Он опустил стекло блестящего «бьюика-седана» и вдохнул полной грудью воздух. К запаху свежескошенной травы примешивался едва уловимый запах коровьего навоза. Он высунул голову в окно. Берег озера был окружен зелеными полями и роскошными виллами. Вода в озере казалась такой чистой и прохладной, а дома и лодки смотрелись так к месту, что все напоминало аккуратно сконструированный макет искусно сделанной игрушечной железной дороги.
– Вы знаете, что это за гора? – Аладар кивнул на заснеженный пик, поднимающийся из тумана, за озером. – Вон там. Видите? – Он взволнованно указывал на него пальцем. – Та что высится за тем пароходиком. Это Титлис? Как вы думаете, какой она высоты?
– Думаю, километра три, – лаконично ответил водитель. Он говорил по-английски с еще большим акцентом, чем Аладар.
– Нет, намного выше. – Аладар ближе наклонился к водителю. – Высота Клариденштока – 3 270 метров, а эта гора значительно выше…
– Если вы и сами знаете, зачем спрашиваете? – Водитель не сводил глаз с дороги.
– Ну, честно говоря, я не уверен. – Аладар откинулся на сиденье. – Хотя мой отец знал, – пробормотал он себе под нос. – Пусть земля ему будет пухом. – Они повернули на Банхофштрассе, и Аладар стал разглядывать людей, спешащих по главной улице Цюриха. В отличие от ярких цветов, которые он привык видеть на улицах Будапешта и Вены, тут все, казалось, предпочитали черный.
Коган удивлялся: почему они выглядят такими несчастными, такими замученными? Неужели им невдомек, как им повезло, что они живут здесь?
– А что вы думаете по поводу аншлюса? – спросил он водителя.
– К чему вы спрашиваете?
– Я хотел узнать, каково это – иметь восточными соседям и фашистов?
Водитель пожал плечами.
– А какая разница? Они много лет были нашими северными соседями.
– Да, но… неужели вас не беспокоит происходящее? – Аладару вспомнился пограничник, записавший его фамилию в маленькую кожаную книжечку. – Фашисты начинают захватывать…
– Австрийцы что хотели, то и получили. Вы видели, как они с распростертыми объятиями встречали Гитлера в Вене? С цветами и музыкой. Нацистским приветствием. Видели? На референдуме сто процентов голосов…
– На самом деле девяносто девять и семь десятых процента. – Аладар просунул голову в окошко в перегородке, отделявшей пассажира от водителя. – Но референдум состоялся, когда фашистские войска уже вошли в страну… Навряд ли это было честное голосование.
Шофер снова пожал плечами.
– Фашисты повсюду захватывают власть. Что от нас зависит? – Он припарковал машину под низким навесом, рядом с гостиницей «Сен-Готард». Подбежал посыльный, чтобы открыть дверцу.
– Теперь, когда они захватили Австрию, кто следующий? – задал риторический вопрос Аладар.
Шофер потянул ручной тормоз и указал на счетчик.
– С вас девять франков.
Регистрируясь в гостинице, Аладар заметил, что его номер стоит гораздо дешевле, чем прошлой зимой, когда они останавливались здесь с Каталиной: они приезжали вступить во владение счетами семьи Блауэров после смерти матери Каталины. За номер в «Сен-Готарде» – одной из лучших гостиниц Цюриха – он сейчас заплатил двенадцать швейцарских франков, или двадцать пенге,[5] меньше трех американских долларов.
Обед вообще обошелся в копейки. За восемь франков ему подали обед из трех блюд: консоме, телятину в сливочном соусе с жареным картофелем по-швейцарски, а на десерт – сладкий крем сабайон.
После обеда Аладар устроился в холле гостиницы почитать местные газеты. Он узнал, что неподалеку, у Альбы, на том берегу реки Лиммат, показывают новый фильм Дженет Макдональд «Тарантелла – шпионка из Мадрида».
С банкиром он встречается завтра в десять. Так почему бы не пойти в кино? Возможно, фильм успокоит его.
Не успокоил. Перед фильмом показали хронику: встреча Гитлера и Муссолини в Риме. Аладар с ужасом смотрел, как тысячи сторонников фашистов собрались на площади Венеции, выкрикивая: «Дуче! Фюрер!»
Зрелище этой толпы и марширующих по Риму солдат заставило Аладара унестись мыслями куда-то далеко от фильма, от тихого цюрихского вечера. Он думал о том, что станет, если в Европе разразится война. Он задавал себе вопрос, что будет с Каталиной, с его детьми, с ним самим?
После окончания фильма люди чинно, по одному, потянулись к выходу. В Цюрихе внешне царил образцовый порядок, в то время как остальной мир, похоже, вышел из-под контроля.
