Ровно через два часа ремонт неисправного вагона был закончен, еще час ушел у начальника охраны состава на поиски своих солдат, и наконец в 5.49 эшелон в том же составе из тридцати вагонов отправился в путь. Никто из охраны эшелона не обратил внимания на то, что на шести из этих тридцати вагонов их старые номерные знаки были написаны свежей краской, а дорожный ветер очень быстро ликвидировал эту единственную улику подмены шести вагонов с боеприпасами. И ровно через четыре минуты после ухода состава маневровый локомотив уже подогнал эти шесть тяжело груженных вагонов к эшелону с листовой бронированной сталью, прибывшему из Кривого Рога в адрес «Тяжмаша». Сноровистым железнодорожным обходчикам потребовалось всего несколько минут, чтобы подцепить эти шесть вагонов к составу, и уже в 6.01 весь эшелон проследовал на территорию. А армейский эшелон с шестью пустыми вагонами продолжал свой мирный путь в братскую Сирию…
За этими тремя операциями можно было бы проследить одну направляющую руку и один расчет, но проследить оказалось некому: власти, как уже сказано, были заняты поиском агентов сионизма. Впрочем, об исчезновении трупов Наташи и Ирины Стасовых и похищении первого секретаря обкома партии Вагая стало известно уже наутро. Причем труп девочки и останки ее сгоревшей матери нашлись сразу. В коротком и открытом свежеструганном гробу, окруженном цветами, мертвая Наташа Стасова лежала на высокой сварной конструкции прямо за центральной проходной «Тяжмаша», на заводском дворе. Рядом с ее гробиком стоял еще один открытый свежеструганный гроб с останками обгорелой Ирины Стасовой. У подножия этого металлического постамента, в черноте никак не высветляющегося зимнего сибирского утра выстроился почетный караул из полусотни молодых рабочих завода, все в голубых беретах бывших десантников. Ветер парусил над гробами большой кумачовый транспарант с освещенными прожектором строками, набранными жирным шрифтом:
«ОНИ УБИВАЮТ НАШИХ ДЕТЕЙ И ХОТЯТ, ЧТОБЫ МЫ НА НИХ РАБОТАЛИ! БАСТУЙ!»
Одновременно с появлением на «Тяжмаше» этих двух гробов вся гэбэшная охрана завода совершенно непостижимым образом оказалась запертой в караульных помещениях шести заводских проходных, где они грелись ночью, спасаясь от хрустящих уральских морозов. Снаружи окна этих проходных тоже оказались блокированы листовой сталью, а все телефонные линии охраны перерезаны. Поэтому утром, к 8.30, у постамента с гробами девочки и ее матери беспрепятственно собрались даже не одна, а две заводские рабочие смены – ночная, уходящая, и свежая, утренняя, то есть около 30 тысяч человек. Вид убитой девочки и обугленный труп Ирины Стасовой действовали на людей магически. Не было ни колеблющихся, ни истерических демагогов. Митинг, объявивший общезаводскую забастовку и тут же выбравший забастовочный комитет во главе со Степаном Зарудным, проходил так организованно, словно подготовка к нему шла всю ночь. 1740 молодых рабочих, в большинстве своем бывшие «афганцы», составили бригаду самообороны, четко разделенную на шесть батальонов – по числу заводских проходных. В промозглом предутреннем полусвете-полумраке эти «афганцы» во главе с инвалидом-сварщиком Анатолием Гусько тут же вскрыли склад готовой продукции и вывели к каждой из проходных по два десятка танков «Т-90». Даже без боезапаса эти танки выглядели внушительно и говорили о серьезных намерениях бастующих. Еще серьезней был девиз забастовки, тут же отпечатанный бастующими в типографии «Тяжмаша» на первой странице заводской многотиражки «Голос уральца». Девиз гласил:
«МЫ УРАЛЬЦЫ, А НЕ КИТАЙЦЫ!
ТАНКАМИ НАС НЕ ЗАДАВИШЬ!»
Вся остальная страница газеты состояла всего из нескольких строк, набранных жирным шрифтом:
«СКОЛЬКО ЕЩЕ ТРУПОВ НАШИХ ДЕТЕЙ И ЖЕН НУЖНО, ЧТОБЫ МЫ ПРОСНУЛИСЬ?
ХВАТИТ СТОЯТЬ В ОЧЕРЕДЯХ!
ХВАТИТ ЖРАТЬ КИТОВОЕ МЯСО!
ХВАТИТ ВЫПОЛНЯТЬ ИХ НОРМЫ!
ХВАТИТ ТЕРПЕТЬ! БАСТУЙ ДО ПОБЕДЫ!!!»
Директор завода и секретарь заводского парткома отказались принять делегацию забастовочного комитета и названивали в обком партии и управление КГБ для получения инструкций. Но в обкоме и в КГБ все руководство было в панике из-за мистического исчезновения Федора Вагая. Еще вчера вечером Вагай рапортовал самому Стрижу о том, что порядок в городе практически восстановлен. И вдруг сегодня с утра – ни Вагая, ни трупов погибшей девочки и ее матери, а жена Вагая – родная сестра Романа Борисовича Стрижа! – в бессознательном состоянии!..
