Что хотел сказать ему отец?
Уже наступила ночь, когда Стоун пришел на Хиллард-стрит. Возле дома отца стояла бело-синяя патрульная машина. Двое полицейских в машине пили кофе из пластмассовых чашек. Стоун прошел мимо, стараясь не смотреть на них.
Он не мог войти в дом с парадного входа — его бы сразу заметили. Они вели за домом обычное наблюдение, и это означало, что любой человек, пытающийся войти, будет подвергнут тщательной проверке. Однако полиция не могла оставаться здесь непрерывно. У них не было для этого всего необходимого. Да и полицейские ведь тоже люди — нет-нет, да и отлучатся по нужде или выпить чашечку кофе. Стоун мог бы подождать, пока они уйдут. Но ему не следовало слишком долго здесь оставаться.
Он глубоко вдохнул прохладный осенний воздух.
И тут он вспомнил, как зверски убили его отца. В тот же миг все его существо наполнилось гневом и каким-то новым чувством — жаждой мести.
Он докатил тележку до конца квартала и, подрагивая от холода, оставил ее здесь. Он вспомнил, что здесь неподалеку есть телефон-автомат и набрал номер кэмбриджской полиции.
— Грабят! — прокричал Стоун в трубку с северокэмбриджским акцентом. — Тут парня убили!
Дежурный полицейский быстро спросил: «Где?»
— В магазине номер 24 на Гарвард-сквер. Я ночной сторож. Господи Иисусе! — и он повесил трубку.
Когда Стоун подошел к дому с заднего двора, патрульной машины уже не было. Он правильно рассчитал: на место серьезного преступления будут посланы ближайшие патрульные машины. Однако все это действовало до тех пор, пока не раскроется обман.
С торца к дому был подведен телефонный провод. Стоун рванулся к нему, придерживая на ходу сумку с деньгами. У него не было ножа, но он успел вытащить колышек в саду и его острым концом осторожно перерубил кабель.
Он снова побежал, пригибаясь, по направлению к крыльцу и подтянулся, чтобы заглянуть в окно кухни. В темноте он разглядел находящуюся прямо за ней входную дверь.
В доме была установлена сигнализация. Рядом с дверью находилась коробка размером с небольшой чемоданчик, соединенная проводом с телефонным разъемом в стене. Теперь сигнализация была не опасна, так как телефонный провод был перерезан. Стоун заметил, что такое же устройство было установлено прямо под окном, перед которым он склонился на колени.
Стоун толкнул окно, но оно не поддалось. Тогда он поднял локоть и резко ударил им в стекло; стекло разбилось. Чарли снова оказался в отцовском доме.
Внутри была кромешная тьма, но Стоун знал, что ему нельзя зажигать свет. Все здесь казалось ему враждебным, угрожающим. Он почувствовал едкий запах дезинфицирующего вещества: здесь, несомненно, тщательно убирали. На мгновение он прислушался. Тишина: ни звука, ни шума дыхания. Стоуну надо было торопиться. Он неслышно пересек кухню, затем прошел через столовую в гостиную, слегка освещенную проникавшим с улицы светом. Он не мог рисковать, что кто-то заметит его с улицы. Любая тень, любой силуэт могли привлечь внимание. Стоун надеялся, что сигнализация была подключена только к телефонной сети. В противном случае… Но он не хотел об этом думать.
Теперь очень скоро станет ясно, что вызов из магазина номер 24 был ложной тревогой, и полиция возвратится.
Дом был буквально перевернут вверх дном. Все было сорвано со стен, все ящики были открыты. Они здесь обыскали каждую пядь.
Стоун взбежал по лестнице в свою спальню, где он оставил конверт с фотографиями и копию досье из архива Лемана.
Пусто.
Все исчезло. Как бы то ни было, они нашли и забрали эти документы. Они были последней надеждой Стоуна, и эта надежда рухнула.
Оружие.
Он рванулся в спальню отца. Пистолет «Смит и Вессон» калибра 9 мм по-прежнему лежал на полке в кладовке в пустой картонной коробке. Рядом с ним лежал полный магазин из четырнадцати патронов. Стоун положил пистолет в карман пальто вместе с обоймой. Он не мог оставаться здесь больше ни минуты.
Стоун выпрыгнул из окна на мягкую землю в ту самую минуту, когда показалась патрульная полицейская машина и ослепила его светом фар.
Стоун громко выругался, нырнул за высокий деревянный забор, отделявший сад отца от соседнего, и побежал изо всех сил. За спиной он слышал шум шагов.
Стоун бежал, не разбирая дороги, вне себя от страха. За его спиной раздался крик: «Стой! Полиция!» Кто-то сделал предупредительный выстрел, и пуля ударила в доску забора. Стоун бросился на землю, стиснув холщовую сумку с деньгами, и пополз по узкой бетонной дорожке между двумя домами на Брэттл-стрит.
