После промозглой московской сырости вечер в Сухуме стал для них поистине царским подарком. Со стороны приморского парка потягивало сладковатым дымком тлеющих костров из прошлогодних листьев эвкалиптов. Теплыми, манящими к себе огоньками перемигивались по склонам Сухумской горы окошки частных домов. За ней суровой громадой проступала зубчатая стена Главного Кавказского хребта. Его вершины, покрытые вечными снегами, терялись в россыпи Млечного Пути и снисходительно с высоты своих миллионов лет наблюдали за суетой человеческого муравейника.
Юрий с Николаем распахнутыми глазами смотрели на этот, словно пришедший из сказок, удивительный мир и, наслаждаясь его красотою, кружным путем шли к «Стекляшке». Память Николая не подвела: вскоре узкая дорожка привела к кафе. Они вошли в «Стекляшку», там их уже ждал Быстроног. Николай пробежался взглядом по залу — с прошлого года в нем почти ничего не изменилось, разве что краска стеклянных витражей слегка потускнела, а потрепанная зимними штормами лестница к морю жалобно поскрипывала на ветру.
В первом, зимнем, зале было немноголюдно. Разогретая вином и воспоминаниями о бесшабашной и полной радужных надежд лейтенантской молодости, веселая компания офицеров-отставников и их жен, сдвинув столы, отмечала встречу. За ними, забившись в угол, два контрактника-миротворца уныло чахли над стаканами с томатным соком. На летней открытой террасе, прячась в полумраке от любопытных глаз, жались друг к другу скоротечные, но пылкие парочки «курортных романов».
В отдельном закутке, для особо приближенных к хозяину «Стекляшки» Адгуру Бжании, он и еще трое местных парней погромыхивали костяшками нард и скучающими взглядами постреливали по залу, но остановиться было не на ком. Две разбитные бабенки из офицерской столовой томились над хилой закуской и графинчиком с водкой. Напрасно они принимали откровенные позы и строили глазки: эти коварные приемы, безотказно действовавшие на подвыпивших прапорщиков и сорокалетних капитанов, никак не воспламеняли темпераментных южан. Те, в предвкушении нового многообещающего заезда молодых «львиц», истосковавшихся в дальних гарнизонах по жаркой любви, не горели желанием растрачиваться на молодящихся дам «песочного» возраста.
Появление в зале новых лиц вселило было в дам надежду. Блондинка, сверкнув пышными ляжками, перебросила ногу на ногу и нацелилась на Кочубея, а гривастая брюнетка голодным взглядом заглотила Остащенко. Но, возникшая за их спинами хорошо знакомая дамам суровая физиономия особиста Быстронога похоронила все надежды. Прошедшие через дальние гарнизоны, «Крым и рым», они не понаслышке знали: «Командира бойся на плацу! Замполита — за трибуной, а особиста — со всех сторон».
— Коля?! Привет! Ты откуда?! — швырнув костяшки на доску, воскликнул удивленный Адгур и поднялся навстречу Кочубею.
В его коренастой, крепко сбитой фигуре и исполненных скрытой силы движениях угадывался бывший борец.
— Здравствуй, Адгур! Как поживаешь? — был рад встрече Николай.
— Нормально! Ты как, еще не женился?
— Нет, с тебя беру пример.
— И правильно! Настоящий мужчина — это после тридцати, — одобрил Адгур и, обернувшись, позвал: — Марина!
Из кухни выглянула миловидная девушка, и он распорядился:
— Для моих гостей лучший шашлык, вино от Феликса Цикутании и…
— Адгур, угомонись! Мы только кофейком побалуемся, — попытался остановить его Быстроног.
— Боря, ты меня обижаешь! Что подумают обо мне гости?
— Мы согласны на хачапури и графин вина, — предложил компромисс Кочубей.
— И шашлык тоже! — настоял на своем Адгур и, обратившись к друзьям, попросил: — Масик, Денис, Теймураз, извините, потом доиграем.
Те без лишних слов собрали нарды и освободили места. Марина принесла графин с вином и бастурму. Затем на столе появилось блюдо с горкой румяных и аппетитно пахнущих хачапури. Быстроног по-хозяйски разлил вино Феликса по стаканам, и они подняли тост за встречу. Вино было превосходным и под него пошли не только хачапури с шашлыком, но и лобио, которое так вкусно готовили только в «Стекляшке».
Первым нашел в себе силы оторваться от абхазского стола Кочубей и предложил:
— Ребята, пора заканчивать этот пир желудка и поговорить о деле!
— Еще парочка таких ужинов, и можно забыть про контрразведку, — согласился Остащенко.
— Не волнуйся, Юра, когда надо она напомнит о себе, а пока наслаждайся. Такого в Москве не увидишь, — лучился радушием Быстроног.