Океанский лайнер стоял в порту Венеции. Он старался вырваться в море, однако не мог и двинуться. Корабль был крепко пришвартован к пристани длинными крепкими канатами. Люди на борту в панике бегали туда-сюда, натягивали на себя спасательные жилеты, искали илоты.
Аладар крепко держал дочь за руку. Молодой моряк, похожий на фашистского пограничника, тащил его жену и сына.
– Каталина! Иштван! – звал Аладар. Он бросился за ними, но Магда тянула его к себе.
– Папочка! Папочка! – кричала она. – Не бросай меня. К нему с криком подбежала беременная женщина:
– Спасите моего ребенка! Умоляю! Спасите моего ребенка! – Это была та самая женщина с поезда.
Он проснулся в холодном поту. На улице было еще темно. Бросил взгляд на телефон, стоящий возле кровати.
– Не паникуй, – прошептал он. – Это всего лишь сон. Утро вечера мудренее. Все не настолько плохо.
Настолько. Он шел по Банхофштрассе, выискивая свой банк среди десятков других по обеим сторонам роскошного бульвара. «Что я здесь делаю? – спрашивал он себя. – Неужели вот шому я должен доверить все наши деньги?»
Проходя мимо, он читал названия: «Банк Ле», «Швейцарская банковская корпорация», «Креди Сюисс», «Юнион бэнк оф Суицерленд», «Юлиус Бэр».
«В этих банках полно денег. Должна же быть причина, почему люди приходят сюда, – говорил себе Аладар. – Швейцария – островок спокойствия и процветания в море этого хаоса».
Среди зелени лип он увидел свой банк. На массивной гранитной стене золотыми буквами на английском, французском и немецком было выложено: цюрихский банк «Гельвеция».
Аладар поискал глазами господина Тоблера, своего финансового поверенного. Тоблер сказал, что будет ждать Аладара на Банхофштрассе, перед входом в банк.
Рудольф Тоблер вместе с отцом управляли всеми швейцарскими банковскими счетами семьи Блауэров еще до Первой мировой. А теперь, когда старик Тоблер умер, именно Рудольф встал у руля.
Наконец Аладар заметил Тоблера у колонны, справа от центрального входа. На Рудольфе был костюм в тонкую полоску, начищенные до блеска черные туфли и шляпа – такая же, как у Аладара.
Увидев клиента, Тоблер спокойно вытащил изо рта сигарету и вошел внутрь здания, не сказав ни слова. Аладар напомнил себе, что Тоблер просто уважает основное правило швейцарских банков: никогда на людях не показывай, кто твой клиент. С 1935 года согласно пункту 47-б швейцарского федерального закона, регламентирующего банковскую деятельность, разглашение имени клиента швейцарского банка считается преступлением. Разглашение кому бы то ни было.
Входя, Аладар обратил внимание на двух обнаженных херувимов, высеченных в камне над центральной дверью. Они с улыбкой наблюдали за клиентами одного из ведущих частных банков Цюриха, обещая им свое покровительство.
Тоблер ожидал у лифта в дальнем конце длинного, отделанного мрамором коридора. Справа от него стояла большая очередь людей, выстроившаяся к окошку с вывеской «Золото». «Интересно, – подумал Аладар, – они продают или покупают?» Скорее, покупают. Золото – единственное, что не обесценилось в настоящее время. Какие там облигации, какие товары и уж наверняка какие акции!
Аладар последовал за Тоблером в деревянную кабинку лифта. Тоблер все еще не сказал ни слова. Молча он нажал на кнопку третьего этажа с надписью «Privatkunden» – «Частные клиенты». Лишь когда закрылись двери лифта, Тоблер протянул руку.
– Рад снова видеть вас, господин Коган. – Его рукопожатие было крепким и сердечным. – Благополучно добрались?
– Я впервые ехал по территории, оккупированной нацистами. Мучительное испытание для человека с моей фамилией.
– Почему? У вас возникли проблемы?
– Нет, не у меня… к счастью. – Аладар вспомнил женщину, которую высадили пограничники на станции Хедьешхалом. – Слава Богу, Каталина предвидела подобное и выслала наши ценности раньше. Все доставили?
Тоблер кивнул.
– Три чемодана. Верно?
Теперь утвердительно кивнул Аладар.
– Они сейчас внизу, во временном хранилище, в подвале. Ждут, чтобы вы решили, куда их поместить.
– Чудесно.
– Однако там они не могут оставаться долго. Нам необходимо арендовать для вас сейф, как только мы закончим дела здесь.
– Прекрасно. – Аладар начал рыскать по карманам. – Где-то тут у меня были ключи…
– Не беспокойтесь. – Тоблер положил руку Аладару на плечо. – Этим займемся позже, мы же договаривались сперва открыть новые счета. Так что давайте по порядку.
