На этом наш разговор с Джай-бабой закончился. Он внезапно встал и так же неожиданно, как вошел, вышел из кабинета.
Потом я старался проанализировать, что это было — бред психически ненормального человека или приоткрытие какой-то тайны. Я прочитал много философской литературы, советовался с физиками и коллегами-биологами, химиками и нейрохирургами. И вот к какому выводу я пришел. Джай-баба действительно человек (хотя я с нерешительностью написал это слово, хотелось написать — существо) не совсем обычный и, вероятно, при помощи хатха-йоги и различных снадобий развил в себе способности, недоступные обычному человеку.
На основании того, что я узнал из моих бесед с представителями различных наук, большинство из которых были материалистами, я заключил, что наука не исключает существования наряду с гравитационным полем, которое образует совокупность физических тел, особого информационного поля, состоящего из своеобразных образов — голограмм, несущих информацию как о неживом мире, так и о мире существ, их психическом состоянии. Таким образом, вся психическая деятельность человека, его мысли, поступки проецируются в информационное поле и, как в сотах, там застревают. Поэтому есть, во всяком случае теоретическая, возможность подключиться к этому информационному полю и получить накопленную информацию. Именно даром подключаться к информационному полю некоторые, в частности, объясняют способность тех, кто проводит «психологические сеансы», узнать, у кого в зале спрятана, скажем, иголка, хотя эти люди часто сами не понимают, как это им удается…» Здесь рукопись вновь обрывалась.
Инспектор закрыл папку, положил ее обратно в сейф.
— Этот англичанин, кажется, действительно поверил всерьез всему тому, что ему наговорил Джай-баба, — подумал Виджей.
Он позвонил в референтуру и попросил найти ему досье на Джай-бабу, но такого не оказалось.
«Это естественно, — подумал инспектор, — Джай-баба никогда не был судим, не находился под следствием, он не иностранец, и поэтому на него некому было заводить дело».
— Можно, шеф? — на пороге кабинета Виджея показались оба его помощника.
— У нас тут есть кое-какие новости, — начал Рамиз. — Как вы приказали, мы навели справки и выяснили, что Вилли Смита в день убийства его брата в Бееруте не было. Однако он был далеко от этого города, в клинике доктора Стерна. Что он там делал, пока выяснить не удалось.
Инспектор покачал головой, что должно было означать — он доволен информацией.
— Теперь насчет Кнутсена, — продолжил доклад уже Дарни. — У него действительно были серьезные финансовые трудности. Буквально в день его смерти корпорация «Капитал корпорейшн» купила контрольный пакет акций его головной фирмы, и он был смещен с занимаемой должности. Письменное распоряжение об этом доставил в секретариат Кнутсена посыльный регионального отделения «Капитал корпорейшн» за час до того, как Кнутсен выбросился из окна.
— Ну и что же у вас на главное блюдо? — он знал привычку своих помощников говорить о самом главном в последнюю очередь.
Те многозначительно переглянулись.
— Мы, как вы приказали, сравнили результаты анализа следов наркотиков, найденных в крови Бенджамина Смита и Кнутсена, с составом напитка «Джай-тоник», бутылку с которым вы нам передали. Эксперты утверждают, что они имеют одну и ту же химическую основу. Это какой-то новый, доселе не известный психотропный препарат. В лаборатории «Джай-тоник» испытали на морских свинках, и поведение тех резко изменилось. Они, не поверите, стали как бы предугадывать мысли экспериментаторов, делая заранее то, что те только запланировали. Это какая-то мистика, — закончил Дарни.
Судя по выражению лица шефа, помощники поняли, что, хотя и этим они его не удивили, он чем-то сильно озадачен.
Когда помощники ушли, инспектор подошел к сейфу, достал коробочку, куда он положил горошину, найденную в гостиной особняка Смитов. Он вспомнил слова из рукописи Бенджамина Смита — пользоваться снадобьем только в случае, когда есть реальная опасность подвергнуться действию «сомы». Как понимал Виджей, собираясь на встречу в йога-центр, такая опасность может возникнуть очень скоро. Виджей вытащил горошину, положил ее в нагрудный карман куртки.
— Пора, — с какой-то неясной тревогой в душе подумал инспектор и вышел из кабинета.
