Дженни Кроузер метнулась вперед, держась рукой за шею.
— Это не он, бабушка! Я не знаю, как он сюда попал, но успел вовремя.
Бомбардир был поражен. После такого происшествия даже самая крутая из его знакомых девчонок должна была биться в истерике. А этой хоть бы хны!
— Я что-то вроде ангела-хранителя, — буркнул он. — Оказываюсь поблизости, если кто-то влип в историю.
Дженни окинула его внимательным взглядом и фыркнула, зажимая рот ладонью.
— И откуда же ты прилетел?
— С крыши.
— А не позвонить ли нам в полицию, дружок? — осведомилась бабушка Кроузер.
Бомбардир остановил ее жестом.
— Ну, зачем беспокоить их из-за такой мелочи, мэм? Вы же знаете, как это бывает в субботний вечер. Человек выпьет пару кружек пива, да и подастся за хорошенькой девчонкой. Иногда — есть такой грех — может себе и лишнего позволить. Но если попадет в лапы к легавым, они размалюют, будто какое чудовище, на страх всем старым теткам. А ведь я ни сном, ни духом…
— Ну-ка, погоди! — перебила его бабушка Кроузер. — Босой мужчина в тельняшке и брюках… Я знаю, кто ты такой! — Она с оживленной миной повернулась к Дженни. — О нем только что было сообщение по телевизору. Это Бомбардир Дойль.
— Бомбардир Дойль? — переспросила девушка
— Боксер. Твой отец частенько ходил на его матчи. Этого типа не раз привлекали за дебоширство, а сейчас он должен отсиживать пятилетний срок в Мэннингемской тюрьме. Вчера его доставили в больницу, поскольку думали, что он болен, а он возьми да и сбеги.
Бомбардир криво усмехнулся.
— Такой уж я скверный парень.
— Ну, об этом я пока судить не могу, — серьезно заметила Дженни. — А вот вижу, что ноги у тебя сбиты в кровь. Теперь далеко не убежишь. Пойдем-ка лучше в дом. — Она осторожно взяла у старой женщины обрез. — Все в порядке, бабушка. Он не кусается.
— Ты кое о чем забыла, — напомнил Бомбардир.
Дженни обернулась.
— Да? И о чем же?
Дойль указал на ведерко.
— Ты ведь пришла за углем. А это мужское дело, как любила говаривать моя тетушка.
Девушка улыбнулась.
— Знаешь, твоя тетушка мне симпатична.
— Ты бы ей тоже пришлась по вкусу.
Бомбардир выпрямился, держа наполненное ведерко. Внезапно он пошатнулся и упал бы, если бы подбежавшая Дженни с неожиданной силой не подхватила его под локоть.
— Ну, пойдем, герой, на сегодня ты уже достаточно навоевался, — сказала она и втащила его в теплый дом.
Склонившись над этюдником, Бруно Фолкнер, наморщив лоб, набрасывал эскиз. В дверь позвонили, но он продолжал работать. Через пару минут звонок раздался снова — на сей раз более настойчивый. Скульптор тихо выругался, потом прикрыл набросок чистым листом и пошел открывать.
На пороге стоял инспектор Мэллори, а рядом с ним — Ник Миллер.
Мэллори улыбнулся.
— Мистер Бруно Фолкнер? Позвольте представиться. Я — старший инспектор Мэллори из уголовной полиции Скотланд-Ярда. А с детективом, сержантом Миллером, думаю, вы уже знакомы.
Фолкнер не выразил особого удивления, только зрачки у него слегка расширились, когда он взглянул на Ника.
— И что все это значит? — спросил он насмешливо. — Вы хотите вручить мне приглашение на бал полицейских?
Мэллори был сама любезность.
— Извините за вторжение, сэр, но я хотел бы знать, могу ли задать вам пару вопросов?
Фолкнер иронически поклонился и отодвинулся в сторону, пропуская их в мастерскую.
— Прошу, господа. Чувствуйте себя, как дома.
Мэллори начал спокойным, деловым тоном:
— Мы ведем следствие по делу некой мисс Паккард, мистер Фолкнер. И у нас есть основания думать, что вы можете нам помочь.
Скульптор закурил и пожал плечами.
— Я понятия не имею, что это за особа.
— Сегодня вечером она была вместе с вами на приеме у Джоан Хартманн, — вмешался Ник.
— Ах, так вы имеете в виду Грэйс! — Фолкнер усмехнулся. — Тогда все ясно. Значит, змея обнаружила, что умеет кусаться. Вы получили официальную жалобу?
— Боюсь, я не совсем вас понимаю, — ответил несколько сбитый с толку Мэллори. — Грэйс Паккард убита. Ее тело обнаружено около часа назад недалеко отсюда, на улице Доб Корт. У нее сломана шея.
На мгновение воцарилась тишина. Оба полицейских внимательно наблюдали за Фолкнером, ожидая его реакции. Он поднес руку ко лбу и вообще производил впечатление человека непритворно потрясенного. Потом пробормотал:
— Вы не хотели бы чего-нибудь выпить, господа?