— И все-таки, Боря, вернемся к Штабисту? Что мы имеем? — напомнил о деле Николай.
Тот, доев шашлык и запив вином, перешел к докладу:
— После обеда у командующего он и офицеры опергруппы около 40 минут прогуливались по набережной санатория. Подозрительных контактов не имел. Затем до девятнадцати двадцати работал в штабе, проверял документацию. Потом…
— С этим ясно! Где он сейчас? — прервал Кочубей.
— В кафе «Парус» с начальником штаба и тыла подводят «итоги» первого дня проверки.
— Номер и вещи осмотрели? — поинтересовался Остащенко.
— Да! — подтвердил Быстроног.
— И что?
— Нашли три диска. На одном план проверки, а два других закрыты паролями, их не стали взламывать.
— Правильно, а то не дай бог проколоться! — одобрил Кочубей.
— Что с ноутбуком? — напомнил Остащенко.
— Тоже ознакомились! Есть кое-что интересное, но пара файлов не открылись, пришлось копировать весь «винт».
— Для начала очень даже не плохо! — оценил итог досмотра Остащенко и потер руки.
— Не обольщайся, Юра! — поубавил его оптимизм Кочубей. — Стельмах не дурак оставлять компромат в номере. Наверняка носит при себе.
— Флешка или мини-диск? — предположил Быстроног.
— Верно, Боря, и потому надо проверить его лично!
— Нет проблем! Вопрос только в одном: нужна санкция суда.
— Будет, подойдет шифром.
— Тогда нет проблем. Через командующего организуем сауну и там посмотрим.
— Отлично! То, что сегодня получил, первым же рейсом в Москву лично Сердюку, — распорядился Кочубей и поинтересовался: — Что имеем на завтра?
Быстроног полез в карман куртки, достал блокнот и зачитал: «8.00 — завтрак. 8.30 — сбор в кабинете командующего. С 9.00 до 13.00 — работа в штабе. Затем обед и сон-тренаж до 15.00. Потом инструктивные занятия с офицерами в клубе. Вечером — «кино, вино и домино». Но здесь я вношу поправку: сауна — досмотр вещей Штабиста!
— Обязательно! — подтвердил Кочубей. — Что у него на послезавтра?
— Полагаю, будет много интересного!
— А конкретно?
— Опергруппа отправится с инспекцией постов миротворцев в Кодорское ущелье. Туда же заявились наблюдатели из миссии ООН. Среди них есть два интересных англичанина, один точно работает на разведку!
— О, уже теплее! — оживился Остащенко.
— Это еще не все! — и, выдержав многозначительную паузу, Быстроног объявил: — В это же самое время в село Лата по линии НПО намерены выехать три американца. Двое — Харт и Джексон — появились в Сухуме накануне.
— Очень даже интересно! Слетаются, как мухи на мед, — загорелся Кочубей и распорядился: — Пусть Тимур немедленно садится им на хвост!
— Проблем нет, сядет! — заверил Быстроног.
— В таком случае будем закругляться, — предложил Кочубей и посмотрел на часы.
Стрелки приближались к двенадцати. Оба зала «Стекляшки» опустели. Марина сонно клевала за стойкой бара, а Адгур, уткнувшись в экран монитора, устало нажимал на мышь и без энтузиазма «мочил» плодившихся, словно вши, международных террористов в «московских сортирах», «вашингтонских борделях» и «арабских гаремах». Движение за столиком гостей не осталось без внимания Адгура, он встрепенулся и спросил:
— Ребята, может, еще чего?
— Спасибо! Все очень замечательно! — принялись наперебой благодарить они. Быстроног достал кошелек с деньгами.
— Ты что, Боря?! Вы же гости! — возмутился Адгур.
— С нашими аппетитами мы тебя пустим по миру, — попытался тот свести все к шутке.
На помощь ему пришел Остащенко, но и его напор разбился о гостеприимство хозяина «Стекляшки».
— Юра, это бесполезно! Для абхаза гость — второй после бога, — вмешался Кочубей.
— Первый! — решительно возразил Адгур и, чтобы развеять сомнения, пояснил: — Не я придумал! Это есть в нашей Апсуре!
— Библии, что ли? — предположил Остащенко.
— Можно сказать и так.
— И что в ней написано?
— А то, что, когда Господь создал землю и затем стал раздавать, абхаз опоздал — принимал гостя. Господь недолго думал и решил: кто так уважает гостя, достоин лучшего! И отдал ему кусочек рая.
— Выходит, мы, русские, поторопились и получили Сибирь, — пошутил Юрий.
Под дружный смех они вышли из «Стекляшки». Марина закрыла дверь на замок, Адгур подогнал к входу старенькую тридцать первую «Волгу» и предложил подвезти.