Чтобы добраться до йога-центра, надо было проехать через весь город. То тут, то там возникали дорожные пробки, и Виджею приходилось то и дело включать полицейскую сирену, выезжать на встречную полосу, рискуя каждый раз получить удар от автобусов и грузовиков, водители которых попросту не обращали никакого внимания на сигналы полицейской машины. Кроме того, ему пришлось дать солидный круг, объезжая Митинг-граунд — место, где как раз в это время проходил массовый митинг, организованный всеми оппозиционными партиями — от националистической до коммунистической — против принятия правительством страны всех условий займа Всемирного клуба.
Уже на далеких подступах к месту проведения манифестации Виджей заметил присутствие частей жандармерии в касках, с оружием в руках — верный признак того, что правительство решило не допустить беспорядков.
— Вероятно, Бенджамин был прав — похоже, что страна действительно находится на пороге каких-то серьезных событий.
Машина инспектора успешно миновала последний затор на выезде из города и минут через пять, чуть замедлив ход, начала подниматься по узкой извилистой дороге.
Место для комплекса йога-центра было выбрано очень удачно, недалеко от границы города на естественном, как бы вырубленном из горы высоком холме. Верх холма был покрыт зарослями деревьев, что создавало впечатление горного уединения.
Инспектор Виджей до этого никогда раньше не был здесь и поэтому с интересом разглядывал окрестности. Вот дорога сделала еще один крутой поворот, и машина выехала на небольшую площадку, упиравшуюся в высокий серый каменный забор. Слева было отгорожено место для автомобильной стоянки. Виджей поставил свой джип рядом с блестевшим на солнце новеньким «мерседесом», вылез из машины и направился к массивным темным воротам, с обеих сторон которых имелись калитки. Войдя в левую калитку с надписью по-английски «Вход», Виджей очутился в просторном помещении с чуть затемненными стеклянными стенами, обставленном светло-коричневой мягкой мебелью. В правом углу он увидел стойку с табличкой «Стол справок». За стойкой сидела красивая девушка, одетая в бежевое сари.
Заметив вошедшего инспектора, она подняла голову, отложила в сторону ручку, которой что-то записывала в большом регистрационном журнале, встала и с ослепительной улыбкой обратилась к Виджею:
— Мы очень рады вашему приходу, господин инспектор. Директор сейчас вас примет, подождите немного. — Она отработанным до совершенства грациозным жестом руки предложила инспектору сесть в одно из кресел.
Виджей с улыбкой поблагодарил девушку, несколько удивившись про себя, откуда она была уверена в том, кто он такой. Но здесь инспектор заметил несколько телеэкранов, вмонтированных в стойку, и небольшой пульт управления, позволявший, как понял Виджей, видеть не только площадку перед входом, но и часть дороги. На одном из экранов он увидел свой джип, изображение которого с помощью трансфокатора телевизионной камеры то приближалось, то удалялось.
Сев в мягкое кресло, он осмотрелся — в помещении больше никого не было. За стеклянными стенами виднелась большая зеленая лужайка с клумбой цветов посередине. Но что поразило Виджея — это отсутствие построек внутри двора. Зеленая лужайка уходила к темневшим вдали деревьям. Инспектор медленно перевел взгляд на потолок и понял, что за ним наблюдает объектив телевизионной камеры. Вспомнив про горошину, лежавшую у него в левом нагрудном кармане куртки, Виджей незаметным для камеры движением достал ее и положил в рот.
Девушка в сари вновь появилась за стойкой и обратилась к нему все с той же обворожительной улыбкой на лице:
— Прошу вас, господин инспектор, проходите.
Она сделала рукой очередной грациозный жест, приглашая инспектора пройти по направлению к стене. Виджей вначале не понял, куда приглашает его этим жестом девушка, не сразу заметил, что на стене загорелась зеленая лампочка, а затем медленно открылась дверь кабины лифта. Только тогда инспектор тронулся с места и вошел внутрь кабины. Дверь за ним плавно закрылась, и кабина быстро заскользила вниз. Виджей машинально взглянул на часы и засек время — лифт опускался ровно пятнадцать секунд, значит, кабинет Джай-бабы находился по меньшей мере в 15 метрах под землей. Движение прекратилось, двери кабины плавно открылись, и Виджея ослепил яркий солнечный свет, лившийся через такие же, как и наверху, стеклянные стены. Сквозь них видно синее небо, деревья, по которым, гоняясь друг за другом, бегали обезьяны. Навстречу Виджею с распростертыми руками шел сам Джай-баба в оранжевом длинном до пола одеянии. Солнце было у него над головой, создавая ореол в огромной копне черных вьющихся волос и одновременно мешая инспектору рассмотреть лицо мистика.