Конечно, в квартире Вагая уже трудилась бригада лучших уральских следователей, розыскные собаки и даже профессор криминалистики из Уральского государственного университета. Одновременно «скорая помощь» увезла в больницу жену Вагая – она все еще была без сознания.
Но только к 10.30 утра, когда до бригады следователей, работающих в квартире Вагая, дошло сообщение о появлении трупов Натальи и Ирины Стасовых на «Тяжмаше» и о начавшейся там забастовке, светила уральской криминалистики связали воедино все утренние события и высказали предположение, что и Вагай находится где-нибудь на территории «Тяжмаша» в качестве заложника.
Короче, лишь в 10.45 утра второй секретарь обкома партии Серафим Круглый приказал Сухину, Шарапову и командующему городским военным гарнизоном окружить «Тяжмаш» войсками, полностью изолировав бастующих от внешнего мира. Но время было потеряно: по заданию забастовочного комитета десятки «афганцев» уже давно покинули территорию завода и все тем же мистическим образом, то есть без служебных пропусков, оказались на территориях других уральских заводов.
Таким образом, в 11.10 утра, как раз перед тем, как Серафим Круглый решился наконец набрать на пульте видеосвязи номер кремлевского кабинета Стрижа, ему доложили, что стихийные митинги с призывами присоединиться к забастовке «Тяжмаша» возникли на заводе «Станкостроитель», на Уральском химическом (почтовый ящик номер 437/9), Уральской текстильной фабрике и, самое опасное, в городе-спутнике Исети (бывшем Свердловске-2). Там на трех гигантских заводах производились танковые и ракетные снаряды, пулеметные патроны и тактические ракеты класса «земля – воздух».
Молча выслушав Серафима, Стриж спросил холодно:
– Какого хрена ты раньше не доложил?
– У нас разница во времени два часа, Роман Борисович, – трусливо ответил Круглый. – Я не хотел вас будить…
– Надо было будить! Значит, так. Окружение «Тяжмаша» не снимать, но все остальные силы бросить на Исеть. Открой аварийный НЗ, дай им колбасу, масло, крупы, но одновременно отрежь их от города. Обязательно! И немедленно езжай на «Тяжмаш» к рабочим, начни переговоры…
– Сам?! – испугался Круглый.
– Да, сам! – жестко приказал Стриж. – Обещай им что хочешь, вплоть до рая на земле! Похороны девочки и ее матери назначь на завтра, и сам их возглавишь, как мы когда-то возглавили похороны какого-то солдата, не помню его фамилии. Короче, любой ценой тяни время до завтра. Если тебе удастся под видом похорон вывести их завтра с завода и потащить колонной до Отлетного кладбища, сделаем тебя послом в Италии. Ты хочешь в Италию?
– Еще бы! – невольно усмехнулся Круглый.
– Тогда действуй! Нам нужно 24 часа, чтобы все подготовить. А там я им покажу, как в моем городе бардак устраивать! Как там моя сестра? – За все время разговора Стриж впервые применил по отношению к себе личное местоимение единственного числа. Во всех остальных случаях он говорил о себе «мы».
– Она в больнице, – сказал Круглый и поспешно добавил: – Уже пришла в себя, но врачи на всякий случай делают ей все анализы.
– Значит, Вагай тоже жив. Вряд ли они дали ему большую дозу. Выпусти отца этой убитой девочки, но взамен получи Вагая, все-таки он мой родственник. Но главное не в нем. Главное: снаряды из Исети не должны соединиться с танками «Тяжмаша». Иначе мы у тебя ноги из жопы повырываем!
г. Омск
Штаб Западно-Сибирского
военного округа
КОМАНДУЮЩЕМУ
ЗАПАДНО-СИБИРСКИМ ВОЕННЫМ ОКРУГОМ
ГЕНЕРАЛУ АРМИИ КУТОВСКОМУ Н.Н.
Срочное
Секретно,
Военной радиосвязью.
В Екатеринбурге, бывшем Свердловске, в связи с гибелью несовершеннолетней девочки и самосожжением ее матери бастует «Тяжмаш» и похищен первый секретарь обкома партии тов. Ф. Вагай. Ориентировочное число бастующих, занявших территорию «Тяжмаша», 30 тысяч человек. Одновременно существует угроза присоединения к забастовке еще нескольких местных заводов, а также города-спутника Исеть, выпускающего оборонную продукцию стратегического назначения. Главную опасность представляет то обстоятельство, что в руках бастующих «Тяжмаша» находятся новейшие танки «Т-90», а в руках готовящихся к забастовке рабочих Исети – боеприпасы к этим танкам.
В связи с вышеизложенным приказываем:
– немедленно перебросить в Екатеринбург воинские части в количестве, достаточном для полного окружения бастующих;