— Нет, спасибо, — холодно ответил Мэллори.
Скульптор подошел к камину и бросил в огонь недокуренную сигарету.
— Вы сказали, что ее нашли около часа назад?
— Да.
Фолкнер машинально глянул на часы, которые показывали тридцать пять минут двенадцатого.
— В какое время она ушла отсюда? — быстро спросил Мэллори.
Скульптор резко повернулся.
— А кто вам сказал, что она вообще здесь была? — Он с раздражением посмотрел на Ника. — Вы что, приставали с расспросами к Джоан?
Ник покачал головой.
— Когда я звонил мисс Хартманн, прием был еще в самом разгаре. Я разговаривал с горничной, которая и сказала мне, что девушка ушла вместе с вами.
— Ладно. Она действительно у меня была, но не больше десяти минут.
— Тогда Грэйс Паккард убили сразу же после того, как она вышла отсюда, — уточнил Мэллори.
— И это опять дело рук Дождевого Любовника?
— Мы пока не уверены. Скажем так: данное преступление укладывается в общую схему.
— Две жертвы за два дня, — с кривой усмешкой заметил Фолкнер, который, судя по всему, уже оправился от первого потрясения. — Однако он мастак.
Ник посмотрел на него, неприятно удивленный. Похоже, что Фолкнера забавляет весь этот кошмар. Интересно, что за штука у него вместо сердца?
— Надеюсь, вы не имеете ничего против, если я спрошу, являюсь ли первым в списке подозреваемых?
— Пока наша беседа носит сугубо частный, неофициальный характер и преследует единственную цель помочь следствию, — осторожно ответил Мэллори. — Но вы, разумеется, имеете право связаться со своим адвокатом.
— Мне бы не хотелось вытаскивать его с вечеринки, — буркнул Фолкнер. — Пусть повеселится. А я постараюсь сделать все от меня зависящее, чтобы вам помочь.
— В начале нашего разговора вы обронили странную фразу, — заметил Ник. — Что-то насчет змеи, которая обнаружила, что умеет кусаться. Как это следует понимать?
— Я объясню вам все по порядку. В последние дни я очень много работал и совсем забыл о дне рождения Джоан. Мой друг, Джек Морган, заехал ко мне, чтобы об этом напомнить. По дороге мы заглянули в бар «Королевский Герб», что на улице Лэзер. И когда мы там сидели, появилась эта девушка, Грэйс Паккард.
— И она заигрывала с вами? — спросил Мэллори.
— О нет, напротив, это я ее подцепил. Она ждала своего бой-френда, который опаздывал, и я решил пригласить ее на вечеринку.
— Зачем?
— Потому что Джоан имеет обыкновение приглашать одних надутых снобов. А эта девчонка сумела бы разворошить их муравейник, она как раз такого типа. Впрочем, можете расспросить об этом своего коллегу, который, насколько я мог заметить, уделил ей немало внимания. Маленькая потаскушка — смазливая мордашка, ноги от ушей и юбка, едва прикрывающая задницу.
— Когда я уходил, вы не успели пробыть на вечеринке и двадцати минут, — прервал его Ник. — Вижу, надолго вы там не задержались…
— Да, всего на каких-нибудь полчаса.
— И девушка ушла вместе с вами?
— Боже милостивый, ведь это вам уже известно! — раздраженно бросил Фолкнер и повернулся к Мэллори. — Так вы абсолютно уверены, что не хотите выпить, инспектор?
— Нет, благодарю.
— А я выпью. — Скульптор подошел к бару и потянулся за бутылкой. — Видите ли, дела неожиданно приняли неприятный для меня оборот.
Мэллори оставил эти слова без внимания.
— Вы сказали, что она пробыла у вас не больше десяти минут.
— Да.
— А точнее?
— Если бы я, как вы намекаете, привел ее сюда, чтобы с ней переспать, эта несчастная шлюшка была бы еще жива. Однако я этого не делал.
— Тогда с какой целью вы ее пригласили?
— Чтобы она мне позировала. — Фолкнер залпом выпил рюмку виски и налил себе еще одну. — Я предложил ей пять фунтов, и она согласилась.
Мэллори переглянулся с Ником, а Фолкнер продолжал:
— Как вы знаете, я — скульптор. Эта группа на подиуме у вас за спиной — композиция, над которой я сейчас работаю для нового проекта Сэмпсона. Она называется «Духи Ночи». Собственно, пока это еще только модель из гипса и проволоки. Я подумал, что для завершенности необходима пятая фигура. И чтобы в этом убедиться, привел сюда Грэйс, велев ей встать рядом с остальными скульптурами.
— И заплатили за это пять фунтов?
— Вообще-то, десять. Я был заинтересован в том, чтобы немедленно проверить свою идею на практике. А девушка оказалась под рукой.
