума. Розмари устала от событий. Она хотела только покоя.
Следующий самолет из Стокгольма приземлится через полтора часа, она уже проверила. Через Копенгаген… какая разница? Все равно Карл-Эрик играет в свой гольф, а до их поселка добираться почти час на такси, так что лучше подождать… Тем более что Кристина не может звонить с борта самолета.
Ушла и ушла… Она всегда недолюбливала зятя. Что-то в нем было ненадежное. Когда Кристина повесила трубку, Розмари была почти счастлива — от мысли, что рядом с ней будут дочь и внук.
Розмари Вундерлих Германссон глубоко вздохнула и попросила принести еще бокал вина. Хотя она знала еще очень мало слов, ей нравилось говорить по-испански. Красивый язык.
Китцбюэль — лыжный курорт в Австрии. — Здесь и далее примеч. переводчика.
«Афтонбладет», «Экспрессен» — крупнейшие вечерние газеты, для шведов синоним так называемой желтой прессы.
Глёгг — традиционный шведский рождественский напиток, подогретое красное вино с корицей, гвоздикой и другими пряностями; глинтвейн.
Вупперталь — город в Германии (Северный Рейн-Вестфалия).
«Кооп» — сеть продовольственных супермаркетов.
Shit happens (англ.) — всякое бывает (идиома).
Holy cow (англ.) — букв. «священная корова». В Америке употребляется как возглас удивления.
«Волчья лапа» — коктейль (водка «Абсолют» и брусничная вода).
«Бонньер» — самый крупный шведский издательский концерн.
Веттерн — большое озеро в Швеции, на берегу его стоит город Йончёпинг.
Школьный каталог — в Швеции существует традиция: каждый год делаются групповые фотографии всех классов. Их переплетают в ежегодный каталог.
«Лафрог» («Laphroaigh») — сорт дорогого односолодового виски.
Тамблер — стакан для виски с прямыми стенками и толстым дном.
Bonjour tristesse (фр.) — Здравствуй, грусть! (название известного романа Франсуазы Саган).
Затворник с Форё — имеется в виду Ингмар Бергман.
«Всадницы» — финский национальный спорт: участники бегут 253 метра с партнершей на плечах (вес всадницы не менее 49 килограммов).
В Швеции каждый семестр обучения в университете и каждые курсы дают определенное количество очков, которые потом учитываются при прие ме на работу.
Муст — вид прохладительного напитка, подается обычно перед Рождеством.
«Искушение Янсонсса» — национальное блюдо: запеченная в сливках картошка с луком и анчоусами.
Адьюнкт — преподаватель той или иной дисциплины в старших классах.
Sorry, I have to leave (англ.) — извините, я должна уйти.
Otium post negotium (лат.) — отдых после труда.
No doubt (англ.) — никаких сомнений.
Хассе Альфредссон, Таге Даниельссон, Моника Сеттерлунд — известные шведские артисты 1950–1980-х годов. Йоста Кнутссон — автор безмерно популярной в Швеции серии книг про бесхвостого котенка Пелле.
«Fucking Amal» — известный шведский фильм Ларса Мудиссона. В русском прокате назывался «Покажи мне любовь». Омоль — город в Швеции.
Let bygones be bygones (англ.) — прошлое — прошлому; кто старое помянет, тому глаз вон.
Серая зона — обозначение неизвестной правоохранительным органам преступности.
«Странник в ночи» — известный роман Марианн Фредрикссон.
I’m your long lost lover and there’s snow on my hair (англ.) — Я твой потерянный любовник, и на волосах моих снег…
«Crescent» — марка шведских велосипедов.
Мастэктомия — удаление грудной железы.
Битва под Йестильреном (1210) — междоусобное сражение за шведскую корону.