Неподалеку раздался пронзительный вой сирены.
В нескольких сотах футов отсюда находились задворки торговых точек: магазина спиртных напитков, проката видеокассет, магазина недорогой одежды. Стоун вспомнил, как однажды он заметил, что между магазином спиртных напитков и видеопрокатом есть проход, который теперь, двадцать лет спустя, превратился в лаз между двумя кирпичными домами.
Преследователи Стоуна отставали от него футов на сто. Через какие-то секунды они обогнут угол и увидят его. С неимоверной быстротой Стоун бросился в лаз, ударившись головой о кирпичную стену. Его тело пронзила резкая, нестерпимая боль. Но ему надо было двигаться дальше. Он напрягся из последних сил и оказался на другой стороне.
Машина!
Это была его единственная надежда. Возле магазина спиртных напитков стояла помятая «хонда» и в ней сидела молодая темнокожая женщина. Наверное, ждала приятеля или мужа. Стоун рванулся к задней дверце и распахнул ее. Женщина пронзительно закричала.
— Гони! — приказал ей Стоун. Он быстро оглянулся и закрыл рукой рот женщине, приглушая крик. Еще мгновение — и полиция будет здесь.
Женщина стала отчаянно отбиваться, в ее глазах застыл ужас.
Стоун достал из кармана незаряженный пистолет и навел его на женщину. «Черт побери! — подумал он. — Почему я его не зарядил?»
— Я не хочу причинить вам боль, — быстро сказал Стоун. — Но мне придется это сделать. Отвезите меня в Бруклайн. Я не сделаю вам ничего плохого.
Женщина в оцепенении завела машину.
Несколько минут спустя они ехали через мост Бостон Юнивёсити на Коммонвелс-авеню.
— Теперь куда? — прошептала она. Слезы струились у нее по лицу.
— Здесь налево.
— Не убивайте меня, пожалуйста.
— Остановите здесь.
Стоун пошарил в кармане и вытащил двадцатидолларовую бумажку; она была помята и испачкана.
— Я знаю, что это не очень-то подходящая плата за страх, но все-таки возьмите. И извините меня. — Он бросил деньги на сидение и выскочил из машины.
Жилой дом находился через одну улицу отсюда. Прямо за стеклянной дверью располагалась панель переговорного устройства. Стоун нашел нужную ему кнопку и нажал ее.
— Кто там? — раздался в ответ пронзительный голос.
— Чарли Стоун. Впустите меня.
Через несколько минут зазвенел звоночек во внутренней двери; Стоун толкнул ее и стал подниматься по лестнице через две-три ступени.
— Господи, что с тобой стряслось? — сказал Чип Роузен, открывая дверь. Это был крупный человек примерно одних лет со Стоуном. — Господи, Боже мой, Чарли.
За спиной Роузена стояла его жена Карин — невысокая темноволосая женщина, от изумления прикрыв рот рукой. Стоун видел ее однажды и знал только, что она работала адвокатом в какой-то крупной фирме в центре города.
— Входи, Чарли.
— Вы в курсе? — спросил Стоун, входя в квартиру.
— Конечно, об этом все говорят, — сказала Карин.
— Мне нужна ваша помощь.
— Конечно, Чарли, — ответил Чип. — У тебя весь затылок в крови.
— Слава Богу, что вы оказались дома, — вымолвил Стоун, тяжело дыша. Впервые за это время он ощутил, как быстро билось его сердце. Он поставил холщовую сумку и снял пальто. — Мне очень нужна помощь.
— Мы поможем тебе, — ответил Чип. — Но для начала тебе, кажется, надо принять горячий душ и что-нибудь выпить.
Стоун вздохнул с облегчением.
— Не могу вам сказать, что за кошмарные дни я пережил.
— Тебе надо обработать эту скверную ранку на затылке. Там в аптечке есть бетадин. Иди в душ, а я пока принесу тебе что-нибудь переодеться. Потом мы сможем поговорить.
В ванной Стоун снял с себя одежду, раздобытую им в магазине Армии спасения в Согусе, нашел бутылочку со спиртом и вату и стал отклеивать фальшивую бороду. Он стал бриться, взяв на туалетном столике бритву Роузена, снимая пену, неторопливо и с наслаждением намазывая щеки кремом. Он хотел — он нуждался — в отдыхе, но даже теперь он не смог полностью расслабиться.
Он так нуждался в союзниках, друзьях, надежном укрытии. Ему нужно было где-то спрятаться, чтобы обдумать свои дальнейшие действия. Может быть, Роузен мог бы использовать свои связи в мире газетчиков и помочь ему все выяснить. И, может быть, Карин могла бы найти какое-нибудь законное разрешение всего этого кошмара.
